Майкл Иванович – его сразу стали называть не иначе как «маленький Майкл» – появлялся на пакетах с молоком в течение полутора лет. Мальчику исполнилось шесть за неделю до того, как он исчез в небытии. Его родители как раз разводились и были поглощены судебным разбирательством. СМИ намекали, что из-за постоянных скандалов супруги не уделяли должного внимания своему единственному отпрыску. Кто-то воспользовался этим, чтобы исподтишка вторгнуться в их жизнь, и захватил Майкла.
Это произошло среди бела дня поздней весной, в садике как раз напротив того места, где работала мать. Майкл качался на качелях, а она по телефону-автомату дискутировала на повышенных тонах с мужем, который вскорости должен был стать «бывшим». Женщина клялась во время следствия, что почти не сводила глаз с сына. И вообще была спокойна, поскольку все время слышала, как скрипят качели.
Только вот деревянное сиденье раскачивалось вхолостую, без веса маленького Майкла.
За похищение малолетнего был задержан тридцатипятилетний водопроводчик. На него заявила сожительница, обнаружив в доме зеленую футболку с белыми полосками, в которую был одет ребенок в день похищения. Водопроводчик, однако, оправдывался, уверяя, что нашел ее в мусорном баке и решил оставить себе: о мальчике всюду говорили и хотелось сохранить на память «что-то принадлежавшее знаменитости». В конце концов его версию признали достоверной и вменили ему в вину только лишь противодействие следствию.
Кроме этого эпизода, за двадцать лет не появилось никаких сведений о судьбе Майкла Ивановича. Ни следов, ни показаний, ни даже ложных сообщений. Никто не говорил этого вслух, но все полагали, что ребенок погиб.
Как обычно делается в подобных случаях, всем судмедэкспертам страны было разослано уведомление для служебного пользования. В нем содержалось патологоанатомическое описание ребенка с целью опознания в случае, если будет обнаружен труп малолетнего.
В уведомлении указывалась одна подробность, так и не попавшая в печать: врожденная особенность Майкла Ивановича, известная под названием Situs inversus.
Закончив читать, Бериш закрыл папку. Он скачал материалы из архива Лимба, воспользовавшись паролем, который ему предоставила Мила, а потом сделал для себя распечатку.
Девятая, самая ранняя по времени жертва Господина доброй ночи.
В деле, однако, не нашлось никаких указаний о том, на кого сегодня мог бы ополчиться Майкл Иванович. Он был слишком мал в момент исчезновения, значит надо исключить вероятность того, что он наметил себе цель, исходя из опыта прошлой жизни, – как это сделали Роджер Валин и Надя Ниверман. Связь между убийцей и жертвой будет наверняка случайной – как для Эрика Винченти и Андре Гарсия.
Но то, что Кайрус на этот раз избрал для смертоносного задания самого молодого из своих приверженцев, означало одно: он хочет, чтобы следователи приложили все усилия, чтобы найти предполагаемого убийцу. Почему?
– Ему нужно, чтобы мы почувствовали свое бессилие, – рассуждал Бериш вслух. – На этот раз он замыслил крупное дело, целью будет какая-то важная шишка.
Спецагент почти целый день провел взаперти у себя в кабинете, дожидаясь звонка от друга, эксперта по информатике. Изучив дело Майкла Ивановича, Бериш положил его в ящик, посмотрел на часы, потом на Хича, который лежал спокойно в своем углу, нимало не протестуя. Пошел седьмой час, оба проголодались. И нужно выгулять собаку.
Бериш включил автоответчик, взял Хича и пошел купить чего-нибудь поесть.
В двух шагах от входа в Управление имелся ларек, где торговали немудрящей едой и напитками. Хич был сам не свой до хот-догов – его хозяин не сомневался, что это из-за названия.
Они встали в очередь вместе с другими полицейскими, которые, как всегда, бросали на Бериша презрительные взгляды. Впервые за долгое время Бериша это задело, будто броня, защищавшая его до сих пор, истончилась.
Хич, почувствовав напряжение, поднял голову и на всякий случай залаял. Бериш потрепал его по морде. Когда очередь подошла, купил пару хот-догов, сэндвич с тунцом и банку пива «Ред Булл», после чего они быстро удалились. На обратном пути Бериш думал о том, что произошло. Ничего не изменилось, но казалось, будто изменилось все. Вернувшись к оперативной работе после долгих лет бездействия, он почувствовал себя живым. Проведя десятки допросов, добившись признания от убийц и грабителей, он давно понял, что ничем не хуже и не лучше их. Но, всегда думал он, они и раскрываются потому, что чувствуют в нем сотоварища. Я не похож на полицейского, поэтому они рассказывают мне все.
Но теперь этот его талант представал тем, чем на самом деле являлся: приговором. И внутренний голос твердил, заявлял решительно, что хватит уже отбывать наказание.
Ты расплатился, Саймон. Пора снова стать полицейским.
Погруженный в эти мысли, он шел по коридору к своему кабинету. В одной руке нес пакет с едой, в другой – банку пива, ему даже в голову не пришло, что хотя бы одна рука понадобится, чтобы открыть дверь.
Пока Хич не обратил его внимание на то, что дверь уже открыта.
– Привет, Саймон.
Он чуть не уронил банку с пивом. Пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не свалиться с сердечным приступом.
– Боже милосердный, Стеф.
Капитан Лимба сидел напротив стола, заложив ногу за ногу.
– Извини, не хотел тебя напугать. – Потом хлопнул в ладоши, подзывая собаку. – Иди сюда, красавчик.
Хич тут же подбежал к Стефанопулосу, тот стиснул мохнатую морду пса, затормошил его.
Бериш перевел дыхание, закрыл за собой дверь и положил хот-доги в собачью плошку.
– Когда человек привык, что его не замечают, некоторые сюрпризы могут довести до инфаркта.
Стеф рассмеялся.
– Это мне понятно. Но я постучал, клянусь. – Потом он заговорил серьезно: – Я бы не пришел и не ждал бы тебя здесь, если бы не должен был обсудить с тобой кое-что важное.
От Бериша не укрылось выражение, которое появилось на лице его прежнего командира.
– Хочешь сэндвич? – предложил он, усаживаясь по другую сторону стола.
– Нет. Но ты ешь, если голоден. Разговор не займет много времени.
Бериш открыл банку пива, сделал глоток.
– Так в чем же дело?
– Я не стану ходить вокруг да около и ожидаю от тебя столь же прямого ответа.
– Ладно, давай.
– Вы с Милой Васкес ведете расследование без ведома руководства?
– Почему ты не спросишь у нее? Разве она не твоя подчиненная?
Такое полупризнание не устроило Стефа.
– Я сам присоветовал ей пойти к тебе.
– Знаю.
– Но не ожидал, что вы стакнетесь. Ты отдаешь себе отчет, что это подпортит ей репутацию в Управлении?
