– Явились, – буркнул он и открыл дверь, правда, с предосторожностями.
В прихожую ввалились двое рослых парней, таща за собой Максика. Тот был насмерть перепуган и озирался по сторонам, тихонько поскуливая. Под правым глазом зрел синяк в пару к тому, что цвел под левым.
– Евочка, с тобой все в порядке? – прошептал Максик.
– Вроде бы, – ответила я, после пережитого не торопясь радоваться.
– Ты его знаешь? – нахмурился Каверин.
– Конечно. Где вы его прихватили?
– Во дворе. Двигал к подъезду.
– И что? – побагровел Серега.
– Подозрительный тип.
– Максик? – хмыкнула я. – Вы в своем уме? – И обратилась к тренеру: – Ты как здесь оказался?
– Мама беспокоилась. И меня сюда послала. Сама тоже хотела, но я отговорил.
– Вы кого притащили?! – медведем заревел Каверин. – Я же сказал, достаньте мне эту сволочь!.. Он у вас из-под носа ушел!
– Двор оцеплен, не уйдет. Если только по крыше, но внизу тоже наши люди.
– Идиоты… Машину к подъезду!
Серега пошел к двери, но вдруг вспомнил про меня.
– Ева, не забудь, что я сказал. Тебе лучше из города уехать. Хочешь в Австралию?
– С тобой? Не хочу.
– Мне здесь разобраться надо. С мамой хочешь?
– Нет. Слишком много мамы – это серьезное испытание. Я лучше здесь.
– Тогда сиди дома. И, если что, сразу звони.
Серега отбыл в компании телохранителей, подвергнув мой мозг серьезной перегрузке.
– Что «если что»? Если опять стрелять начнут?
– Мама права, тебя надо спасать, – бросаясь к телефону, констатировал Максик.
– Куда ты звонишь?
– Вызываю такси. Надо срочно бежать отсюда.
Я махнула рукой, при этом пытаясь решить, что не так с Максиком. Синяк – понятно. Позеленел от страха – тоже… Подъехало такси, мы отправились к Савве, а я так и не ответила на этот вопрос.
Долгоруков обедал в компании мамы и смотрел волком.
– Тебя где носит? – спросил он, а мама при виде тренера схватилась за сердце.
– Как тебя угораздило?!
– У Евы очень странные знакомые. Сначала дали в глаз, потом спросили, кто я.
– Так ты бы тоже в глаз дал, – буркнул Савва.
– Сколько раз вам повторять! – заверещал Максик. – Насилие ничего не решает! – И удалился в ванную.
– Парня можно понять, – пожал плечами Савва. – Похоже, ему опять досталось.
– Ты давно вернулся? – устраиваясь рядом, спросила я.
– Минут двадцать назад. А что?
– Где был?
– Я же сказал: ездил по делам. А тебе кто разрешил выходить из дома?
– А у кого я должна спрашивать разрешения?
Он фыркнул и отвернулся.
– Не ссорьтесь, – влезла мама. – Есть надо только на позитиве. Тогда еда в пользу. В противном случае она откладывается в виде жира. Узнаю у Максика, не нужна ли помощь. Надо было с ним ехать, мальчика одного нельзя отпускать, в городе такое творится… Да что в городе, в мире…
– Меня ты одну отпускала, – не удержалась я.
– Тебя можно, а Максик нуждается в защите и опоре.
Мама ушла, а ей на смену явилась заспанная Пелагея.
– Есть новости? – спросила, позевывая и устраиваясь за столом.
– У Максика синяк, – сообщила я. – Новый.
– Вроде старый еще не прошел. Где сподобился?
– Я встречалась с Кавериным, – сочла нужным сообщить я. Савва взглянул недобро, но промолчал, а вот Пелагея заинтересовалась:
– Так это ты к нему рванула во все лопатки?
– Почему рванула? Просто пошла. Он сказал, надо серьезно поговорить, и обещал меня не трогать.
– Тронул?
– Нет.
– За что тогда Максику досталось?
– За Кавериным охотится киллер, – понизив голос, сообщила я, пристально глядя на Савву.
Мои слова впечатления не произвели, он продолжал жевать, слегка хмурясь, – то ли еще злился, что я без спроса из дома ушла, то ли подобные разговоры во время еды не приветствовал, опасаясь складок жира.
– Да ты что! – ахнула Пелагея. – Это он сказал?
– Он. А когда узнал про Любашу… В общем, сомневаюсь, что он причастен к ее гибели. Для него это точно было новостью, причем неприятной. Мне кажется, он… рассчитывал на нее, что ли… В общем, заметно расстроился.
– Похоже, Каверин у тебя персонаж положительный, – хмыкнула Пелагея. – Не зря девка на свидание бегала.
– Это не свидание! – разозлилась я. – Если хотите знать, Каверина едва не застрелили. Испортили бабушкино зеркало. Теперь мама расстроится.
– Мама не расстроится, пока Максик есть. У нее появился второй ребенок, ренессанс женской души.
– А первого теперь куда? Черт, – выругалась я, сообразив, что удалилась от заданной темы.
– А у тебя какие новости? – повернулась я к Савве.
Он вновь взглянул недовольно, и я задумалась: в чем причина его скверного настроения? Неужто я Савву подозреваю? Да с какой стати? Это все Каверин, успел внести смуту в мою и без того мятущуюся душу.
– Судя по заключению эксперта, Любаша утонула. Следов насилия на теле нет. Перед тем, как отправиться к реке, крепко выпила, разбавив алкоголь снотворным.
– Дураку ясно: ее убили! – зашипела Пелагея. – С какой стати снотворное пить, если утопиться надумала? Тут уж как-то определиться надо: либо одно, либо другое. Савва, девку опоили, а потом в воду сбросили.
Он пожал плечами.
– Менты так не думают. Само собой, снотворного можно было выпить побольше, чтобы не утруждать себя прогулкой к реке. А уж если потянуло к воде, можно без пилюлек обойтись. Но, учитывая, что Любаша в принципе с головой не дружила, это, как ты понимаешь, не аргументы. Прибавь заказанные похороны. В общем, для них все ясно.
– То есть дело возбуждать не будут?
– Нет никакого дела. Похоронами ты займешься?
– Чего ими заниматься, если все заказано и даже оплачено? – буркнула Пелагея и взглянула на Савву с надеждой. – Неужели отступишься?
– Встретился я сегодня с одним человеком, заглянул в уголовное дело Любашиного водилы. Кое-какие вопросы возникли. Дело вел некто Желтков Виктор Евгеньевич. Он уже несколько лет как уволился, но найти его будет нетрудно. Думаю, есть смысл с ним поговорить. И с Чуйковым, конечно, тоже.
– Если он убийца, наверняка уже сбежал.
– Вот и посмотрим, – кивнул Савва, отодвигая пустую тарелку. – А тебе надо с наследниками встретиться. С теми, кто пока еще жив, – повернулся он ко мне.
