– Забери своего хрюнделя! – Клетку вернули мне, поросенок огорченно захрюкал.
– Я не понял! – прогрохотал Барс. – Нам уходить или нет?
– Вам – да, – кивнул царственно Шепот. – Мы и сами справимся. Удачи!
– Я сейчас возьму и намотаю на кулак твою костлявую…
– Эвакуацию продолжать! – рявкнула ЧБ. – Моряков и спецов – в безопасность! Канонирам остаться! И попытаться оживить хоть что-то из нашего оружия! Похоже, мы еще постреляем!
– Да-а-а-а-а!
Могу поклясться, что громче всех вопили Клест с Блопи. Громко заухали орочьи барабаны – в них стучали эльфы и люди, но ритм мне нравился. Определенно нравился.
– Передай там привет! – попросил я поросенка и забросил клетку в марево телепорта. А затем метнул следом бочонок с аспидным маслом. – А кому змеиным салом по рылу?! Так… где мой стреломет?! Поди отыщи в этом бардаке…
Абсолютно безумная ситуация, что еще раз показывает, насколько сильно Баронесса верит в силу гениального сумасшествия своего братца. Едва он заявился на гибнущий корабль, как полная эвакуация сменилась на частичную, а дредноут, смиренно сложивший уже было лапки, снова зарычал и ощерил клыки. Вот только клыков у нас осталось ну очень мало…
Про орудийную платформу, про это монструозное поле главного калибра, можно даже не вспоминать. За нашей оплавленной кормой плясали на воде несколько полуразбитых жалких плотов, и лишь на одном из них имелась какая-то сложная «пушка», рядом с коей хлопотали несколько игроков. На оставшихся палубах – будто метла прошлась, сметя все боевые машины. А один борт и вовсе исчез целиком – его выжег «атомный» удар. Что там под водой, я не знаю, но вряд ли дела обстоят лучше. «Черная Королева» почти безоружна. И по-прежнему хлебает воду.
– Связь с артефактной восстановлена!
– Отлично! – крикнула Баронесса, в чей голос вернулась звонкость. – Злоба! Напугай меня!
– Нам каюк!
– Не говори так, брат! – заволновался вездесущий Клест.
– Клест! Заткнись! – рявкнули сразу трое – Злоба, Барс и Баронесса.
– Точнее, Злоба! Устраши подробней!
– Что интересует?
– Плавучесть! В первую очередь! Мы тонем? Подробно, но кратко.
– Да, тонем! Но я сумел активировать арты облегчения веса! Так что тонем медленно. Мы слишком жадно пьем из океана! Я послал два десятка ахилотов в телепорты, но они вернулись и заявили, что мы сражаемся. Я выразился нелестно про дальних родичей Барса, затем отправил ахилотов в залитые водой трюмы. Они там сейчас кастанут ядовитые воздушные пузыри! На яд плевать, а вот пузыри вытеснят воду и приподнимут нас. Но это мера временная! Нужны силовые пластыри! Но они слетят с первого удара…
– Ясно! Активируй все, что можешь! У тебя полный приоритет! Внимание! Всем! Любой приказ Злобы выполнять немедленно! У него высший приоритет! Выше моего! Все, что он потребует, – нести ему сразу же! Дальше… Барс! Что там с абордажными группами? Танки, способные выдержать прямое попадание валуна, остались?..
Сам я шарился по верхней палубе, расшвыривая рваную парусину, обломки рей, камни от раскрошенных мачт и прочий мусор. Если мог – старался выбросить тяжелый балласт за борт. Этим же занимались остальные из решивших остаться и пока не имеющих четкого приказа. Я искал подходящий стреломет, но не пренебрегал и боеприпасами любого типа. Стоило мне найти большущую сферу, наполненную ядовитой жижей, кислотой, огненной лавой или еще чем-нибудь неприятным, я сразу же тащил ее к группе канониров, суетящихся вокруг монструозной катапульты и ряда стационарных стрелометов поменьше. Не прошло и пяти минут, как там оказалась собрана немалая горка разнокалиберных снарядов. И немалую часть из них притащил закопченный полуорк Грохот Шторма, облаченный в парусиновые штаны и рваную тельняшку. Под его началом трудилось не меньше двух десятков игроков, беспрекословно выполняющих его краткие указания. Именно он велел расчистить широкие дорожки на палубах, а также сбросить за борт металлические остовы разрушенных катапульт и лебедок. Немалая часть палубы перестала быть свалкой, по ней снова можно было бегать.
– Сорок девятая катапульта готова!
– Сто тридцатка готова! Стреломет! В наличии болты и кислота! Взрывных нет! Нужны взрывные!
– Двести семидесятый в строю! Взрывные болты есть! Нехватка яда!
– Штурмовой жезл грома активирован и нацелен! Бак с маной пуст на две трети! Ждем приказа!
– Пятый и восьмой чо-ко-ну готовы! Запас болтов невелик! Срочно нужно пополнение! И два полуорка для перетаскивания и снаряжения коробов с зарядами!
– Трехсотая плевалка в строю! Запас снарядов полон!
– Семнадцатый арт магического поля активирован! Нужны банки с маной!..
Отрывистые и беспричинно радостные рапорты доносились с разных сторон одновременно. Команда ЧК готовилась дать бой – как по мне, бой будет последним, после чего нас всех зажарят живьем. И переживал я не за себя, а за Роску. Нас-то перебросит на ближайшую союзную локу возрождения. А что случится с моей дочерью божественного происхождения? Одна надежда на ее артефакт, но много ли в нем осталось запаса энергии? Да и Роска стала такой храброй, что по этому показателю заткнет любого пирата за пояс.
И где они, кстати говоря? Куда девались? Где эти ироды?
Ироды обнаружились на разваленном командном мостике. Высоты им захотелось. И вот там, прямо в центре, появились существенные изменения. Для начала там возникла солидная груда камней, поддерживающая поставленное стоймя белое бревно, чья древесина была изрезана беспощадно, и, судя по качеству «резьбы», нож был в руках у сумасшедшего первобытного дошкольника. Яркими красными и зелеными пятнами там же красовались намалеванные загадочные руны, покрывающие бревно так же хаотично, как пятна зеленки покрывают грустное чело больного краснухой.
Бом продолжал таскать к бревну камни, старательно укрепляя его основание. Крей ему помогал. Девушки подавали белые жерди и рубиновые колья главному виновнику торжества – Орбиту. Приплясывающий эльф закреплял колья и жерди на бревне загадочным образом, причем рубиновые колья протыкали бревно насквозь, с некой злобностью сверкая острыми красными гранями. Едва воткнув последний кол в труп дерева, эльф принялся украшать торчащие в стороны жерди всякими висюльками, продолжая мурлыкать под нос некую веселую песенку.
На мостике появилось подобие ободранной новогодней елки. И венчал это «дерево» не златая звезда и не колокольчики, а оскалившийся череп какой-то жуткой твари. В пяти пустых глазницах завывал ветер, трепетали в воздухе воткнутые между зубов цветные ленточки, медленно растекался грубо нарисованный зеленый символ на лбу. Уж-ж-жас…
Кэлен выхватила из сумки две бутылки и принялась рисовать вокруг «елки» большой круг из высыпающегося черного порошка. Кирея занялась тем же, но ее порошок был красным, и она рисовала меньшую по диаметру окружность.
