– Я благодарен, Алев Красная, что… Этот инцидент вы урегулировали бескровно.
Скай был бы не Скаем, если бы не вставил снисходительно:
– Пока!
Тасель передернул плечами, видимо, былая уверенность уже возвращалась, как и гордость и желание всегда и во всем быть первым.
– Ну, тогда перейдем к обсуждению…
– А что, даже присесть не предложите? – снова перебил Скай.
Я уже замучилась играть в этой песочнице и хотелось, в конце концов, подарить кому-нибудь эти опасные игрушки, которые таскаю на голове и пальце, да и с подобными родственниками как можно дольше не видеться. Но тут во мне тоже заговорил дракон, на чувствах которого только что сыграли, поэтому резко произнесла, прерывая мужа:
– Я решила сменить Повелителя!
Эс Севери вновь замолчали, зато народ за спиной забурлил, начали раздаваться громкие шепотки:
– Долой зажравшихся Эс Севери…
– …ланы должны сами управлять…
– Все решения Совету…
Лицо Таселя темнело все сильнее, Делиаль скрипел зубами, а я отчетливо поняла, что мы попали в серпентарий на грани государственного переворота. Нет, я уже в таком кошмаре участвовала!
– Корону я передам другому… если подскажут как?
Уже знакомый эльф из оппозиции быстренько выдвинулся вперед под мрачным взглядом Таселя и вкрадчиво обратился ко мне:
– Повелительница, в этом ничего нет сложного, вы должны смешать на перстне свою кровь и нового претендента, а потом добровольно передать власть и полномочия, после снимите кольцо и передадите его преемнику, затем корону… Я могу вам все наглядно показать…
Он так заискивающе и преданно это произнес, что я только с большим трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться. Лишь хмыкнув, качнула головой и, слегка пожав плечами, поблагодарила:
– Ну что вы, спасибо за помощь, но мы уж как-нибудь по-родственному разберемся. Не зря же моя бабка была кузиной Эс Севери, так что лучше корону из семьи не выносить.
Скайшер громко загоготал, увидев, как вытягивается лицо добровольца на корону. Тасель едва заметно выдохнул, как и его жена, а Делиаль слегка расслабился.
– Видишь, Тасель, сколько мы тебе подарочков сегодня сделали. Корону подарили, сына вернули… практически, – заявил Скайшер и, хохотнув, добавил: – Должок за тобой будет…
– Процедуру проведем сегодня же… наверное, – вмешалась я. Повелитель опять едва заметно поморщился, но с трудом изобразил на лице улыбку, которая тут же стерлась, стоило мне поставить условие. – Но сразу после того, как напишите отказ от всех земель марханов, которые вам достались за последние пятьсот лет.
– Да ты… – яростное шипение Таселя, наконец вышедшего из себя, прервалось, когда я покрутила перстень с белесым камешком.
В итоге отказ подписали, заодно покопались в закромах эльфийской сокровищницы, потому что мне неожиданно стало жаль расстаться с короной, «я к ней так привыкла», и ее заменили другим украшением. Очень красивым, очень дорогим и очень древним. Как шепнул мой дракон, это тоже артефакт, просто эльфы об этом пока не знают.
После мы все же провели обряд, причем они всей толпой уговаривали меня проколоть палец, чтобы выдавить каплю крови, «мне бо-о-ольно будет»… Потом я все же пожалела беднягу Таселя с его уже в истерике закатывающей глаза женушкой и позволила себя уколоть. Корона теперь на голове законного Повелителя, а нас очень вежливо попросили покинуть территории светлых. А так как уже началась ночь, мы вновь воспользовались порталом, но зато сразу смогли завалиться на родную удобную кровать.
