Она подошла к обеденному столу, вырвала исписанную страничку из блокнота, сунула в карман джинсов.
Топот приближался и теперь доносился из коридора первого этажа. Джейн повернулась к задней двери.
Дом сотрясся от выстрела из дробовика. В кухню ворвался град дроби; часть заряда пришлась на дверной косяк, полетели щепки. Свинцовая крупа раздробила стеклянные панели в шкафах над гранитными столешницами, срикошетировала от колпака вытяжки, сделанного из нержавеющей стали.
Ей не удалось бы добраться до задней двери. Он был здесь, Джейн слышала его ругательства, – казалось, он сошел с ума от ярости. Он войдет на кухню, стреляя.
Она упала на пол, так, чтобы стол находился между нею и дверью в коридор. Выход теперь оказался слева и сзади от нее, а труп – справа. Оставшиеся целыми части лица убитого были искажены, словно гравитация какой-то черной дыры вытянула их в сторону раны, возникшей на месте носа.
Глядя из-под стола сквозь ножки стоявших за ним стульев, Джейн понимала, что не сможет сделать прицельный выстрел. Она увидела, как через порог переступает пара черно-белых мужских дизайнерских теннисных туфель, и в тот же момент раздался грохот дробовика. Оружие было пневматическим – Джейн услышала, как человек досылает следующий патрон. Вероятно, он стрелял из короткоствольного ружья 12-го калибра с пистолетной рукояткой – такими пользуются для защиты дома от воров. Звук второго выстрела все еще отдавался эхом в комнате, звучал в ушах Джейн, когда человек нажал на спусковой крючок в третий раз, чтобы зачистить оставшуюся часть кухни и с гарантией уничтожить противника; все три выстрела раскололи воздух на высоте груди, разбив или оставив вмятины на всем, что отражало дробь.
Временно оглушенная, Джейн увидела, как нога в модной обуви развернулась в сторону гостиной. Очередного выстрела не последовало, и она поняла – или решила, что поняла, – что обойма ружья вмещает три патрона двенадцатого калибра.
Джейн вскочила на ноги. Перед ней была настоящая гора мышц. Именно этот парень гнался за Ноной на роликах по Оушен-авеню. Он стоял, повернув широкую спину к Джейн и прикидывая, за каким предметом мебели в гостиной может прятаться противник, полагая, что кухня зачищена; он явно не получил подготовки в Куантико, а учился стрелять по плохим голливудским фильмам. Сейчас он доставал патроны из карманов джинсовой куртки.
Стоя за спиной у парня, Джейн могла бы убить его выстрелом в сердце, если бы была убийцей. Но она поспешила к выходу, и хотя под ее ногами хрустели дробь и осколки, громила, как и она сама, был временно оглушен, а из телевизора снова неслась громкая музыка.
Он уронил патрон, но не стал заряжать тот, который держал в руке, а вместо этого нагнулся, чтобы поднять другой, упавший на пол… Может, у него плохо работали мозги, а может, из-за его размеров никто никогда не давал ему повода подозревать, что он так же уязвим, как любой человек, рожденный женщиной.
Джейн двигалась, понимая, что он услышит, как открывается задняя дверь. Слух быстро возвращался к ней, как и к нему. Парень распрямился, держа в руке поднятый патрон, и в этот момент она выстрелила два раза в потолок над его головой, разбив утопленный светильник.
На громилу посыпались осколки и искры от закороченной проводки, но, кроме того, он услышал выстрелы, потому что ни один глушитель не соответствовал в полной мере своему названию. Он пригнулся, сделал полуоборот в сторону Джейн и увидел ее; глаза его горели безумной яростью. В пылу схватки он не понял, почему она выстрелила в потолок, а не в него. Он еще не успел зарядить дробовик и считал мишенью себя, а потому метнулся в гостиную и встал так, чтобы низкие кухонные шкафы оказались между ним и Джейн.
Она выстрелила еще два раза, целясь в шкафы. Пули калибра .45 вошли в дерево, словно в масло, пробарабанили по сковородам и кастрюлям. После этого она выскочила во внутренний дворик, вдохнула полной грудью прохладный воздух и побежала к западному крылу дома под прикрытие темноты, какой бы та ни была. Если он собирался вставить только один патрон и бежать следом за ней, значит он не будет испытывать угрызений совести, стреляя ей в спину. Если даже первый выстрел не убьет ее, то свалит с ног. Пока она будет истекать кровью, он успеет вставить еще один патрон и прикончит ее.
Проходя мимо двух стульев, фонтана и стеклянной двери в центре стены, через которую она несколько минут назад попала в дом, Джейн почувствовала жжение на шее. Казалось, красная точка лазерного прицела начертила траекторию пули, которая рассечет ее спинной мозг и разорвет стволовую часть головного. Но у парня, конечно же, был дробовик, которому не требовались лазерные прицелы, да и почувствовать нацеленный на тебя лазерный луч невозможно. Вся подготовка, полученная в Куантико или где-нибудь еще, не могла обуздать воображение в критический момент.
Она добежала до передней части дома. Несколько секунд, тяжело дыша, она возилась с самозапирающейся защелкой на кованой чугунной калитке, потом нажала плечом и распахнула ее. Оглянулась – никого. Посмотрела на переднюю дверь: там его тоже не было.
Выстрелы, даже внутри дома, звучали достаточно громко, чтобы насторожить соседей, оторвать их от телевизоров и компьютеров. Если кто-то стоит у окна, он не должен увидеть бегущую Джейн, когда она появится на газоне перед домом, где светильники проливают достаточно света, чтобы разглядеть и запомнить детали ее внешности. Она свинтила глушитель, сунула его в карман, убрала пистолет в кобуру, размеренным шагом пересекла газон и пошла по тротуару вверх по склону холма, прячась под шепчущимися деревьями, шагая по трепещущим теням листвы, которые падали на тротуар.
Перейдя через улицу, она села за руль «форда», закрыла дверь и взяла бинокль, в который разглядывала дом. Если громила, прибежав на кухню в первый раз, не заметил мертвого Роберта Брэнуика, лежащего за столом, то теперь наверняка обнаружил его. Если он не полный идиот, то должен понять, что атака с дробовиком была по меньшей мере необдуманной и ему нужно сматываться со скоростью, близкой к скорости света.
И верно, гаражная дверь в западном крыле дома поднялась, и оттуда выкатился черный «кадиллак-эскайлейд».
Джейн смотрела на машину в бинокль. Та подъехала к месту, откуда плавно поднималась подъездная дорожка, и уличный фонарь высветил сидевшего за рулем стрелка-ковбоя. Она предполагала, что парень свернет вниз и поедет в равнинную часть города. Но он, вероятно, опасался, что его может остановить полиция, выехавшая на сообщение о стрельбе, и поэтому направился вверх.
Она отложила бинокль и скользнула вниз, так, чтобы нижний край окна оказался прямо под ее глазами.
«Кадиллак» проехал мимо. Блондинка на пассажирском сиденье сморкалась в салфетку – вероятно, все еще не отошла от хлороформа. Скорее всего, выстрелы из дробовика никак ей не повредили: парень целился выше пола.
Джейн дождалась, когда «кадиллак» исчезнет из вида, завела двигатель, включила фары и поехала вверх. Издалека донесся звук полицейских сирен. Она посмотрела в зеркало заднего вида, но не увидела проблесковых маячков, разливающих вишневый свет внизу, в ночном мраке.
