Джон побежал вдоль ряда машин, дождь стучал по ржавым крышкам багажников. Наконец он остановился перед микроавтобусом без окон, сосредоточился и рывком открыл дверь.
– Мне кажется, я вижу, – сказал он. – Я на самом деле вижу, куда она ведет…
– Отлично. И куда?
– Не могу сказать. Но там припаркован военный грузовик.
– Великолепно. Идем.
Мы забрались внутрь…
* * *
…и вывалились из задней двери другого микроавтобуса, припаркованного около какого-то ресторанчика или чего-то в этом роде. И это безусловно не была водонапорная башня.
40 минут до бомбардировки Неназываемого
Я замахал кулаками и заорал:
– ЧЕРТ ПОБЕРИ, ПОЧЕМУ МЫ ТАКИЕ ПРИДУРКИ?
На самом деле рядом были припаркованы два военных грузовика, так что Джон все сделал верно. И ни одного человека в пределах досягаемости.
– Может быть, обратно… – предложила Эми.
– Нет, нам надо найти другую дверь, – сказал Джон. – Эта перенесет нас обратно на автосвалку.
Джон подбежал к ресторану и вошел через открытую дверь «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА». Мы последовали за ним и оказались в пустой кухне – кастрюли из нержавейки и запятнанные маслом стены. Пахло стиральным порошком и прогорклым животным жиром. Мы прошли в главный зал, полный маленьких круглых столов. Здание молчало, ресторан был закрыт – вероятно с начала эпидемии. Дождь мягко барабанил по крыше. У стены стоял бар с бутылками и два телевизора с большими экранами, которые должны были показывать какие-нибудь спортивные соревнования, если бы тем ранним утром в понедельник не произошел апокалипсис. Роспись на противоположной стене изображала улыбающегося мультяшного бизона, который ел гамбургер.
– О. «Бургер-Бизон», – сказал Джон, без всякой необходимости. Мы все много раз ели здесь (и, да, гамбургеры делали из мяса бизона), и, скорее всего, здесь нас и сожгут.
– Джон, ищи дверь. Мы…
Зазвенело разбитое стекло. Мы все пригнулись; на тротуаре перед входом в ресторан стоял круглолицый лысый мужик лет пятидесяти, с затычками в ушах. Он только что разнес стеклянную входную дверь прикладом дробовика.
– Твою мать!
Мужик шагнул сквозь разбитое стекло и вставил в дробовик патрон.
– ЭЙ! МЫ БЕЗОРУЖНЫ! МЫ НЕ ЗАРАЖЕНЫ!
Мужик приставил дробовик к плечу. Он в точности знал, кто мы такие.
Мы нырнули за стойку бара. Выстрел из дробовика разнес три бутылки, на пол полился дождь из ликера и стекла. Эми слепо выставила шерстобой над стойкой и нажала на спусковой крючок. Маленький круг сыра мягко ударился о стойку и шлепнулся на пол.
– ЧЕРТ ПОБЕРИ, ЭМИ! СМЕРТЕЛЬНОЕ!
Следующий выстрел из дробовика ударил в стойку, между нами залетали деревянные обломки. Эми подняла шерстобой, закрыла глаза, сконцентрировалась и выстрелила.
Оружие сморкнулось.
Воздух зарябил.
Огромное черное смазанное пятно размером с микроавтобус пролетело над нами – покрытая шерстью фигура, издававшая рев, очень похожий на ворчливое «му». В ту долю секунды, пока она летела по воздуху, я сообразил, что это такое: бизон. Я имею в виду, настоящий бизон, огромный, шерстистый и вонявший псиной.
Бизон бросился на мужика, его болтающиеся ноги молотили по воздуху так, словно он летел. Врезавшись в лысого, бизон отшвырнул его в сторону и вылетел наружу, сорвав дверь с петель.
– ДА! – с триумфом заорал Джон. – Так тебе и надо! ТАК ТЕБЕ И НАДО!
