Дона Хуана не устраивали именно пираты. Конечно, Генри Моргана среди них уже не было, но тут еще вопрос – что лучше? Один волк или сорок бродячих собак? Отбиться было сложно в обоих случаях. Дону Хуану надоело постоянно гонять вдоль побережий военные корабли, придавать конвой любому судну с важным грузом, выслушивать жалобы на разгулявшихся ладронов – терпение Князя Морей лопнуло окончательно, после того, как Жан Бар захватил один из кораблей с серебром. Чтобы казна несла убытки из-за наглости Людовика?
Ну уж – нет!
И дон Хуан отписал португальскому королю. А заодно – русскому государю, предлагая объединиться – и прополоть от сорняков Карибское море.
У него и у португальцев есть корабли, у русских – воины. Что еще надо?
– Думаю, мой брат поддержит эту идею, – согласилась после некоторого раздумья Мария.
Дону Хуану хотелось на это надеяться. И письма полетели в разные стороны.
* * *
– Ваше величество! У вас сын!
– Сын!
Лицо Георга озарилось радостью. И было, было от чего!
Крепкий, здоровый и горластый малыш начал свой путь с того, что обильно описал и придворного медика – и счастливого отца. А орал так, что слушать страшно было.
Этот ребенок ничем не похож был на предыдущих болезненных и достаточно хилых детей.
– Господь услышал мои молитвы! Анна, любовь моя! Я так благодарен тебе за сына!
Георг поцеловал жене руки. Сначала одну, потом вторую. Анна была измучена – сын родился крупным, но это была приятная усталость, смешанная с чувством выполненного долга.
– Я счастлива, мой супруг, что исполнила свой долг перед вами и королевством.
– Как мы его назовем?
– Разумеется, Генрих.
Имя было выбрано заранее. В честь… да-да, того самого Генриха Тюдора. Оставалось только надеяться, что этот окажется более счастлив в браках, не женится шесть раз и оставит после себя крепкое и здоровое потомство.
Вот она – королевская власть с ее побочными эффектами. Уильям, герцог Глостерский, старший и единственный сын Анны и Георга, крепким здоровьем не отличался. Так что запасной вариант никому не повредит.
Мало получить престол! Усесться на трон всяк дурак сумеет!
А вот ты сохрани нажитое! Преумножь, передай детям – тогда и посмотрим, чего ты стоишь.
Георг еще долго рассыпался в благодарностях, потом косяком пошли придворные, но наконец Анна выгнала всех – и осталась в спальне одна. Не считая спящего в колыбельке ребенка.
И тогда произошло нечто странное, что не вошло ни в одну английскую хронику. А может, и вообще нам только показалось.
Анна медленно встала, стараясь не нашуметь, подошла к колыбельке, полюбовалась на малыша и поправила кружево вокруг крохотного личика. Непохожего, увы, на Стюартов. Но это и неважно. Подходящие портреты и подходящие лица найти несложно, она с этим справится.
– Спи, малыш мой, спи, родной… будем надеяться, что кровь Рассела окажется крепче, чем кровь Георга. Ты вырастешь, Бог даст, станешь королем… Жаль, что ты совсем не похож на меня, больше на отца, ну да ладно, справимся. Герцог никогда не узнает правды, это я обещаю.
Разумеется, такого быть не могло.
И королева спала в своей кровати, и никто ничего не говорил, и уж конечно, королева Англии может рожать детей только от супруга, и никак иначе.
Сон. Просто сон…
* * *
Обычно коронации венгерских королей происходили в Буде. Ферек туда ехать не собирался.
Мукачево, и только Мукачево. Вам что-то не нравится?
Можете не приезжать.
Но гости ехали и ехали.
Чтобы увидеть последнего из Ракоци, чтобы увидеть его супругу, Илону Зриньи, да и знаменитую корону – тоже.
Корону Святого Стефана все же удалось выкупить у Леопольда, точнее, он думал, что отдает ее, как гарантию займа одному надежному человеку. Бывают времена, когда и императоры не брезгуют деньги занимать. А ростовщики, будь они хоть трижды титулованными, народ такой… всегда требуют деньги под что-то осязаемое.
Императорское слово – хорошо, конечно, но мало, мало…
Так вот и оказалась корона в руках ростовщика, а потом и в Мукачево. Ростовщика, конечно, пришлось убирать, из реки выловили его изуродованное тело, а что на Русь вернулся один боярский сын, который путешествовать ездил – кому какое дело?
Конечно, Леопольд обо всем быстро узнал, и был в гневе, но…
Поздно.
Так что Ферека короновали ясным осенним днем. Сверкали золотом листья, сверкали волосы Натальи, сверкала древняя корона, которая отныне будет храниться в Мукачево…
Но ярче золота блестели глаза Илоны Зриньи.
Сегодня исполнялась ее мечта, места ее мужа, ее предков… на голову ее сына ложилась древняя корона. Значит, она жила не напрасно. Да, теперь и умереть можно. А лучше – жить! Жить долго и увидеть эту же корону на голове своего внука!
Илона подняла голову и послала выразительный взгляд Прокопию Аввакумовичу. Этот мужчина не мог встать рядом с ней, как Ференц, как Имре, но сколь много он сделал для ее страны?
Любовь в темном взгляде мешалась с чувством благодарности. И ответный взгляд Прокопия был исполнен тепла.
Здесь и сейчас мужчина вспоминал долгие дни отцовской ссылки, холод, страх, боль, унижения… стоило ли проходить через это? И глядя в глаза Илоне Зриньи, глядя на коронацию черноволосого юноши, Прокопий отвечал себе – стоило.
Благодарю тебя, господи.
Ты ведь меня из любого храма услышишь, правда?
Всем сердцем спасибо тебе!
* * *
– Соня, тут шурин помощи просит.
– Который шурин? – уточнила Софья. Стараниями отца – сестер у них было много. А лично ее стараниями, незамужних среди них ни одной не осталось. Так что гадать можно было долго и упорно.
– Испанский.
– Что не так у дона Хуана?
– Читай.
Письмо пришло Алексею, но чтобы тот не поделился с сестрой?
Софья прочитала письмо от испанца с громадным интересом. И с неменьшим – вложенную туда записочку от Машки. Сестра просила прислушаться к просьбе мужа. Это-то понятно, Испания кучу денег получает от Колоний. Оборви эту пуповину – и проблем не оберешься, а там сейчас и так – проблемно. Мало Людовика, который, гад, нагло лезет в Каталонию, так еще и на море беда?
Надо помочь.
Только вот не без выгоды для себя.
Это Софья и высказала брату. Алексей задумался.
– Какая может быть выгода у нас? Если мы поможем с чисткой моря от пиратов?
