За столом повисла тишина – никто не знал, что ответить. Клер, потянувшись к морщинистой руке старухи, накрыла ее ладонь своей.
– А больше детей у вас нет? – с сочувствием спросила она, и бабушка, сжав руку гостьи, добро улыбнулась.
– Да что ты, дитя, – голос старухи дрогнул. – Сын у меня был один, да случай сгубил его. Давно это было, и сердце успело излечиться. Все, что остается родителям, что пережили своих детей, – смирение. Внук – вся родня, что осталась. Моя отрада, моя кровинка.
– Дети покидают дом, рано или поздно, – сказал Винсент, и все взгляды обратились к нему. Принцесса открыла сонные глаза, почувствовав на себе его взгляд. Винсент, не сводя глаз с Ады, продолжил: – Но дети должны возвращаться. Самое худшее, что может совершить ребенок, – забыть свой дом.
Винсент, будучи образцом сдержанности, сейчас позволил себе столько страсти в нескольких словах – принцесса сердцем чувствовала, как сильно задела его эта тема.
Скучает ли он по своему родному дому? И должна ли грустить она? Ада прекрасно знала, что отца больше не увидит. Значит ли это, что она покинула свой дом? И винит ли ее в этом Винсент? Его взгляд так горит…
Принцесса неловко заерзала на стуле, стараясь избавиться от странного ощущения, словно ее собственная кожа ей вдруг стала мала.
– Та-а-ак, друзья мои, печальные темы мне совсем не по душе. – Леверн, сработав словно чуткий флюгер на ветру, захотел развеять угнетающую атмосферу. – Собирать яблоки поздновато, а вы, мои, похоже, совсем не уставшие приятели, спать не собираетесь, поэтому предлагаю развлечься. – Улыбаясь во весь рот, рыцарь ожидал бурных оваций в ответ на его прекрасное предложение.
– Леверн… – выдавила из себя Клер, уверенная, что сейчас всем далеко не до развлечений. Ее друг был ходячим источником света, подобно солнцу, только вот источником эгоистичным – как бы ни укрывался от него собеседник, Леверн от несчастного не отстанет, пока не сломит всякое сопротивление.
– Кажется, ты снова забыл, что не на отдыхе, – сказал Винсент тоном, не терпящим возражений, и повернулся к рыцарю.
– Ну что же ты такой нудный, – всплеснул руками рыцарь. Он заранее отошел от Клер, зная, что она захочет его образумить. – Предпочитаешь плевать в потолок, размышляя о бренности жизни? Так и загнуться можно, предупреждаю. Короче, будем голосовать, воспользуемся свободой выбора. Кто за то, чтобы провести вечер по правилу «веселись, пока можешь»?
Первым, к всеобщему удивлению, поднял руку тихий и рассудительный Альвах. На губах стрелка блуждала загадочная улыбка, словно он знал, чем все закончится. Следующей руку подняла Ада, осторожно потирая глаза другой ладонью, поставив тем самым Винсента в тупик.
– Адалин… – почти взмолился командир, но принцесса уже заразилась азартом, а подписываясь под неизвестным, она скидывала всю ответственность на задорного рыцаря.
Леверн, демонстративно пропустив слова Винсента, уставился на Клер. Она, глядя в его голубые глаза понимала, что серьезно влипла: она, как и Аль, прекрасно знала, на что способен этот сумасброд.
– Сдаюсь. – Смирившись, Клер помахала рукой.
– Четверо против одного. Вы, командир, в глубоком… минусе, – вовремя одумавшись, исправился Леверн. Ему не хотелось терять голос Клер из-за такой мелочи, как грубое слово.
– И что же ты предлагаешь? – Винсент, барабаня пальцами по столешнице, подозревал, что рыцарь и в пустыне найдет развлечение.
Леверн не успел ответить – Альвах сунул ему в руку бумажку, на которой красовалось единственное слово.
– Прятки! – взревел рыцарь, подпрыгивая с места. – Аль, ты гений. – Потрепав друга по плечу, Леверн обратился к старушке: – Надеюсь, вы не против, если мы пробежимся по саду? – Изображая из себя импозантного лорда или графа, Леверн услышал, как тихо хихикнула Клер. На лице старой женщины расплылась довольная улыбка – этот мальчик, принесший в ее дом веселье, располагал к себе с первого взгляда.
– Веселитесь, молодежь. Но внук приедет ранним утром. Разбужу всех. – Старушка направилась в свою комнату, мечтая поскорее уснуть после насыщенного дня. Не каждый день на ее голову сваливаются гости.
– Отлично! – Потерев руки, Леверн быстро начал командовать: – Винсент, как последний согласившийся, приговорен считать. Будешь нас искать, – коварно добавил рыцарь. – Считай прям тут, у печи, до пятидесяти. Дамы, Альвах, вперед, прятаться! Дальше сада никому не забегать – я не хочу провести ночь в поисках потерявшихся. – Леверн распахнул дверь.
На улицу навстречу прохладе и отчетливому аромату яблок первой выбежала Клер – долго уговаривать ее не пришлось. Следом, осторожничая, вышла Ада. Принцесса еще не знала, что скорость в прятках является преимуществом. Альвах, следуя за дочерью короля, схватил ее за руку и потащил быстрее к саду.
– Начинай, дорогуша! – на прощание прощебетал Леверн и хлопнул дверью, оставив командира наедине с самим собой. В теплом доме повисла тишина.
– И на что я подписался? – пробормотал Винсент. Упершись головой в сгиб локтя, он начал считать.
* * *
Клер ловко петляла между яблонь, мягкая ткань длинного платья едва слышно шелестела, и девушка, оценив преимущество желтого цвета своего наряда, предвкушала победу. Да и как иначе, если в детстве она всегда выигрывала у братьев? Адалин ей не соперница, а командир хоть и темная лошадка, но уверенности девушки в себе не умалял. Она переиграет и его. Клер ведь с легкостью запоминает каждый поворот, чтобы оказаться как можно дальше, но не потеряться. Хотя сад вокруг выглядит таким ухоженным, таким домашним… Даже если она, прячась, уснет, то ничего страшного не случится.
Повернув еще раз, Клер решила, что убежала достаточно далеко. Светлые волосы, заплетенные в косу, служанка перекинула на грудь и аккуратно легла на жухлую траву под одной из яблонь. Желтое платье вполне сойдет за покрывало из опавшей листвы. И единственный вариант, при котором ее могут заметить, – если подойдут к ней вплотную.
Минуты шли, и Клер, рассматривая сень дерева над головой, ощущала приятную расслабленность. Мысли пустились куда-то вдаль за уходящим солнцем. Вот бы лежать так до скончания времен – без бед, горестей и печалей. Пусть только двигаются тонкие ветки над головой, будто тысячи гибких рук, танцующих от легкого ветра, да оранжевое солнце мелькает за кружевом листвы. Яблоки на ветках склюют птицы, а она все не поднимется, зачарованная этим далеким мирным уголком. Вдруг ее озарило: спелые яблоки, аккурат над ее головой, могут в любую минуту упасть. И словно накликала на себя: красное яблоко упало с ветки и с глухим стуком угодило прямо ей в лоб.
– Ай-ай-ай!
– Звук не глухой был, значит, дурочка, – заметил невозмутимый голос неподалеку.
Клер приподнялась, растирая ушибленный лоб. Увидев друга, она нахмурилась, но через миг не выдержала и прыснула – наверняка картина, представшая перед его глазами, выглядела уморительно.
