Максим взял в руки пухлый конверт – платком, а не как Элиза, голыми руками – и перевернул его.
– Видите пятна на уголках?
Элиза наклонилась ближе, действительно замечая в каждом углу конверта темные пятнышки, на которые не обратила внимания раньше.
– Что это?
– Клей. Конверт не завалился за ящик. Он специально был приклеен к задней стенке стола. Затем, видимо, оторвался и упал вниз, помешав вам закрыть свой ящик.
Элиза даже забыла, что нужно играть роль. Нахмурилась, с трудом удержав себя от того, чтобы взять в руки конверт. Хватит, и так уже залапала.
– Поможете мне? – предложил Максим, снова опускаясь вниз.
Вдвоем они один за одним вытаскивали ящики стола, освобождая заднюю стенку, и когда наконец сделали это, увидели, что к нему прикреплен еще один конверт. Отрывать его Максим не стал, хоть Элизе и было крайне любопытно заглянуть в него.
Несколько долгих мгновений оба смотрели на пухлый конверт, гадая, что в нем, а затем Элиза спросила:
– Откроем? Или позовем настоящих полицейских?
Вот теперь он посмотрел на нее так, что она поняла: они действительно квиты. Смотрел долго, и взгляд не скользил даже по ее лицу. Элиза порадовалась, что сняла очки перед его приходом. Взгляды, разделенные стеклами, не смогли бы так испепелять друг друга.
– Справедливости ради, – наконец медленно начал Максим, – я вам ни разу не говорил, что я из полиции. Так что технически я не врал.
– Тот блондин, который говорил об убийстве Марины Петровны, назвал вас коллегой, – напомнила Элиза, не делая попытки отстраниться, хотя они находились слишком близко на ее вкус.
– Я не отвечаю за слова других людей.
– Но вы не стали и говорить мне правду. Вместо этого устроили допрос, подозревали меня в чем-то, требовали алиби.
– Еще скажите, что приковывал к батарее и пытал, – усмехнулся Максим.
И внезапно Элиза первой отвела взгляд. Дыхание почему-то сбилось, и она поторопилась встать. Кончики пальцев искрились невидимым, но вполне осязаемым огнем, который вовсе не хотелось гасить водой. Что-то было такое в том, как Максим смотрел на нее. Не так, как утром. Не так, как другие мужчины. И что-то было в том, как она сама на него смотрела. Какая-то невидимая искра, родившаяся в самой глубине ее тела, словно вырвалась наружу, вспыхнула между ними и фениксом превратилась в пепел.
Максим тем временем тоже поднялся, достал телефон и набрал чей-то номер. Элиза слышала, как он просил кого-то приехать. Наверное, того самого «коллегу».
– Как думаете, зачем ей билеты? – вывел ее из забытья голос. – Куда она собиралась? Насколько я понимаю, это ведь еще не каникулы?
Элиза едва заметно мотнула головой, прогоняя морок.
– Нет, – уверенно сказала она. – Но даже если бы были каникулы, учителя все равно должны ходить в школу, это ведь не летние каникулы. Но вы упускаете кое-что еще.
Максим заинтересованно посмотрел на нее, как бы приглашая продолжить. Сам он конверт не вскрывал, о содержимом ему рассказала Элиза.
– Там один билет. Обратного нет.
Он удивленно посмотрел на конверт, как будто выпустил этот факт из виду, хотя она говорила об этом.
– Может быть, обратный во втором конверте?
– Не узнаем, пока не откроем.
– Ладно, тогда, может, пока ждем моих «неколлег», угостите меня кофе?
Против кофе Элиза ничего не имела. Правда, пили в молчании. Максим о чем-то думал, а Элиза пользовалась моментом, чтобы вернуть прежний настрой. И вроде бы они уже квиты, но она еще не чувствовала себя удовлетворенной. Что такое вопросы о жене и раскрытие маленькой лжи по сравнению с обвинениями в убийстве? Ну ладно, пусть не совсем уж обвинениями, но как минимум за очки она еще не отомстила.
