Я дрожал.
Я никак не мог перестать. Лег на бок и прижал колени к груди, пытаясь взять себя в руки. Эми, где она сейчас? Смогла ли вырваться из города? И как, ко всем чертям, она смогла, если они перекрыли все входы и выходы?
Я решил, что буду лежать, дрожать и глядеть на стену, пока солнце не взойдет. И сон даже не маячил на горизонте. Но когда, немного позже, я услышал в комнате шаги, то осознал, что отключился.
Я не пошевелился. Только открыл глаза и увидел все ту же стену. Не услышав ничего, решил, что мне это приснилось. Мои глаза закрылись…
И кровать сдвинулась. Тяжесть. Кто-то осторожно на мне устроился.
Хоуп?
Раньше она вела себя по-дружески, но мы были… друзьями? Черт, неужели это возможно? Никогда бы не подумал, что изменю Эми, но… здесь, один, в этой замерзшей комнате? Отказаться ли от теплой девушки, гладкой кожи и возможности сделать что-то, что заставит меня забыть обо всем этом дерьме? Я сознался, что мысль не кажется мне такой уж отвратительной. Замерзший, я лежал на боку, не зная, что делать. Подумал о том, чтобы повернуться на спину и поискать бедро или ляжку. Осторожно, ну, ты понимаешь. Просто, чтобы понять, кто это. Я спросил себя, найду ли голое тело. И при этой мысли все части моей нервной системы вернулись к жизни. Я медленно протянул руку. Сердце колотилось, как ненормальное.
«Смотри, ты перевернешься, и это будет Ти-Джей в крошечных трусиках танга, сделанных из леопардовой кожи».
Я перевернулся и одновременно протянул руку.
И схватил пригоршню рыжей шерсти.
Молли
Замечание: не спрашивай автора, как были получены детали о последующей веренице событий. Объяснение оставит тебя в еще большем смущении и неудовлетворении, чем любая теория, которую тебе подскажет твое воображение.
* * *
Опытные владельцы домашних животных знают, что если твой любимец пропал, самое главное – не паниковать. В подавляющем большинстве случаев животное само возвращается домой.
Молли это знала, а потому не волновалась, что ее человек-самец впервые исчез на целых девять дней. К тому же, куда бы она ни пошла, все носились как оглашенные, и ей нужно было решать, что же с этим делать.
В тот день все люди кричали друг на друга, бегали и падали. Было трудно найти тихое местечко, чтобы хотя бы выспаться, но в конце концов она обнаружила темную щель между двумя домами и свернулась в тени одного из тех огромных зеленых ящиков, которыми люди пользуются тогда, когда у них слишком много еды. В этом ящике чувствовалась великолепно пахнувшая курица, приготовленная дней пять назад, но трудно выбраться из ящика, если ты в нем оказалась, а Молли еще не проголодалась. Она только что съела остаток выброшенного мяса, который ее мужчина забыл дать ей прошлой ночью.
Язык, на котором общались собаки – опиравшийся, по большей части, на различавший малейшие оттенки нюх и на хорошо развитое, хотя и осмотрительное, чувство сопереживания ко всем живым существам, – невозможно в точности перевести на английский. Так что самым близким переводом имени, которое Молли дала своему человеку, и которого другие люди называли Дэвид, был «Мясозапах». Его дыхание всегда пахло мясом – всегда, словно он его ел совсем недавно, в независимости от того, когда вы встретились. Любой собаке такое имя говорило о внушающем благоговение достижении. Молли гордилась способностью Мясозапаха всегда иметь доступ к такому богатству. Она знала, что хорошо обучила его.
Но она знала и то, что Мясозапах постоянно пребывал в замешательстве. Он не мог о себе позаботиться, поэтому полностью полагался на нее. Так что Молли приходилось каждую ночь стеречь дом, держа на расстоянии хищников и плохих людей. Иногда она разрешала ему приласкать себя, чувствуя, что его нервное напряжение и тревога тают, когда он так делает. Она подбирала с пола еду, которую он ронял на пол, и вылавливала съестное из того, что он случайного бросал в большие непрочные мешки, которые выставлял во двор (где их мог взять каждый!). Молли была уверена, что без нее Мясозапах не протянет и двух дней.
Вечером того дня, того самого дня, когда все пошло кувырком, Молли проснулась после наступления темноты, потому что твердая земля под ней замерзла. И начался слабый дождь. Она отправилась обратно домой, но на это ушло много времени. Ей все время приходилось останавливаться и исследовать запахи. Присутствовал запах, который жалил ее нос повсюду, куда бы она ни шла, – повсюду горели вещи, и она знала, что не может быть хороших новостей, когда люди так разозлились. Когда огонь хватает вещи, это редко успокаивает людей. Она остановилась и понюхала пятно свежей крови, рядом с которым, под дождем, лежал только что умерший человек. Она прошла еще немного и нашла другого, принюхалась и обнаружила, что некоторые из его внутренностей вывалились на землю.
Она подошла ближе к дому, и там лежало на земле много расчлененных людей, а некоторые из них обгорели. Один был очень маленьким. Но Мясозапаха среди них не было, его она бы узнала издалека. И здесь стоял запах дыма. Огня не было, впрочем он погас совсем недавно. Везде висел дым, было холодно и мокро. Она вошла в дом, потому что дверь была открыта, и пошла прямо к мискам с едой и водой.
Все было неправильно. Все вещи перекосились и почернели. В миске для воды была вода, но дождевая, и она пахла дымом. Миска для еды вообще оказалась пустой. Вот тогда она и поняла, что Мясозапах попал в беду – он бы никогда не забыл, что пришло время поесть. И если он забыл накормить Молли, кто знает, как давно сам ел в последний раз.
И вот тогда Молли заметила, что дождь все еще лил на нее, когда она стояла над мисками. Это было неправильно. И ветер залетал внутрь. А где же тепло, свет и бесконечные запахи еды? Она подошла к своей кровати, но и там было мокро, холодно и странно плоско. Она никак не могла удобно устроиться – она ненавидела спать под дождем – поэтому обежала весь дом, пока не нашла узкую нишу под полом, куда иногда забиралась, когда не хотела, чтобы ей мешали. Там было уютно, сухо и защищено от ветра. Она свернулась клубочком на земле и задремала, решив, что если Мясозапах вскоре вернется, она разрешит и ему поспать здесь.
* * *
Свет сочился через вход в ее спальню, и Молли инстинктивно сдвинулась туда, где темнее. Но потом она осознала, что Мясозапаха все еще нет дома; вероятно, он, напуганный и голодный, где-то ждет, когда Молли придет и заберет его.
Молли отправилась на охоту. След Мясозапаха должен начинаться в месте, где она видела его в последний раз – маленьком здании, где он всегда покупал булочки с пряным мясом. Она весело бежала по улице под лучами утреннего солнца. И очень разочаровалась, увидев, что люди совершенно не успокоились после ночного сна, – было много людей в одинаковой нелепой одежде, головы которых закрывали большие накидки; эти люди кричали на других, носивших самую разную одежду, – быть может, говорили им, что надо надеть такую же, как у них. Потом раздался ужасный хлопок, и Молли вздрогнула. В нормальном мире таких громких звуков не бывает; только люди умеют так делать. Один из разнообразно одетых людей упал и больше не встал.