Бизон повернулся к нам. Он фыркнул, рыгнул, пернул, чихнул и бросился обратно в ресторан, стуча копытами-кувалдами по плиткам пола. Каждый громовой удар отзывался в моем животе. Эми завизжала. Зверь проложил просеку через обеденный зал, отшвыривая в сторону столы и стулья, словно они были игрушечными. Мы попытались сбежать. Я выскочил из-за стойки, споткнулся о стул и упал, потянув за собой Эми. Она перекатилась на спину, направила на зверя шерстобой и выстрелила.
Бизон остановился на бегу и отпрянул. Внезапно у него появилась густая борода с проседью, такая же большая, как человеческий торс.
– БЕЖИМ!
Не помню, кто это сказал, но никому из нас не надо повторять. Мы уклонялись и лавировали между столами, перепрыгнули через потерявшего сознание лысого мужика, обогнули озадаченного бизона и побежали к двери. Зверь попытался повернуться и в процессе сбил шесть столов.
Пролетев через разбитую дверь, мы вылетели на тротуар. Дождь молотил по улице, одежда в момент промокла. Спустя две секунды за нами вылетел бизон, вырвав еще по футу дверного проема с каждой стороны.
Мы пересекли четырехполосную улицу, ища убежище или, еще лучше, дверь. Я повернулся к Эми и крикнул:
– СЮДА! ДАЙ ЕГО МНЕ!
Схватив шерстобой, я нажал на спусковой крючок и в течении секунды ничего не происходило. Зверь несся к нам, его копыта барабанили по мостовой. А потом, из ниоткуда, появился грузовик и ударил зверя. Он с такой силой врезался в верещавшего бизона, что его кишки разлетелись футов на тридцать во всех направлениях. В конце концов он, скользя, остановился, протащив по мостовой полтонны бизоньего мяса и внутренностей, которые оставили кровавый след на полтора квартала.
Какое-то время мы все стояли и с отвращением глядели на это.
– Какая гадость, – сказала Эми.
– Сюда! – крикнул Джон.
Он вбежал в переулок и помчался по направлению к контейнеру для мусора. Он встал на ящик, собрал всю свою энергию и рывком открыл крышку.
– БАХ! Есть. Я вижу водонапорную башню, суки!
Джон прыгнул внутрь. Я помог Эми войти следующей.
Я встал на ящик, посмотрел вниз и тоже увидел. То есть вместо мусора я увидел открытый ландшафт. Участки мокрой зеленой травы и грязные лужи. Головокружительное чувство – глядеть вниз и видеть горизонт у своих ног. Дождь мочил шею и падал перпендикулярно внутрь вселенной мусорного бака.
Я перебросил ноги через стенку бака, шагнул внутрь и почувствовал, как гравитация изменилась, в животе завибрировали русские горки и…
* * *
Я споткнулся и плюхнулся на землю, отбив ладони. Внезапно оказалось, что я стою на четвереньках в грязи, и холодный дождь колотит меня по спине. Мокрый с головы до пяток, я встал на ноги, грязь облепила колени и кроссовки. Я прищурился и посмотрел через проливной дождь. Над головой прогрохотал гром.
Водонапорная башня стояла прямо передо мной. Я посмотрел вокруг в поисках грузовика, о котором говорил Джон, и нашел его. Большой и черный, с тракторным прицепом. Рядом стоял другой черный военный грузовик, для перевозки солдат. Рядом с ним черный «хаммер». Рядом с этим еще один. И еще три дюжины.
– Оооох, твою мать, – сказал Джон.
Строительная площадка у водонапорной башни сейчас была временным штабом БИЭПИ. Черные военные автомобили, переносные дома и палатки протянулись вдаль настолько, насколько мы могли видеть. Вокруг стояли десятки парней в черных скафандрах с автоматами. И все они кричали, чтобы мы бросили оружие и легли на землю.
