— Ваша светлость, какая встреча! — Вместо того чтобы склониться над рукой Эмбер, Мернон поднес ее к губам. — Счастлив встретить вас здесь! Позвольте представить вам мадам Оливию Уэдсли. Оливия — ее светлость герцогиня Амстел.
Эмбер не стала протягивать руку, ограничившись кивком.
— Очень приятно.
Оливия рассмеялась:
— Я видела вас с этой вертихвосткой д’Аржант! Представляю, что она обо мне наговорила!
— Только правду. — Девушка пожала плечами. — Простите, мне кажется, мадам Верабо вот-вот начнет петь. Я хотела бы ее послушать.
— Пение? Какая тоска! — Ее собеседница вновь рассмеялась. — Моя дорогая, мужчины не любят пение! Мернон, вот вы — любите?
Высокий обрюзгший мужчина, к которому она обратилась, смущенно перевел взгляд с нее на Эмбер. С одной стороны, ему не хотелось терять внимание своей спутницы, с другой — он опасался разгневать юную герцогиню, прекрасно помня о ее муже.
— Ну… э-э-э… если приятно поют… — промямлил он.
— …то ты начинаешь выводить рулады во сне, — хохотнул его товарищ.
Герцогиня натянуто улыбнулась и собиралась отойти, но Оливия удержала ее.
— Ах, прошу, уделите нам еще несколько минут, дорогая! Я жажду услышать, как поживает дорогой герцог Амстел!
— Благодарю, прекрасно.
Эмбер заметила, что гости, делая вид, что увлечены разговорами, начали постепенно подходить ближе.
— Надеюсь, он не скучает в своем особняке.
Женщина двусмысленно усмехнулась, снисходительно смотря на девушку.
— Об этом вам проще спросить у него самого. — Та постаралась улыбнуться.
— Да, я непременно это сделаю! Кстати, а почему его светлость не приехал с вами?
— К сожалению, он был вынужден отбыть по делам.
— О, вот как? Не думала, что он получит письмо так скоро. Полагаю, мне тоже следует уехать. Господа, попрощайтесь за меня с хозяевами этого чудесного дома! Я вынуждена… отбыть по делам?
Оливия насмешливо посмотрела на Эмбер. Та пожала плечами, делая вид, что это ее не задевает, хотя в глубине души девушке очень хотелось вульгарно вцепиться ногтями в улыбающееся лицо и выцарапать сопернице глаза. С трудом сдерживая себя, она оглянулась в поисках хозяйки дома. Та уже спешила к ним.
— Герцогиня, я…
Она бросила гневный взгляд на Оливию. Та ухмыльнулась.
— Не стоит извиняться, графиня. — Эмбер услышала свой спокойный голос словно со стороны. — Я понимаю, что иногда приглашения попадают в недостойные руки. Мадемуазель Верабо уже начала петь? Пойдемте!
Подхватив хозяйку под руку, она направилась в музыкальный салон. Женщина лепетала какие-то оправдания, но Эмбер, машинально кивая головой, уже не слушала. Заняв положенное ей место, герцогиня сделала вид, что увлечена пением. Сидя на стуле с абсолютно прямой спиной, девушка пыталась не позволить эмоциям взять над собой верх.
Выждав положенное время, она встала и, кивнув хозяевам, спустилась на первый этаж. Лакей с поклоном помог накинуть плащ и распорядился подать ее карету.
Эмбер вышла на крыльцо и встала там, нетерпеливо притоптывая ногой в бальной туфельке.
Когда подъехала карета, терпение юной герцогини было уже на исходе.
— Наконец-то!
В раздражении она сбежала по ступенькам и села в экипаж. Девушка не могла понять, что вывело ее из себя: глупые слова Оливии или то, что все вокруг слышали их разговор и теперь только и будут, что обсуждать этот инцидент. Затем они вспомнят, кем Фернанду приходилась эта некогда красивая брюнетка…
А ведь было еще и письмо! Оливия явно написала не просто так. И герцог, внезапно уехавший из дома… Вопреки обыкновению, он не сказал жене ни слова. Эмбер прижала пальцы к вискам. Не может быть, чтобы Фернанд направился к своей бывшей любовнице, это так на него не похоже! Хотя откуда ей знать, что на него похоже, а что нет.
Приехав домой, герцогиня первым делом с тайной надеждой осведомилась о муже, но его еще не было. Рос затруднялся сказать, куда направился его хозяин. Эмбер постаралась скрыть разочарование и начала подниматься наверх, когда дверь гостиной распахнулась. В холл с озабоченным видом выглянул молодой человек. При виде девушки его пухлые губы расплылись в улыбке.
— Мадам герцогиня! Или мне стоит называть вас мачехой?
— Астор?
Девушка повернулась, вымученно улыбаясь, но он рассмеялся и покачал головой.
— Нет, я — Йозеф. Астор еще не желает совать нос в столицу, хотя герцог оплатил все его долги.
— И вы пришли узнать причины его отсутствия?
— Я? Я терпеть не могу этого неудачника. — Юноша вышел и теперь стоял у основания лестницы. — Я пришел узнать у герцога, на какой срок мне нужно поставить, чтобы выиграть.
— Выиграть что?
— Пари. — Йозеф удивленно посмотрел на нее. — Все ставят на то, когда вы наскучите герцогу Амстелу. А неделю назад он и сам сделал запись в книге в клубе. Вы так побледнели… Неужели вы об этом не слышали?
— Конечно, слышала.
Эмбер показалось, что земля вот-вот разверзнется у нее под ногами. Девушка ухватилась за перила, чтобы не упасть. И об этом знает уже весь город…
— Вот я и приехал спросить, что же отец написал в книге. Знаете, мне не мешает поправить свои финансовые дела. К сожалению, содержание, выделяемое его светлостью, ничтожно мало. Но, может, вы…
Девушка уже его не слышала. Повернувшись, она на ватных ногах пошла вверх по лестнице, опасаясь, что сорвется в истерику. Слова Йозефа прояснили загадочные взгляды на раутах, которые она часто ловила на себе, и шушуканье толпы за спиной. Теперь понятно, почему Оливия сегодня так торжествовала. Амстел сделал свою ставку. А поскольку он всегда выигрывает, то уже прекрасно знает, когда покинет жену.
В памяти всплыли слова, сказанные им в охотничьем домике: «Родите мне наследника, и я отпущу вас». Еще тогда он все просчитал. Это была его месть.
Эмбер почувствовала, что задыхается. Недолго думая, она распахнула окно, подставляя холодному ветру горящее лицо. Щеки словно обожгло. Запоздало девушка поняла, что по щекам текут слезы. Первый порыв — найти мужа и потребовать у него объяснений — сменился страхом услышать неизбежное. Она вспомнила, что герцог никогда не скрывал своих намерений относительно нее. Она сама позволила себе влюбиться и заблуждаться.
Горничная, заглянувшая в комнату с вопросом подавать ли ужин, вызвала очередной приступ гнева.
— Оставьте меня в покое! — раздраженно воскликнула герцогиня.
Та предпочла выйти.
Голова раскалывалась от боли. Или отголосок боли ее сердца?
Сев перед зеркалом, дрожащими руками Эмбер начала вытаскивать бриллиантовые шпильки, зло швыряя их на туалетный столик. Еще один подарок мужа. Он подарил их ей, а потом поехал в клуб и записал ставку. После чего вернулся и спокойно зашел к ней в спальню…
