Трейси погасила свет и уже собиралась закрыть дверь, как вдруг на ее столе зазвонил телефон. Она не хотела отвечать, уверенная, что это звонит босс, но передумала, решив, что не доставит ему удовольствия считать, будто она его избегает. Она снова включила свет, подошла к столу и подняла трубку.
– Детектив Кроссуайт, – сказала она. Ответа не было. – Алло?
Голос, мужской, промямлил в ответ:
– Извините. Я не думал, что вы прямо так ответите. – Не Ноласко и не Вик.
– С кем я говорю?
– Я лучше не буду называть себя.
– Ладно. Тогда что вы хотите?
– Это насчет Ковбоя.
– Если вы насчет вознаграждения…
– Дело не в вознаграждении.
– В чем же тогда?
– Мне кажется, вы не того парня убили.
* * *
Трейси опустилась на край стола. За время расследования она приняла немало звонков от людей, заявлявших, будто им известна личность убийцы, и теперь проявляла сдержанность. Наверняка это просто еще один псих, уверенный, что он-то как раз и раскроет преступление, или какой-нибудь экстрасенс, который сейчас объявит, что входил в контакт с душами убитых. Однако голос на том конце провода звучал спокойно и сдержанно, и это заставило ее усомниться. Это и еще то, что звонок был откуда-то из полицейского управления Сиэтла.
– Хорошо. Скажите, почему.
– Я не хочу говорить об этом по телефону.
– Скажите, откуда у вас этот номер?
– А разве это не номер опергруппы?
Он был прав, хотя этот номер не показывали по телевизору. Только человек, работающий в полиции, мог знать ее служебный номер телефона или как его получить.
– Скажите мне, где и когда.
– Вам решать, – ответил он.
– Знаете бар «Гувервилль» на Первой авеню?
– Найду.
Они договорились, что встретятся вечером.
– Как я вас узнаю? – спросила она.
– Я сам вас узнаю, – был ответ.
* * *
В «Гувервилле» оказалось полно фанатов «Маринерз». Команда играла сегодня домашнюю игру, а бар был как раз рядом с бейсбольным стадионом, где в этом сезоне надежда воспарила очень рано. Даже странно, зачем людям смотреть игру по телевизору, если всего в полумиле стадион, где то же самое можно увидеть живьем.
Трейси огляделась в поисках того, кто назначил ей встречу. Двое мужчин резались в пинбол. Стулья у барной стойки были заняты, почти все столики тоже. Когда никто не помахал ей и не проявил никаких признаков узнавания, она села за столик в кабинке напротив входа и заказала диетическую колу, а сама продолжала изучать лица в поисках того, кто казался рассеянным, скучающим или нервничающим.
Через пару минут худощавый мужчина с армейской стрижкой поглядел на нее, скатился с табурета у стойки и подошел. Трейси решила, что ему лет тридцать. Телосложением он напоминал не то мотогонщика, не то скалолаза, близко посаженные глаза смотрели пристально, выдавая определенную безжалостность, необходимую, чтобы преуспеть и в том, и в другом виде спорта. Она заметила обручальное кольцо на его левой руке и кольцо с эмблемой колледжа на правой, в которой он держал полупустую кружку пива.
– Детектив Кроссуайт. Спасибо, что согласились со мной встретиться.
Трейси жестом пригласила его сесть. Под столом правая рука лежала на рукояти «глока».
– Интересное местечко, – сказал он.
– Мне его показал один друг. От центра довольно далеко, так что знают о нем только крутые ребята.
– Может быть, пару лет назад и я был бы одним из них, – сказал он.
– Да? А теперь?
– У меня двое детей. Те дни уже давно прошли. – Он откинулся на спинку сиденья, но тут же снова подался вперед – явно никак не мог найти удобную позу и расслабиться. Его взгляд метнулся к экрану телевизора, скользнул по стойке бара, снова вернулся к ней. Пальцами правой руки он постучал по краю стола. – Извините за такую шифрованную встречу.
– Может быть, вы все же назовете мне ваше имя?
– Кристофер Вуд.
– Давно вы уже в полиции, Кристофер Вуд?
Он резко выдохнул, как будто хотел усмехнуться.
– А вы молодец, быстро меня раскусили.
– При чем тут молодец? Вы звонили по внутреннему номеру. Только тот, кто работает в полицейском управлении, может иметь к нему доступ.
– Полтора года. На Северной территории.
Полицейские Северной территории патрулировали Аврору.
– Расслабьтесь, – сказала Трейси. – Я здесь только для того, чтобы слушать.
Вуд сделал глоток пива.
– Моя жена беременна.
– Поздравляю.
Снова половинка улыбки.
– Спасибо. Она педагог дошкольного образования. Раньше была. Теперь уже перестала. Дешевле, чтобы она сидела дома с детьми, чем платить за места для двоих.
– С деньгами туго. Я понимаю.
– Очень, – сказал Вуд.
– Так поговорите со мной. Почему вы думаете, что взяли не того парня?
Вуд сделал еще глоток пива.
– Я патрулировал в ночную смену, когда убили третью танцовщицу, Веронику Уотсон.
– Ясно.
– Совершал обычный объезд, по Авроре, у Восемьдесят пятой улицы. На том углу как раз мотель, где вы нашли ее тело.
– Верно.
– Я поворачиваю и вижу впереди автомобиль. С включенным стоп-сигналом.
– Который был час?
– От двух до двух тридцати ночи. Примерно тогда, когда, по словам медэкспертов, убили ту танцовщицу. Я смотрел репортаж онлайн.
– Вы остановили ту машину?
Вуд кивнул.
– Я спросил, что он тут делает так поздно. А он сказал, что для него это рано и что он идет на работу с тренировки. Он сильно потел, и на заднем сиденье у него была сумка, большая такая, вроде спортивной. Парень крупный. А еще он сказал, что ему надо на кошачий патруль.
– Что это такое?
– Он сказал, что у его дочки потерялся котик и что она по нему убивается, вот он и решил пойти, развесить листовки. – Вуд сунул руку во внутренний карман куртки, вытащил оттуда лист, развернул его и протянул ей.
Трейси посмотрела. Посреди страницы было черно-белое изображение кота.
– Ангус, – прочитала она.
– Как я и говорил, у меня у самого две дочки. Они бы тоже убивались, потеряйся у них кот. Поэтому я попросил у него объявление и сказал, что буду смотреть в оба. – Вуд ткнул пальцем в адрес под картинкой. – Два дня назад я проезжал в тех местах и вдруг вспомнил про этот адрес. Объявление было со мной. Пару дней назад у моих соседей как раз окотилась кошка, вот я и подумал, заеду-ка я к ним, узнаю про Ангуса, заодно спрошу, не захотят ли они взять нового котенка, если того не нашли. Вообще-то я подумал, что вдруг они после этого возьмут и позвонят моему сержанту, скажут, так, мол, и так, какой заботливый полицейский. Вдруг это ему понравится.
