- А что? Хорошая идея! - обрадовался Мишка. - И для здоровья полезно. Это я как врач говорю.
Ну вот! Можно подумать, что у Ильи здесь двое детей. Один большой, другой маленький.
- Ну, пошли, пошли… - усмехнулся Илья. - Раз нам доктор разрешил.
- Не разрешил, а прописал! - поправил Мишка. - И предлагаю для укрепления здоровья купаться после ужина каждый день, невзирая на погоду.
- Ты один раз попробуй, а завтра посмотрим, - сказал Илья. Он был уверен, что дальше чем по колено в воду ни Мишка, ни Сережка не зайдут.
И не ошибся. Когда они перемахнули через забор, огораживавший пляж, и подошли к воде, Мишка даже не стал раздеваться. Сережка разулся и попробовал воду ногой.
- Что-то холодно как-то… - он вопросительно посмотрел на Илью.
- Да, - сказал Мишка, - врачи не рекомендуют.
- А ну вас, - рассмеялся Илья, - тогда я один искупаюсь, раз уж мы сюда пришли.
Он разделся и прыгнул в воду с разбегу, задыхаясь от холода. Однако не прошло и минуты, как кожа привыкла, дыхание восстановилось, и Илья поплыл от берега к середине реки - на этот раз ему хотелось искупаться основательно.
Плыл он кролем и не очень хорошо видел, что происходит вокруг, когда что-то тяжелое и хлесткое ударило его по спине. На секунду Илья ушел под воду и от неожиданности схватил крепкого «огурца». Когда же он, отплевываясь, вынырнул, то в полуметре от себя увидел два внимательно изучавших его мутных глаза, поднимавшихся над водой. Крокодилы тут не водились, так что глаза могли принадлежать огромной жабе, голова которой по размерам не уступала человеческой. Глаза моргнули и поплыли вверх - постепенно из воды появлялось лицо, если это можно было назвать лицом. Огромный нос, зеленые усы, широченный безгубый рот.
- Здорово, хозяин избушки, - пробасил безгубый рот.
- Ну здравствуй, - ответил Илья, продолжая фыркать.
- Не ожидал?
- Не ожидал.
- Уж больно ты красиво плыл, я не смог удержаться. Да и сказать кое-что хотел. Ты вообще-то ничего не бойся в Долине, никто тебя не обидит здесь. Только против двух вещей мы бессильны: против собак и машин. Они не в нашей власти. Так что машиной тебя сбить могут или собак спустить. Ну да с собаками ты и сам разобрался. И с машинами тоже разберешься как-нибудь. Только говорю тебе: не мешай ты им участки продавать. Злобятся они. Ну зачем тебе это надо? Пусть продают.
- Я не могу смотреть, как вы их убиваете!
- Их пока только пугают. Захотели бы убить - давно бы убили, честное слово. Хотя я бы не удержался… Жду не дождусь, когда эта длинноногая купаться сюда придет.
- И не жалко тебе ее? Красавица же!
- Я как раз таких и люблю. Что ты думаешь, и нам здесь красавицы нужны. Ладно, плыви уже, застынешь. Потеплее станет, приплывай с сыночком, покажу вам кое-что.
- Хорошо, приплыву, - улыбнулся Илья.
- Ну, будь здоров.
- И тебе.
Голова с лягушачьими глазами быстро и бесшумно ушла под воду, как будто ее и не было. Илья осмотрелся и плеснул в лицо водой. Это на самом деле с ним происходит или только мерещится?
Он и вправду застыл, поэтому быстро вернулся на берег, где его ждали продрогшие Мишка и Сережка.
- Папа! Вылезай скорей! Ты же замерзнешь и заболеешь!
- Не заболею, - хмыкнул Илья, выходя на холодный песок.
Сережка заботливо накинул ему на плечи полотенце:
- Ты даже не заметишь, - он недовольно сложил губы, как это обычно делала Лара, - о тебе никто не заботится, так хоть я буду за тобой смотреть.
- Спасибо, сынок, - Илья попытался сдержать смех, в то время как Сережка неловкими движениями попробовал растирать его полотенцем.
- Ой, пап, а что это у тебя?
- Где?
- На спине! Смотри, дядя Миша!
Мишка обошел Илью сзади и посмотрел:
- Ну точно, как будто пятерней кто-то хлопнул от всей души.
- Это водяной, - хохотнул Илья.
- Ты врешь! - закричал Сережка.
- Да честное слово! Кто еще меня там мог по спине хлопнуть?
- Ну что ж я с тобой не поплыл, а? - Сережка искренне расстроился.
- Он нас с тобой вместе звал, когда потеплее станет. Так что погоди чуть-чуть, будет тебе водяной с его подводным царством.
Залесский вышел из избушки с неприятным осадком на душе. Он ожидал совсем другого разговора, он считал, что предлагает плотнику слишком выгодную сделку и тот с радостью ухватится за нее, да еще и останется по гроб жизни благодарным своему благодетелю. Его отказ был нелогичным, непонятным, а потому вызвал еще большие подозрения.
Возможно, Вероника права и кто-то на самом деле стоит у плотника за спиной. Что ж, это не так трудно будет выяснить. Залесский не любил использовать силовые методы в борьбе с конкурентами, но если речь пойдет о безопасности его семьи, то он не станет выбирать средства для защиты. И тем более считаться с какой-то мелкой сошкой, путающейся под ногами. Зачем проводить дорогостоящее расследование, когда хватит двух часов и двух профессионалов, чтобы выяснить, причастен плотник к неудачам его проекта или нет? Даже если он и не имеет к этому отношения, этих двух часов будет вполне достаточно, чтобы он навсегда запомнил, что нельзя подходить к покупателям, и с радостью согласился продать свой домик «Сфинксу».
Густые сумерки окутали Долину, над теплой землей стелился туман - майские ночи оставались прохладными. Залесскому показалось, что в этом тумане, поднимавшемся ему до колен, может прятаться неведомая опасность, настолько он был густым: Алексей не видел даже собственных щиколоток. Во влажном воздухе звуки разносятся далеко, и на полпути к дому он внезапно услышал отчетливый всхлип. Залесский остановился и прислушался - шагах в пятидесяти от него тихо плакал ребенок. Долина - пустынное место, единственный ребенок, который тут находился, - сын плотника. Но, судя по голосу, это дитя было помладше, лет четырех-пяти.
Конечно, ребенок мог заблудиться, наверняка в поселок к концу мая понаехало немало дачников, в том числе с детьми. Залесский свернул с асфальтовой дорожки и направился в сторону плачущего чада.
- Эй, малыш! - позвал он. Плач смолк, но ответа он не услышал.
Он прошел еще немного и услышал детский голос чуть дальше и в стороне от того места, к которому двигался. В тумане трудно определить направление, откуда идет звук, да и расстояние оценить можно неправильно.
- Малыш! - снова крикнул он, но только тихий плач был ему ответом.
Возможно, ребенок боится и не верит, что к нему идет спаситель. Хочет спрятаться, но перестать плакать не может. Наверное, не стоит кричать, можно напугать его еще сильней.
Залесский перешел через мост и шагнул на соседний участок. Туман здесь поднимался выше, чем над асфальтом, и он опасался, что пройдет мимо ребенка и не заметит его. Плач раздавался на другой стороне будущего двора, у самого леса. Но едва Алексей приблизился к этому месту, как сразу понял, что снова ошибся с направлением (проклятый туман!): идти надо дальше и левей. А может, ребенок испугался и пытается убежать? Может быть, надо успокоить его?
