«У меня же есть дочь, точно где-то была» — вдруг очнулась она, дочке захотелось порисовать, она вылила карандаши из стакана и те растеклись. А потом был еще и бассейн полоный разноцветных шаров дети купались в щащтье. у детей свое счастье на букву щ. щас, сию минуту ее зввтра не вчера, а сейчас. «Щастье, щастье» — лепетала дочь.
Авечером было дома кино, с Дапкунайтли. в жизни америка только в кино. голливуд — священный лес, а потом уже просто дрова кино для деевян людей они думали что на гребне волны успеха нет задубели в глупой улфбке этому храму нужна была поддержка, загар отдфх а не всеночное бдение у стены с4олько стен отштукатирили эти руки, сколько км обоев проложили, да красиво хот вернуться, только какие обои не приклей все равно стены. стенания стенгазеты уюта, читайте гости о нашей счастл жизни, бесчувств и повлияла общение стало для них самым дорогим они стали вкладывать в него деньги. В лифте встретилась бабушка, как она сказала: «отпускала погулять японский кактус» Во дворе у нее был садик с кучей растений, осенью она заносила обратно теплолюбивых. Смешная, ей 86, она никогда не здоровалась, никогда никого не узнавала, кроме своих внуков, может, так и надо. Встречаешь людей каждый день как в первый раз и жизнь становится такой яркой, такой интересной. Я набирала чайник, вода была неровной нервничала от яркого света она пыталась закрыться. Разбудили. Я набрала чайник и закрыла кран. Дочь спит, буду пить чай одна с печеньем. Я одна, печенья много, важно выбрать свое. Я долго выбирала, будто на всю жизнь. Будто это выборы президента или супруга. Выбрала «юбилейное» — на, теперь люби меня, я пока буду тебя есть. Макнула печенье в чай, снова вспомнила бабушку. Печенье отвалилось и поплыло по чашке. Надо сходить в Эрмитаж с дочкой, когда проснется.
* * *
Кирилл вспомнил Эрмитаж. «Может быть, в этом человеческий провал? — Стремление образовать себя через деньги стало базовым, в то время как образовывать надо через искусство». Снова вернулся к тексту. Что-то Кирилл уже получил от Мефодия ранее из этого текста. Расшифрованное и запротоколированное. Кое-что ему удалось добыть самому из этого гранита эмоций. То, что вначале казалось ему полной рутиной, постепенно затягивало. Когда он улавливал смысл, то начинал мурлыкать себе под нос любимое «хе-хе-хе-хе».
— Что ты думаешь об этом? — спросил он вошедшего Мифу и показал ему:
Меня взломали! Если у вас будут просить денег от моего имени. Не давайте.
— Стоит только стать женщиной — и все.
— Что все?
— Нужно все начинать сначала. Строить новый бизнес отношений.
— С чего ты решил, что это женщина?
— У них пароли слабые.
— В этом ты прав. А в остальном все зависит от порядочности. Знаешь закон порядочной женщины?
— Какой?
— Эх, а еще юрист. Закон порядочной женщины: никогда не отдаваться обстоятельствам.
— В данном случае обстоятельства оказались сильнее. Думаю, что ящик вскрыли. И воспользовались адресом для спамов.
— По крайней мере можно узнать, сколько у человека настоящих друзей. Если хоть кто-нибудь что-то ей отправил. Хе-хе, — рассмеялся тихо Кирилл. — Тут еще есть похожие варианты:
Мою страницу взломали. Теперь я знаю, кто мне друг, кто так, подруга. Всех, кто не отправил деньги, удаляю из друзей.
— Есть что интересное еще?
Кофе тоже секс, если сварить с душой.
— Люди помешаны на кофе.
— Пропаганда.
Мир велик, либо ты понимаешь, что, как ни крути, тебе тоже есть место под солнцем, либо меняй ударение в слове велик и крути педали в поисках этого самого места.
— Никогда не катался на велосипеде, — задумался Мефодий. — Отчего такое удивление на твоем лице?
— Ты удивительный.
— Говоришь, будто между нами уже что-то было, — отпарировал Мифа.
— Не преувеличивай. Ты даже не снишься мне больше.
— Потому что у тебя бессонница.
— Не было между нами ничего, не волнуйся. Но твоя чушь мне понравилась. Захотелось покрутить педали.
— Может быть, сразу перейдем на «ты».
— А может быть, сразу — на «мы».
Оба разжали заразительно. Чувство юмора разогнало облака на небе.
— Между вами что-то было?
— С чего ты взял? Ничего, ничего между нами не было, — посмотрела она искренне, — …только кожа, — добавила, переломив сомнение.
— Не верю. Женщины, как и политики, не умеют говорить правду.
— Умеют, просто они ее нивелируют по-своему: им свойственно преувеличивать. Чаще либо не договаривают, либо перегибают палку. Но с политикой хорошее сравнение. Вот в тему:
Трубопроводы еды, слов. Нефти, газа. Пук Земли кончится, от страны останется только пук. Только трубы с чувствами забиты и не могут медные играть. А общество со всеми своими институтами и собраниями — это бригада для обслуживания чьих-то трубопроводов. Платят, как правило, мало, но и этим должны быть довольны. Потому что всегда найдется кто-то, кто готов работать за копейки. Люди недовольны властью, власть — ими. Это закон трения. Одни мало платят, другие плохо работают. Впрочем, работают плохо и те и эти. Первые бастуют, первые увольняются, первые стоят в очередях последними. Интересно, если не платить зарплату чиновникам, они ушли бы со своих мест?
— Смешной вопрос, — улыбнулся Кирилл. — Надо уметь постоять за себя.
— Ты про очередь?
— Все время стоять на своем тоже своего рода очередь.
— Я понимаю, а лежать? — улыбнулся в свою очередь Мифа.
— Можно уснуть. Надо общаться. Общение — самое дорогое, что есть у человека, те, кто это понял, давно уже богаты и в прямом, и в переносном смысле.
— Ты про связь?
— Да, связи решают все. Все ведущие компании торгуют связями. Обогащаются на самом дорогом для человека — общении. По сути, продают воздух. Связывают людей и назначают за это свой тариф.
— Ладно, до связи, давай вечером еще зайду, — все еще улыбаясь, потянулся к выходу Мефодий.
— Хорошо, я еще почитаю.
* * *
Кирилл выписал еще несколько интересных мыслей. Он любил писать от руки. Иногда изгалялся от левой, как сейчас, чувствуя, что левое полушарие перегружено.
— Лучшая книга та, которую еще не написали, но уже прочли.
— Лучшая книга — которую ты пишешь сам. Вообще писать книги полезно. Можно вылечить кучу болезней, убить уйму своих тараканов. Писанина — это дезифекция. Это вам не телевизор смотреть.
— Я давно уже телевизор не смотрю. Мне надоели идеальные люди, их пластиковые лица, хочется видеть настоящие, без грима на чувствах.
