– Ерунда, миф. Да и не все жулики трусы. Наш сам меня выцепил, как заметил, что я шарюсь по зоне вылета. Вон он, стоит у дверей.
Бугай, не вынимая зубочистки, флиртовал с усталой регистраторшей. При взгляде на мужика отпали все сомнения в надежности.
– Хрестоматийный пират, – заметила Самина. – У такого, похоже, ни один груз не отчаливает без зайцев.
Они были у турникета, когда мимо проскочил охранник. Затем еще один. Вроде на беглецов не обращали внимания, но Самине вдруг стало не по себе. Девушка тронула кибернетика за руку, останавливая.
– Бен… Здесь какая-то суета… что-то не то.
Мимо скользили пассажиры с чемоданами и без, толкались, налетая на застывшую парочку.
– Мы так гораздо больше внимания привлекаем! – зашептал Бензер. – Наплевать, пошли, осталось три минуты. Что они нам сделают? Помашут ручкой на прощание?
Взгляд Самины упрямо скакал по залу.
– Синяя форма!
– Да где?
Он был, пожалуй, раздражен ее паникерством.
– Т-там. Там! Это агенты Бритца.
– Тебе мерещ… – но тут и он увидел парня с каменным лицом и в небесно-синем комбинезоне. Вот отчего забегала охрана вормхолла. – Быстрее, к кораблю!
– Нет, ты первый.
– Ты дурная?!
– Бен, они ищут пару! Иди один, через минуту – я!
– Нет, тогда ты первая!
– Да пойми ты, Бритц ничего мне не сделает! А тебя убьет. Садись и не смей носа высовывать!
Секунда, и Бен решился. Еще одна, и передумал бы, но времени вечно так мало.
– Возьми глоустер.
– Ладно.
– Сэм, ты… такая красивая…
– Иди уже!
Девушка отступила к барьеру между залами. Она боялась отвести взгляд от фигуры Бена, словно это разорвало бы их призрачную связь, нить, за которую он выводил ее из лабиринта с минотавром. Отвернется – и потеряется. Она проводила его глазами до корабля и принялась шепотом считать секунды до своего броска. В этом не было нужды: за три, две и одну минуту до закрытия кротовины по вормхоллу раздавался громкий сигнал. Но так ей было спокойнее: обратный счет занимал хоть долю воспаленных мыслей. Прозвучал второй сигнал, и Самина приготовилась влиться в кучку суетливых туристов, увешанных сумками.
Пора!
Шаг, и что-то больно ухватило ее за плечи, швыряя на пол. Лапы насекомого! Стайка зевак разбежалась, завидев синий анорак. Бритц не превратился полностью, и девушка рискнула увернуться. Отползти к турникету, а там в три прыжка достичь корабля. Кайнорт не станет привлекать лишнего внимания, порхая здесь чудовищем. Но она снова забыла про хвост. Эзеру хватило секунды, чтобы сбить ее с четверенек и прижать за горло к стене. Он отвернулся и втянул лапы, оставив один мерзкий хвост удерживать добычу.
– Упустил, – бросил он в комм, и три агента, что были в двух шагах от их закутка, развернулись и бросились к зоне вылета прямо через заграждение. – Поздно. Передайте их данные орбитальному блок-посту. Отбой.
Пока он говорил, хвостовые щипцы давили на горло с такой силой, что Самине было трудно дышать. После отбоя Кайнорт ослабил хватку настолько, чтобы девушка могла шептать еле-еле.
– Умеешь вести себя адекватно?
Вместо ответа Самина разрядила ему в лицо глоустер. Сверкнула броня из «умного хрома». Тот, кто видел броню впервые, потом долго не мог заснуть: энтоморфа окутали серые лохмотья наподобие хламиды, в которой рисуют Смерть. Но не простую, а Смерть-на-поле-боя. Лохмотья были сотканы из металлического дыма и плотного смога. Накидка призрака была перетянута ремнями, чтобы не стеснять движений. Из-под капюшона глядел серый череп, весь в трещинах и струпьях, без носа и с пустыми глазницами. Это была защитная маска, но многие расы до самой смерти верили, что за ними явились демоны. Пожалуй, броня отражала их внутренний мир, и за глаза насекомого в ней звали «эзер наизнанку». За Саминой Зури Смерть пришла в дымчатых чиносах и серых кедах.
– Ладно, – не разоблачаясь, Кай развернулся и потащил девушку за собой. Все так же унизительно – хвостом. За шею.
Раздался третий сигнал, и скорлупки начали подниматься в воздух.
– Бен!
Но он был наверху, среди других скорлупок. Бритц остановился наконец.
– Знаешь, как я нашел вас?
– Бен! – будто он мог ее услышать – там, уже высоко над зоной вылета. – Мне все равно, как ты нас нашел, крыса, легавый таракан, вонючая ищейка!
– Ошибаешься. В этом нет моей заслуги – твой Бен подцепил жучка на встрече с Харгеном. Начинаешь соображать?
– Что?! Отчим позволил нам улететь вместе! – девушка била по хвосту стрекозы, но куда там. – Теперь я расскажу ему все! И он…
– Премирует меня?
Что он такое несет… Бритц усмехнулся гадко, как только мог:
– Харген не позволил – он приказал. Бену – увезти тебя, а мне -
Бритц начертал знак на виртуальном дисплее, и грузовой корабль, едва покинув купол, – взорвался.
Бен!..
– Убить вас обоих.
Бен.
Щипцы с шеи пропали… и Самина вдруг обнаружила себя… на коленях в пустом зале вылета.
Бен.
– Ты убил его!!! Убил моего Бена!!!
Люди вокруг них вроде были и не были. Она не могла понять, кажется ей, что кто-то шарахнулся от ее крика, или нет, побежал кто-то из зала смотреть на катастрофу – или нет. Все померкло. Кроме этого мерзкого и ровного голоса над ней:
– Он проболтался Харгену о бункере в горах. Я не в курсе, что в нем такого важного, и какую роль во всем этом играешь ты, но Зури не на шутку рассердился.
– Мы больше не хотели никаких ролей! Мы хотели просто! – выйти! – из игры!
Сердце билось о ребра. Самина чувствовала, как кровь пульсирует в голове и груди, а напряжение давило и душило.
– Вот он – единственный выход из игры Зури и Эммерхейса, – Кай указал наверх.
Над куполом еще рассыпались горящие ошметки грузовоза: какие-то уносило в горы, а часть попадала в шлюзы и носилась над головой Самины. Гаснущие искры касались ее лица, ложились на плечи.
– Убийца – ты! Даже Эммерхейс не перешел бы эту грань! Он придумал бы что-то… Он знал Бена, и…
– И ему было все равно.
Кай развернул перед ней экран сообщений:
«Х знает о б. от Б. ???», что в переводе означало, что Харген знает о бункере от Бена. В ответе Эйдена был только белый прямоугольник. Эзер пожал плечами:
– Карт-бланш Его Величества.
Пульс забил пулеметом, девушку зазнобило. Вдруг стало нечем дышать. Сердце щемило и стреляло на каждом вдохе. Она поняла, что умирает. Зачем-то хватала ртом воздух, но он будто наполнился иголками и только убивал ее изнутри.
