– Давно понял, что она задумала, – устало ответил Брилёв. – Но доказательств не было. Сегодня они появились. Подготовьте все, что у вас есть на нее, я хочу увидеть. Заодно расскажу, как все это развивалось.
– Она мне всегда была подозрительна! – заявил Абрек. – Слишком идеальная, таких баб не бывает! У нормальной бабы всегда есть какое-нибудь дерьмо внутри, которое эти тупые шалавы называют «изюминкой»! А эта вся такая правильная, куда бы деться! Реально вызывало подозрения! Но что бы так… – Он удрученно выдохнул: – Тут я лоханулся… не думал, что такое возможно. Меня больше Снегирёва напрягала, она реально долбанутая и психически нездоровая! Смотрит на всех стеклянным взглядом и людей боится, а мне кажется, что она всех ненавидит… Мозг, как она реагировала на слова Соколянской?
– Иногда с иронией, иногда безразлично, – ответил Миронов. – С этим предстоит разбираться, но, если поверхностно, ей было все равно. Ни мешать, ни помогать ей Снегирёва не собиралась. Она так и сказала: для меня ничего не изменится, мол, куда я из медотсека денусь.
– То есть она знала о готовящемся убийстве? – напрягся Абрек.
– Сложно сказать, – Миронов с сомнением покачал головой. – Данных очень мало, а на тех, что есть, Соколянская нигде напрямую об убийстве не заявляла. Все фразы были завуалированы и двусмысленны. Снегирёва могла расценивать их по-разному. Вряд ли они заодно, иначе бы Снежная Королева давно поубивала всех нас в биорегенераторах. Мы все там регулярно бываем. Считаем, что она не была в курсе.
– Как ты оцениваешь ее состояние? – Брилёв перевел взгляд на Абрека.
– После того как она начала пригождаться Варягу, с ней вообще никаких проблем не стало, – Абрек на секунду задумался. – Бегала к нему в номер каждый день на несколько часов, «снежинки» это разруливали самостоятельно. Сейчас Варяг в коме, она вообще от его биорегенератора не отходит. Даже над трупом Соколянской поплакала, не отходя от кассы. Крайний час уже не плачет, сидит в операционной набыченная, как всегда. В смысле, возится с БР-ами. Охрана докладывает, что она начала лечить других пациентов.
– Это хорошо. Потерю Соколянской она переживет, – уверенно подытожил полковник. – Для нее это удар, но больше она озабочена состоянием Порфирьева. Беспокоить ее подробностями не будем. Пусть занимается Варягом. Если он умрет, прогнозировать ее поступки я не берусь.
– Как он вообще? – уточнил Абрек. – Есть изменения?
– Ничего нового, – Брилёв недовольно покачал головой. – По-прежнему в коме, но хотя бы жив. Будем ждать, чем все закончится. – Он посмотрел на Миронова: – Разобрались с их картой? Есть что-нибудь стоящее?
– Там одиннадцать отметок, обозначающих объекты в радиусе десяти километров от семейного убежища Снегирёвой, – ответил Инженер. – Карта составлена со знанием дела. На нее нанесены только оптовые базы и логистические центры, у которых есть подземные склады, имеющие шансы пережить бомбардировку воздушными ядерными боеприпасами. К каждому объекту прилагается описание. Ближайший к нам находится ровно в восьмидесяти пяти километрах по прямой. Предлагаем начать с него.
– Это тот, где указан цемент, листовой металл и швеллеры? – Брилёв вспомнил пояснительную записку к карте, которую он прочитал самым первым.
– Да, – подтвердил Миронов. – Конечно, не факт, что сейчас там именно это. Судя по датам, крайний раз записи обновлялись за два года до войны. Но это место к нам ближе всего, и если сможем добраться и разрыть, то что-нибудь отыщется. Вряд ли по нему наносили контактный ядерный удар, а последствия воздушного зарытому в землю металлу не страшны. Даже если склад обрушился, металл можно выкопать. Кроме того, в том же районе обозначены склады с промышленными тканями, деревоплитой, кирпичом и краской. Что из этого уцелело – вопрос, но для нас это все равно Клондайк. Сможем решить все наши проблемы с перепланировкой и не только.
