Что же делать, как лучше поступить? Беррингтон почти не общался с коллегами вне работы, предпочитая более интересную, как ему казалось, компанию политиков и влиятельных журналистов. Правда, с биографией Джека Баджена он был знаком. Тот в возрасте тридцати лет оставил профессиональный теннис и вернулся в колледж писать докторскую диссертацию. Он был уже не очень молод и не мог рассчитывать сделать выдающуюся карьеру в области химии, а потому занялся администрированием. Руководил университетскими библиотеками, улаживал конфликты между соперничающими подразделениями, и все это, следует признать, у него хорошо получалось.
Как же поступить? Джек человек искренний, даже прямолинейный, легко сходится с людьми. И разумеется, оскорбится, если он, Беррингтон, станет открыто давить на него или попробует подкупить. Но можно попробовать повлиять на него косвенно.
Сам Беррингтон однажды брал взятку. При одном только воспоминании об этом все внутри у него похолодело. Случилось это в самом начале карьеры, до того как он стал профессором. Одна студентка, выпускница, была поймана с поличным: заплатила какому-то студенту, чтобы тот написал за нее курсовую. Звали ее Джуди Гилмор, и она была весьма умна и хитра. Ее должны были исключить из университета, но глава факультета мог наложить на нее менее строгое взыскание. И вот Джуди пришла к Беррингтону «потолковать о проблеме». Она то клала ногу на ногу, то печально и просительно заглядывала ему в глаза и так сильно наклонялась при этом вперед, что в вырезе блузки ему становился виден кружевной бюстгальтер. Он снисходительно и с «пониманием» выслушал ее и обещал помочь. Она расплакалась и пылко благодарила его, затем вдруг схватила за руку и притянула к себе. Поцеловала прямо в губы, а потом рука ее скользнула вниз и начала расстегивать ширинку на его брюках.
Она не предлагала взятку. Она даже ни о чем его не просила, он сам вызвался ей помочь. И после того, как они трахнулись прямо на полу у него в кабинете, Джуди спокойно поднялась, оделась, пригладила волосы и, поцеловав его в щеку, вышла. На следующий день ему удалось убедить главу факультета вынести ей строгое предупреждение. Этим Джуди и отделалась.
Он принял эту «взятку» лишь потому, что ему удалось убедить себя, что она вовсе не является таковой. Джуди просила его помочь, он согласился. Она попала под его обаяние, и они занялись любовью. Чем больше времени проходило, тем меньше одолевали его сомнения. Она предложила секс, потому что это было у нее в крови. Ей просто нравилось трахаться, вот и все. Он ведь первый пообещал ей уладить дело и ни о чем не просил. Ему нравилось считать себя человеком принципиальным, он старался не думать о том, что совершил постыдный поступок.
В даче взятки всегда участвуют двое, и оба виноваты. Но все равно ему надо попробовать подкупить Джека Баджена, может, и получится. При этой мысли он скривился от отвращения. Но ничего не поделаешь, положение безвыходное.
Он сделает это тем же способом, что и Джуди: даст Джеку возможность проявить инициативу.
Беррингтон размышлял еще несколько минут, затем снял трубку и позвонил Джеку.
– Спасибо, что прислал мне копию предложений по пополнению фондов библиотеки кафедры биофизики, – начал он.
В трубке повисла недоуменная пауза.
– Ах, ну да. Это было довольно давно… рад, что ты нашел время прочесть.
Тогда Беррингтон едва удостоил этот документ взглядом.
– Считаю, что твое предложение открывает массу возможностей. Просто звоню сказать, что непременно поддержу его, когда этот вопрос будут разбирать на совете.
– Спасибо, старина. Очень ценю.
– Вообще-то я смог бы убедить «Дженетико» оказать тебе финансовую поддержку.
Джек радостно ухватился за это обещание.
– И тогда мы назовем эту библиотеку в честь «Дженетико».
– Недурная идея. Я с ними обязательно поговорю. – Беррингтону хотелось, чтобы Джек заговорил о Джинни первым. Как навести его на этот разговор, может, через теннис? – Как провел лето? – спросил он. – Ездил на Уимблдон?
– Нет, в этом году не получилось. Слишком много дел навалилось.
– Скверно… – Разочарованный, он сделал вид, что собирается повесить трубку. – Ладно, позже об этом потолкуем.
Но тут Джек оправдал его надежды.
– Скажи, Берри, а что ты думаешь обо всей этой газетной белиберде? О Джинни?…
Беррингтон постарался, чтобы голос его звучал равнодушно:
– Да ну, подняли бурю в стакане воды.
– Пытался ей дозвониться, но в кабинете никто не берет трубку.
– О «Дженетико» не беспокойся, – сказал Беррингтон, хотя Джек не упомянул о компании ни словом. – Они не принимают это близко к сердцу. К счастью, Морис Оубелл действовал быстро и решительно.
– Ты имеешь в виду дисциплинарные слушания?
– Полагаю, это будет просто формальность. Она подвела университет, отказалась остановить исследования, настучала в прессу. Не думаю, что она будет защищаться. Я уже переговорил с людьми из «Дженетико», сказал, что мы держим ситуацию под контролем. В данный момент ничто не угрожает взаимоотношениям университета со спонсорами.
– Это хорошо.
– Нет, конечно, если комитет вдруг по какой-то причине встанет на сторону Джинни, неприятности нам гарантированы. Но думаю, этого не произойдет. А ты как считаешь? – Беррингтон затаил дыхание.
– Ты ведь знаешь, что я председатель комитета?
Джек избегает прямого ответа на вопрос. Черт бы его побрал!
– Да, конечно, и лично я страшно рад, что руководить всей этой процедурой будет хотя бы один трезвомыслящий человек. – Затем он решил упомянуть профессора философии. – Если бы это кресло занимал Малкольм Барнет, бог знает что могло бы случиться.
Джек расхохотался.
– Не думай, наш совет еще не рехнулся. Они бы никогда не выбрали Малкольма даже председателем автостоянки. Он бы наверняка попытался использовать ее в качестве инструмента социальных преобразований.
– Полагаю, что возглавляемый тобой комитет поддержит президента?…
И снова Джек ответил весьма уклончиво:
– Ну, знаешь, не все его члены предсказуемы.
Вот ублюдок! Долго ты собираешься меня мучить?
– Но председатель комитета ведь имеет какое-то влияние. Во всяком случае, я так думаю. – И Беррингтон отер выступившие на лбу капли пота.
Пауза.
– Знаешь, Берри, с моей стороны было бы неэтично высказываться заранее…
Черт!…
– Но я думаю, что могу заверить «Дженетико»… им беспокоиться не о чем.
Ну наконец-то!
– Спасибо, Джек. Я ценю это.
– Только строго между нами… ну, ты понимаешь.
