– Такого я еще не слышал, хотя суеверия имеют место.
Здесь вам каждый расскажет о доме с привидениями.
Женька испуганно посмотрела на меня, перевела взгляд на
Лаврушина и начала бледнеть.
– Дом с привидениями?
– Ага. Стоит он на отшибе. Жители считают место
нехорошим. Сейчас я вам покажу…
Лаврушин стал просматривать картины в углу, а я мысленно
чертыхнулась. Картину он нашел, поставил на мольберт, и я глухо простонала.
Белые столбы забора, покосившиеся ворота, а в глубине двухэтажный дом,
освещенный луной. Не хватает только уханья филина да волчьего воя. Картина, как
на грех, художнику удалась, от нее шел мороз по коже. Несмотря на некоторую
стилизацию в духе русских народных сказок, узнать Женькино наследство было
легче легкого. Подружка слабо пискнула, нащупала рукой стул и без сил
плюхнулась на него. Стул под ней заскрипел, и Женька перевела на меня взгляд,
полный отчаяния.
– И чем этот домик знаменит? – выдавив из себя
усмешку, спросила я.
– Если верить местным, он битком набит сокровищами, а
сторожит их привидение. Весьма злобное, надо сказать. Потому что опять же, если
верить легендам, люди из этого дома исчезают в неизвестном направлении.
– И кто конкретно исчез? – молвила я, тоже ощутив
настоятельную потребность присесть. Как известно, скверным новостям лучше
внимать с комфортом.
– Это же сказки, – понаблюдав за нами, ухмыльнулся
Лаврушин. – Местный фольклор. Хотя, может, и вправду давным-давно кто-то
из обитателей дома исчез. Дом-то старый, говорят, ему полтора века. За это
время много чего могло произойти.
– Это точно, – буркнула я.
– И хозяева, бывшие хозяева, были люди немного
странные. Держались особняком, что и дало повод напридумывать всякой ерунды.
– А сокровища? Они в доме откуда, по мнению
местных? – я нашла в себе силы задать очередной вопрос.
– Была какая-то запутанная история… А дом весьма
колоритный. Я как-то ночью с рыбалки возвращался и шел мимо. Не поверите,
струхнул, увидев его. Чувствовалось в нем что-то такое… точно дом и не дом
вовсе, а живое существо. Вот и решил написать картину.
– Она вам удалась, – кивнула я.
– Ну, так ведь талант, как известно, не пропьешь, а я к
тому же непьющий. – Тут он посмотрел на мою подругу и спросил заботливо: –
Что с вами?
– У нее эстетический шок. Натура
впечатлительная… – ответила я, сообразив, что от Женьки ответа не
дождешься.
– Может, воды? – предложил Лаврушин.
– Лучше водки, – пробубнила Женька.
– Она шутит, – сказала я, видя замешательство
художника. – Спасибо вам большое за содержательный рассказ. У вас есть
электронная почта? Мы перешлем вам текст интервью.
Лаврушин нацарапал адрес на листе бумаги, я подхватила
Женьку, которая пребывала в состоянии легкого транса, и мы, ведомые Лаврушиным,
вскоре оказались возле калитки. Где и простились. Отойдя от дома на приличное
расстояние, чтобы хозяева нас не видели, я встряхнула Женьку.
– Очнись.
– Я так и знала, – жалобно заявила она. –
Немедленно, слышишь, немедленно уезжаем отсюда. Не хватает мне только исчезнуть
в каком-то дурацком доме. – При этих словах Женька живенько припустилась
по тропинке, и я едва догнала ее.
– Дурища суеверная, вот ты кто.
– Хоть горшком меня назови, – отмахнулась Женька.
– Да что за наказание, – всплеснула я
руками. – Женя, никаких привидений не существует. И люди просто так не
пропадают.
– Ты же слышала, что он сказал. Дом – живое существо.
Он их, это, пожирает…
– Такое встретишь разве что у Стивена Кинга. Тебе, как
журналистке, следует бороться с людскими суевериями.
– Анфиса, – взмолилась она. – Неужто ты
будешь ночевать в этом доме? После того, что мы узнали?
– А что мы узнали? Местные считают место нехорошим? Дом
на отшибе, хозяйка нелюдимая – и вот тебе очередная легенда. Нет, я не могу
поверить, что ты это серьезно…
– А я могу, – нахмурилась Женька. – Люди
просто так говорить не станут. И он мне сразу не понравился… одна заколоченная
комната чего стоит.
Мы вышли к реке, Женька устроилась на пригорке, зябко
поеживаясь и глядя на воду. Мне стало ясно, что возвращаться в дом она попросту
боится. Вздохнув, я устроилась рядом.
– Давай рассуждать как разумные люди, – предложила
я. – У нас уже были встречи с привидениями. Так? И лешие нам встречались,
и прочая нечисть. И что? Стоило немного покопаться в фактах, и выяснялось, что
к бесовщине это никакого отношения не имеет, просто за всем стояли люди,
которые умело использовали суеверия в корыстных целях. Скажешь, нет?
Женька потерла нос, потомилась и взглянула на меня с
надеждой, но все-таки заупрямилась:
– Сейчас совсем другое дело.
– С чего вдруг другое? Просто нам пока мало что
известно. Кстати, тебя не интересует, что это за сокровища, о которых говорил
Лаврушин? – я решила воздействовать на Женькину жадность. Попытка удалась.
Подруга нахмурилась еще больше, нос почесала интенсивнее и наконец произнесла:
– Сокровища меня очень даже интересуют. Слушай, а если
мы их в доме найдем, имеем право себе оставить или нам только премия полагается
в двадцать пять процентов?
– По-моему, имеем. Хотя точно не скажу. Давай сначала
найдем что-нибудь, а потом выясним.
– Хорошо. Будем искать. А как?
– Ну… осмотрим дом… – начала я
фантазировать. – Поговорим с местными. У твоего дяди в кабинете полно
бумаг, надо их просмотреть, вдруг там есть что-то интересное.
– Сейчас начнем просматривать?
– Можно и завтра.
– А ночевать будем у соседки, – подхватила Женька.
– Знаешь что, пожалуй, нам в самом деле лучше уехать. С
тобой никаких нервов не хватит. Пусть сокровища ищут новые хозяева дома. –
Тут я ахнула от неожиданно пришедшей в голову догадки, а Женька вытаращила
глаза. Одна и та же мысль одновременно явилась нам обеим. – Ну,
конечно, – простонала я. – Вот и разгадка странного поведения
покупателей. Они уверены, что сокровища не пустые россказни, за всем этим
что-то есть. Оттого мнимая Руднева и предлагала взять дом в аренду до
заключения сделки. За это время она надеялась найти сокровища.