Глава 28
Я проснулась резко, будто меня кто-то толкнул. Открыла глаза и, затаив дыхание, разглядывала расслабленное умиротворенное лицо Ская, который спал, держа меня за руку. Усмехнулась, похоже, он даже во сне бережет свое самое ценное сокровище, как он мне вчера вкрадчиво заявил, быстро вклиниваясь между ног и заполняя до отказа. Но, оказавшись внутри, приподнял так, чтобы я сидела на нем, тесно прижавшись к его груди и обвивая его талию ногами. В тот момент, когда мы сплелись в единое целое, я чувствовала пульсацию внутри, и тогда он начал медленно долго целовать…
Воспоминание о нашем возвращении в уже родное гнездо (даже название дома гнездом во мне быстро прижилось и не вызывало отторжения) снова разбудило желание, которое растеклось по моим венам, устремляясь к низу живота. Осторожно освободила руку, на мгновение замерев, потому что Скай, лишившись моей руки, тут же недовольно заворчал, передернул плечами, но затих. А я села, продолжая разглядывать спящего мужа. Лучи светила не проникали в пещеру так глубоко, но света магических свечей хватало, чтобы хорошенько полюбоваться великолепным обнаженным телом, которое навсегда принадлежит только мне. Мое!
И это мое согревало душу и заставляло сердце быстро биться от счастья. Широкие плечи и спина сплошные стальные мышцы. Мощные, хорошо развитые руки и длинные сильные ноги. Золотистая кожа переливалась в мерцающем свете, а на упругих ягодицах игриво плясали блики… Действительно, бронзовый бог Аполлон.
Протянула руку и медленно, лаская, погладила его ноги, пробежалась по ягодицам, а потом не удержалась и склонилась над ним, лизнув золотистую поясницу. Чуть прикусила бок, зализала укус, а грудью, уже не в силах терпеть, потерлась об него и забралась выше. Потом легла на него и поцеловала шею, зарываясь в водопад золотых волос.
А потом сама не поняла, как очутилась сидящей сверху, глядя в расплавленное золото его глаз. Скай в предвкушении ухмыльнулся и, приподняв, рывком усадил на свою внушительную твердость и гордость. Я прогнулась, со стоном выдыхая его имя, а его большие ладони скользнули по моему животу, лаская, накрыли жаждущую его внимания грудь. Сжал, и мы застонали от наслаждения… Последняя четкая мысль была о том, что я, кажется, освоила прекрасное искусство верховой езды на драконе. Когда мы опустошенные, лежали, прижавшись друг к другу, и отдыхали, легким игривым тоном спросила:
– Мне так понравилось, не боишься растерять свою брутальность и мужественность, если я часто буду сверху?
Скай слишком серьезно посмотрел на меня, а потом, прижав к себе сильнее, ответил, заставив меня задохнуться от любви:
– Единственное, чего я боюсь – это потерять тебя, любимая!
Потом мы еще долго валялись и миловались в нашей большой кровати, даже обедом меня кормили в ней, и это тоже было любовной игрой. Глядя в любимые и любящие меня глаза, я наслаждалась всем, что он давал, и щедро делилась с ним.
В таких «играх» прошел наш слегка запоздавший медовый месяц, и очередным утром меня разбудил голос мужа. Большая ладонь накрыла мой живот, слегка погладив, а потом ласковый шепот известил:
– Я на охоту, любимая! Ты поспи подольше!
Я была согласна, потому что в последнее время не высыпалась. Потянулась, потерлась лицом о мужнино предплечье и зарылась с головой в одеяло под нежный смех Ская. И только спустя, наверное, еще пару часов соизволила встать. Сходила в соседнюю небольшую пещерку, где у нас располагался естественный водный источник, образующий великолепную ванную в экостиле. Мылась и, пока водила намыленной рукой по животу, неожиданно почувствовала странный теплый отклик. В груди все затрепетало от предчувствия, поэтому я осторожно мысленно углубилась в себя, выпуская из рук часть своей целительской силы. Несколько минут я с глупой счастливой улыбкой продолжала сидеть в этой каменной ванне и плакала от радости. Разве может быть сразу столько счастья? Столько счастья мне одной? Как его выдержать и не расплескать, не лишиться? А руками поглаживала пока еще плоский живот, в котором уже росло семя Скайшера, две золотые драконицы – наши дочери. Глубоко вздохнула, представляя, как обрадуется муж… Потом еще раз, представив, как обрадуется дед.
