Или же, наоборот, встретить там кого-то.
Хотя по-хорошему ей как раз таки следовало бы вернуться, проявить волю именно сейчас, если она не хотела окончательно потерять Тома. Ну не ушел же он из-за того, что они занимались любовью лишь раз в месяц? Возможно, это было одной из причин, но имелись и другие, столь же важные. Наверняка муж заподозрил, что она сходит с ума.
Возвращения в прошлое порядком раздражали Тома, как и все эти бесчисленные методики лечения от бесплодия. Чарли вспомнила, как он скептически отнесся к ее рассказу о встрече с призраком мистера Леттерса. Да плюс еще сгоревшие конюшни, автомобиль, на котором она якобы ездила в прошлой жизни, и загадочный медальон… Небось Том решил, что Чарли специально ошпарила до смерти бедного Перегрина, сочтя это признаком прогрессирующего умственного расстройства.
А если уж она сейчас бросит дом и не будет присматривать за рабочими, то это станет для него последней каплей. Извини, Том, но мне пришлось съехать и поселиться в гостинице, потому что какое-то привидение, обитающее в доме, пыталось повесить меня на гардеробе.
Она должна вернуться, остаться там и держаться молодцом. Необходимо доказать самой себе, равно как и Тому, что она сильная.
Секретарша пригласила женщину с мальчиком в кабинет.
Служащие частной лечебницы хорошо отнеслись к Бену и позволили ему войти в комнату к матери Чарли. Сиделка даже принесла псу миску с водой, а попозже еще и немного печенья и консервную банку с собачьим кормом.
А вечером ночная сиделка поставила для Чарли раскладушку. Было странно спать в палате, слыша рядом спокойное дыхание матери. Чарли как бы снова ощутила себя маленькой девочкой.
Весь вчерашний день и минувшую ночь она обдумывала, правду ли ей сказала Лора. Если Том и Лора не вместе, то в каком-то смысле Чарли легче было принять его уход. Она радовалась, что мужа не оказалось в квартире Лоры, радовалась задним числом. Хотя понимала, насколько глупо себя вела. Стараться казаться сильной, демонстрировать, что он ей безразличен, — а потом вдруг появиться посреди ночи у порога его любовницы! Ничего, впредь она выдержит характер, такого больше не повторится. Чарли ненавидела Лору едва ли не сильнее, чем Тома.
Тони Росс прощался в коридоре с мальчишкой и его матерью. Его мягкий заботливый голос был пронизан искренним интересом и участием: он прилагал все усилия, чтобы каждый его пациент чувствовал себя неповторимой личностью.
— Чарли! Счастлив видеть тебя! Давай заходи!
На нем был серый костюм в клеточку, достойный принца Уэльского, галстук со скрещенными теннисными ракетками, а на ногах — кроссовки фирмы «Адидас». На худом лице сияли серо-голубые глаза, а рот почти беспрерывно улыбался. Темные с проседью волосы, аккуратно остриженные с боков, переходили на макушке в лысину, прикрытую слабым пушком. Он прямо-таки излучал уверенность, энергию и дружелюбие.
— Ну как ты? — Врач крепко пожал ей руку и подержал некоторое время. — Рад видеть тебя! Честное слово! Как поживает Том?
— Отлично. — Она сглотнула.
— Вот и замечательно!
Чарли прошла за ним в крохотный кабинет.
— Спасибо, что принял меня.
— Извини, что тебе пришлось немного подождать. Ну что, вы перебрались за город? От души завидую.
— Да, но мы хотим, чтобы ты все равно оставался нашим врачом.
— Разумеется, я был бы счастлив… Хотя вам следует зарегистрироваться у кого-нибудь из местных эскулапов, на всякий случай. Ну и как вам сельская жизнь?
Она пожала плечами:
— Нормально.
— Всего лишь нормально! — Тони посерьезнел. — Ладно, слушаю тебя. На что жалуешься?
— Много на что. — Чарли посмотрела себе под ноги. — Во-первых, я постоянно чувствую какие-то странные запахи — либо очень сильный аромат духов, словно в комнату входит некто, облившийся ими с ног до головы, либо запах горелого, ну просто кошмарную вонь. — Она нахмурилась. — Я где-то читала, что это симптом опухоли мозга.
Врач внимательно посмотрел на нее:
— Ты ощущаешь запахи в каких-то конкретных ситуациях?
— Да нет, когда как.
— А голова у тебя не кружится? Не болит? Зрение не затуманивается?
— Головная боль бывает.
— Резкая или тупая?
— Тупая.
Он достал из нагрудного кармана серебряную авторучку и нацарапал что-то в истории болезни.
— Что еще?
— Такое ощущение, как будто мой внутренний термостат разладился. В какой-то момент я замерзаю до костей, а уже в следующее мгновение задыхаюсь от духоты. Причем это совершенно не связано с тем, какая на самом деле температура в помещении или на улице.
Он сделал еще одну запись.
— Кроме того, меня часто тошнит.
— Что-нибудь еще?
— Порой бывают странные ощущения дежавю.
— То есть тебе кажется, что уже бывала где-то раньше?
— Да.
Он заметил отметины на шее Чарли и чуть-чуть наклонился вперед, рассматривая их.
— Это очень странно, — продолжала она. — А еще я хожу во сне.
— Диету ты не меняла?
— В общем нет.
— А тебе не хочется съесть что-нибудь такое, необычное?
Чарли вспомнила тот сырой бифштекс, от которого она откусила кусочек. Ну как же, Тони, конечно, хочется. Я не прочь отведать китайский деликатес: надо закопать жестянку, полную червей, и откопать ее недельки этак через две, чтобы обнаружить там одного здоровенного червяка. Восхитительного на вкус!
— Да вроде бы нет. Разве что я пью в последнее время чуть больше чая и кофе, чем обычно.
Серебряная авторучка Тони сверкнула, когда он сделал еще одну пометку. На стене приплясывал крошечный солнечный зайчик.
— Как часто ты прогуливалась во сне?
— Я не уверена точно. Думаю, раза три.
— А Том при этом не просыпается?
Она поколебалась:
— Нет.
Врач помолчал.
— А это не твое воображение?
— Нет. Определенно нет.
— А как ты вообще спишь?
— Плохо.
— Ты чувствуешь себя усталой, просыпаясь по утрам?
Она кивнула.
— Тебя что-то подсознательно тревожит?
— Да.
— А днем?
— И днем тоже.
— Как насчет желудка? Расстройства, запоры?
— Нет, все в порядке.
— Не мочишься больше обычного?
Она пожала плечами:
— Вроде бы нет, но точно не уверена.
