Почему-то мне совсем не хотелось обсуждать эту тему. С самим собой я бы еще по этому поводу поговорил. С Юлей не хотелось.
— Скажите, Юля, а что это за учреждение такое странное? Почему здесь продают общение?
— Послушайте, если бы я предложила вам некую сумму за овладение моим телом, вы бы не удивились, правда? Это привычно. За секс платить вроде как нормально. А почему вас удивляет, что надо платить за разговоры? Заметьте: общение стоит намного дешевле секса, но все же оно имеет цену, не так ли? В ресторан «Здравствуйте!» приходят люди, которым не с кем поговорить. Одинокие, как правило. И они продают свое одиночество. Кому больше надо — тот предлагает купить разговор. Как правило, именно мужчины предлагают дамам деньги за беседы.
— Такой интеллектуальный публичный дом? Юля усмехнулась:
— Если вам так нравится… Там продают секс, а мы — текст.
Она нанизала на вилку кусок жирной селедки, посмотрела на него влюбленными глазами, выпила, положила кусок в рот и продолжила:
— Иногда эти разговоры заканчиваются тем, что пара уходит вместе. Иногда женщина платит деньги за то, чтобы поговорить с другой женщиной. Просто поговорить. Всякое бывает. Иногда мужчина предлагает женщине плату за плотские утехи. Иногда получает отказ. Иногда нет.
— А если я вам предложу?
Почему-то, разговаривая с Юлей, я все время произносил слова, которые мне совершенно не хотелось произносить.
— Вы не предложите, — сказала Юля жестко.
Мы замолчали.
Я налил себе немножко виски и спросил о том, что мне было совершенно не интересно:
— Интересно, а вот если у двух людей, которые встретились в «Здравствуйте!», начинается роман, в какой момент они перестают оплачивать общение?
Юля положила вилку и откинулась на стуле:
— Вы хотите говорить и не знаете о чем? Так бывает. Хотите — тест?
— В смысле?
— У вас же проблемы в любви, не так ли?
— Так ли.
— Ну вот. Есть тест, который помогает человеку понять его собственное отношение к любви. Вот вы, например, понимаете собственное отношение к любви?
— Надеюсь, что да.
— Отлично. Тест либо подтвердит это, либо опровергнет, и тогда вам будет над чем подумать.
Я налил себе виски. Выпил. Совершенно непонятно зачем, без спросу, взял из Юлиной тарелки кусок селедки и, улыбнувшись, закусил.
Юля отреагировала на это удивительным образом, то есть — никак.
Мне начинало казаться, что эта женщина меня раздражает.
И вообще, она не должна называться Юлей. Юля в моей жизни могла быть только одна. Официантка из странного ресторана «Здравствуйте!», которая подсела ко мне, чтобы заработать денег, просто не имела права носить это имя.
— Мне вообще-то всегда есть о чем подумать, — сказал я. — Но давайте попробуем. Почему нет.
Юля улыбнулась:
— Еще тысячу. Если тест…
«Зачем я это делаю?» — подумал я, протягивая Юле бумажку.
Юля достала из сумки папочку, а из папочки — несколько напечатанных на машинке листов.
— Я вам буду задавать вопросы, а вы отвечайте только «да» и «нет». Готовы?
— Да.
— Поехали. Вы можете быть счастливы без любви?
— Нет.
— Вы боретесь за власть в паре?
— В каком смысле?
— «Да» или «Нет»? В любом смысле.
Я задумался.
Мне всегда хотелось врать себе, что не борюсь. Но ведь на самом деле я бился.
— Да.
— Отлично. Вы смогли бы полюбить умную, интересную, добрую, но некрасивую девушку?
— Нет, — ответил я, не задумываясь. — Я бы никогда ею не заинтересовался.
— Хорошо. Когда вы видите незнакомую женщину, на что вы смотрите в первую очередь? Глаза? Грудь? Фигура? Что-то еще?
— Что-то еще.
— Что именно?
— Пальцы. У женщины должны быть тонкие, холеные руки. Узкие пальцы, на которых недопустим огненно-красный маникюр, словно она только что разрывала мясо руками.
Юля посмотрела на меня с удивлением.
Она явно хотела что-то сказать. Но сдержалась.
— У вас когда-нибудь возникало ощущение, что женщины пользуются вами?
— Постоянно. Да.
— У вас когда-нибудь возникало ощущение, что вы пользуетесь женщинами?
Хороший вопрос… Интересно, но я никогда не думал об этом.
Пользуюсь ли я женщинами?
Что это значит, собственно? Как это: пользуюсь? Я люблю их, вот и все.
— Нет, — твердо ответил я.
— Вы живете с ощущением, что каждая женщина может вам изменить?
— Безусловно. Это не ощущение. Это знание.
— Вам часто изменяли? Вот те раз!
Я сразу вспомнил Юльку в машине: грудь, ноги…
Я даже встряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения.
А еще?
Что-то такое… Точно же случалось. Не могу сразу вспомнить, но случалось наверняка.
Не может же быть такого, чтобы я, с одной стороны, твердо знал, что все бабы — изменницы, а с другой — чтобы мне не изменяли?
Да какая разница: изменяли — не изменяли… Они все готовы изменять! Это ослику ясно.
— Вам часто изменяли? — повторила Юля.
— Нет. И что?
— В ваших фантазиях вы видите, как любимая женщина изменяет вам?
Куда она лезет, эта Юля?
Она как будто хочет, чтобы я понял о себе нечто такое, чего мне вообще не хочется понимать.
Не важно даже почему, просто не хочется, и все тут. Ну и куда она лезет? Куда?
— Я постоянно вижу, как мне изменяет любимая женщина. Постоянно это представляю. Хотя на самом деле у меня в жизни почти не было измен. Вы хотите мне доказать, что я — сумасшедший?
Юля посмотрела на меня серьезно:
— У меня нет задачи вам что-либо доказать. Я просто задаю вопросы. Кстати, вы запросто можете на какой-нибудь из них не отвечать. Продолжим? Итак. У вас ощущение, что любовь больше приносила вам радости?
— Нет.
— Значит, печали. Понятно. — Юля вздохнула. — Вы ищете любовь?
— Да.
— Вы ищете то, что будет приносить вам печаль? Я могу ощущать себя рядом с женщиной кем угодно.
Я могу ощущать себя Дон Жуаном и влюбленным; сволочью и паинькой; уставшим и бодрым; красавцем и уродом…
Мне только невыносимо ощущать себя идиотом.