– Люди Варяга смогут найти это место без него? – задал главный вопрос Брилёв.
– Не знаю, – Миронов неуверенно перевел взгляд с полковника на Абрека. – Мы совместим карту Снегирёвой с нашей с точностью до пяти метров. А вот найдут они или нет… может, провести с ними несколько занятий?
– Абрек, выясни, чему их обучил Варяг, и будем решать, – приказал Брилёв. – Не хотелось бы посылать своих в этот ад.
– Я туда больше не полезу, – Абрека передернуло. – Больше выхватывать интоксикации не хочется, здоровье не резиновое. Подготовим кого-нибудь, никуда не денутся!
– Проблема не в этом, – возразил Миронов. – Допустим, экспедиция выдвинулась туда на воздушной подушке, дошла при помощи гирокомпаса и нашла склад. Чтобы его раскопать, нужно отогнать туда строительную технику.
– У нас она есть, – Брилёв нахмурился. – Или ее всю пустили в переработку?
– Не всю, – подтвердил Инженер. – Остались трактор с ковшом, тягач с отвалом и стрелой и землеройка. Землеройка мощная, для промышленных работ, по идее, должна справиться. Если грунт или развалины смерзлись очень сильно, то можно провести взрывные работы, мины остались от ФСБ-шников.
– Тогда что тебя напрягает? – не понял полковник. – Техника гусеничная, на электрическом ходу… Или этого мало?
– Мощности может не хватить, – с досадой поморщился Миронов. – Не дойдет она туда самостоятельно. На поверхности минус шестьдесят, самый тонкий слой снега сантиметров сто двадцать в толщину, под ним завалы неизвестно какой высоты. Я же объяснял! Даже путепрокладчик едва пробивается, скорость пять километров в час!
– Значит, пусть пробивают дорогу на путепрокладчике, – сделал вывод Брилёв. – В чем проблема? Восемьдесят пять километров – это не пятьсот! За два цикла антирада доберутся… За три точно успеют. Можно даже организовать смены: на воздушной подушке нагонять гусеничную технику, забирать с нее старую смену, высаживать новую и возвращаться в Центр, чтобы никто от интоксикации не сдох! Чем не вариант?
– Вариант, – согласился Миронов и напомнил: – Но у нас солярки нет.
– Солярки нет – отправим экспедицию за соляркой! – фыркнул Брилёв. – До нашего КП они без Варяга доберутся? Или у нас емкости под топливо нет?
– До КП они доберутся, – Миронов немного подумал. – Недопилот доведет экспедицию до Росрезерва, оттуда на ручном управлении дойдут по маршруту Варяга. Он есть на наших картах. Заблудиться не должны… Емкостей под топливо у нас нет, но можно снять баки с путепрокладчика. Их два, по тысяче литров каждый. Придется делать тележку и крепить на нее баки. Тележка будет заезжать в кузов грузовика и фиксироваться. На месте ее выкатят из кузова и закатят в лифт. Потом от лифта к бункеру, там до емкости метров сто, пробросят шланг. Из Росрезерва привезли бухту в двести метров, хватит с запасом. Надо только продумать, как тележку будут спускать в пролом, ведущий к лифту, и вынимать обратно. И предусмотреть возможность движения по рельсам…
– Мозг, займитесь техническими деталями! – приказал Брилёв. – Абрек, собери экспедицию, утверди состав и проведи все необходимые занятия! Как только будем готовы, сразу отправим! Затягивать нельзя, нужно показать толпе результат, до запуска биоферм на полную мощность еще пять месяцев. И температура на поверхности падает.