Ждать полицейских пришлось недолго. Едва чашки опустели, хлопнула классная дверь, а еще несколько секунд спустя на пороге подсобки показались двое: тот самый блондин, на которого Максим попытался свернуть вину за дезинформацию Элизы, и молоденькая девушка с чуть вздернутым курносым носиком и поднятым вверх подбородком, как будто каждую минуту своего существования она готовилась отстаивать свое мнение. Что это за мнение, Элиза еще не знала, но уже почувствовала, что с девушкой лучше не спорить.
– Не, ну ты посмотри, – всплеснул руками блондин, которого, как помнила Элиза, звали Дмитрием. – Мы к нему на всех парах летим, а он кофе с девушкой пьет.
– Поскольку я не настоящий полицейский, мы не стали трогать улики до вашего приезда, – язвительно отозвался Максим, и Элиза поняла, что реплика эта больше адресовалась ей.
Надо же, а мы обидчивые! Прямо приятно.
Девушку Максим представил как Ирину, криминалиста. Та без лишних разговоров поставила на стол объемный чемоданчик, вытащила из него перчатки и натянула на ладони.
– Конверт трогали? – строго поинтересовалась она, посмотрев на Элизу.
Та кивнула.
– И конверт, и его содержимое.
Ирина хмыкнула, но не стала комментировать. Вместо этого присела на корточки и заглянула в стол.
– А этот?
– Этот никто не трогал, – заверил ее Максим.
– Уже хорошо. Так, ладно, – Ирина выпрямилась и посмотрела на стоящих рядом Элизу и Максима. – Коль никто из вас не полицейский, идите погуляйте. А мы пока поработаем.
Элиза видела, что Максим хотел бы остаться. И почему-то ей казалось, что если бы не она, ему бы разрешили. Но облегчать ему жизнь и уходить одна она не собиралась. Ясно же сказали: кто не из полиции – на выход.
– Пригласите меня на обед? – поинтересовалась она, за что была вознаграждена не одним, а двумя удивленными взглядами – блондин Дмитрий тоже уставился на нее.
– С удовольствием, – не растерялся Максим. – У вас есть какие-то предпочтения?
– Предпочтения есть, а вот выбора немного, – усмехнулась Элиза. – Здесь рядом всего одно приличное место. Подождете, пока я возьму пальто?
– Само собой.
Элиза покинула подсобку, все еще чувствуя на своей спине удивленные взгляды. Наверняка как только за ней закрылась дверь, блондин Дмитрий засыпал Максима вопросами. Стало даже интересно, что он отвечает?
В учительской было тихо и спокойно. Звонок с урока еще не прозвенел, а потому все учителя находились в классах. Элиза взяла из шкафа пальто, надела его, но вместо того, чтобы застегнуть пуговицы, уставилась на свое отражение в большом зеркале на дверце. Немного подумав, вытащила шпильку из пучка на затылке, позволив одной пряди выскользнуть из прически и мягко лечь на плечо. Затем подумала еще немного и застегнула пуговку на блузке обратно. Она узнала все, что хотела.
* * *
Максим снова вернулся домой в десятом часу вечера. Кажется, это уже начало входить в привычку. Радовало хотя бы то, что не весь день он посвятил поискам Инги Подгородцевой и убийству Марины Соболевой. После обеда с Элизой он, конечно, заскочил на аудиенцию к мэру, выяснил, как идут поиски, отчитался о том, что сделал сам, а затем поехал в Алексеевск. Наконец пришла из Москвы заказанная им почти месяц назад фурнитура для буфета. Заказчику требовались редкие латунные ручки, а нужной формы нашлись только в одном магазине. Уж если он не занимается самим заказом, а ведь еще немного – и время начнет поджимать, то хотя бы подготовит материалы.
