– Так ты хочешь выяснить, кто прячет ядерное оружие в Амазонии? – спросила Наташа,
– Сейчас самое время, – ответил Тони.
– «Верапорт» – название прикрытия. Наемники были русскими, – сказала она. – Думаю, без «Красного отдела» не обошлось. Хотя не могу еще этого доказать. Нас предупредили, что за рэкетом в Южной Америке стоит именно она, и это похоже на правду. Имя Юрия Сомодорова стояло в транспортной накладной оружейного склада, где мы нашли боеголовки, за пределами Манауса.
– А еще там нашли убитого Юрия Сомодорова, – Добавил Колсон.
Тони посмотрел на Наташу.
– Время вышло, –- она пожала плечами. «Я не хочу об этом говорить» – таким было ее немое послание.
Тони понял.
– Хорошо, – сказал он. – Ладно.
Колсон снова взглянул на Наташу:
– Правда?
– Послушай, я не хочу говорить об этом, – сказала Вдова.
– Но Юрий Сомодоров? – спросил Тони. Не смог устоять, даже несмотря на тяжелый взгляд Наташи. – Ты не подумала, что мы могли бы получить от него ответы?
«О чем ты? Конечно, думала».
– Конечно, ты думала. Ты – лучший стратег из тех, кого я знаю. Ты бы никогда так не поступила, – Тони положил ручку на стол. – Значит, убила его не ты.
Она знала, о чем он думает, но он промолчал. Просто смотрел на нее секунду, а потом повернулся к Колсону:
– Забудь о Юрии. У нас нет на это времени. Как мы поступим с ракетами?
Наташа посмотрела на него с благодарностью.
– Я пометила ракеты, так что можно их отследить. Мы должны быть готовы, когда кто-нибудь попытается их выпустить, но до этого пусть остаются в игре.
– Как отследить? – поинтересовался Тони. – Пожалуйста, скажи, что не использовала радиочастотную идентификацию, как в прошлый раз. Иначе мы сузим поиск до «за пределами Южной Америки».
– Эй, мы можем не знать личности девушки в зеленом, но смогли воспользоваться ее цифровой подписью и добраться до Макса Ирокеза. Не нужно недооценивать мои игрушки.
– У нас на повестке дня пять краденых ядерных боеголовок. Не время для игр, – нахмурился Тони.
– У меня здесь разработанный в ЩИТе хотбокс, который отправляет синхронизированные цифровые сигналы. Иными словами, я приклеила к каждой из них эквивалент мобильника, как ты и просил. Сигналы принимает наш спутник, – добавила Наташа.
– Мы действительно собираемся это сделать? Использовать десять тонн ядерного оружия как приманку для ловли контрабандистов? Не кажется ли вам, что хвост виляет... китом? – спросил Колсон. Он вовсе не выглядел убежденным.
– Собакой, – поправил Тони. – Хвост виляет собакой.
Колсон покачал головой.
– В нашем случае речь о ките.
– Мы будем следить за этими штуками и разберемся с ними до того, как что-нибудь произойдет, – Наташа пожала плечами. – Никаких проблем.
– Подумаешь, ядерные боеголовки в воздухе. Когда это было проблемой? – сказал Тони.
– Я не позволю этому случиться, – ответила Наташа. – Мы не позволим.
– Откуда такая уверенность? – Тони не купился. – Не все зависит от тебя или даже от нас.
– Как еще можно доказать, кто за этим стоит? Как разоблачить дела «Красного отдела»? Как мы увидим конец веревки тех, кто стреляет и почему? Как защитим людей, если понятия не имеем, кого от кого защищать? – голос Наташи звенел.
– Иногда нельзя узнать, кого защищаешь. Иногда вещи просто случаются, подруга, – Тони ничего не добавил, но все в комнате поняли скрытый смысл его слов.
– Это касается не только меня, – ответила Наташа. Она почувствовала, как краска заливает лицо. Это было на нее не похоже и казалось предательством.
– Я просто хочу сказать, что мы знаем, что ты чувствуешь к «Красному отделу» и Сомодоровым. Не переводи дело в личную плоскость, – сказал Колсон.
– Не говори мне об этом. Конечно, это мое личное Дело! – огрызнулась Наташа.
– Может, тебе лучше остаться в стороне? – мягко предложил Тони.
Наташа разъярилась:
– Кто еще в деле? Капитан? Брюс?
Колсон одарил ее долгим взглядом, играя краем лежащей перед ним папки:
– Как там Ава? Что насчет нее? Первая миссия, первый выход в поле после всего случившегося? После Стамбула.
Никто этого не произнес. «Они только подумали».
Наташа смотрела в комнату вызывающе.
«Как Ава? Наполовину безумна, чуть не убила человека, видит моего мертвого брата – и все же она единственная, кто понимает».
Наташа растянула губы в улыбке.
– Ава? Как нельзя лучше. Думаю, можно сказать... она в своей тарелке.
– Что насчет моих жучков? Видно хотя бы одну из помеченных боеголовок? – спросила Наташа компьютерного гения за ближайшим к двери ноутбуком.
Он поднял одну руку, продолжая печатать другой, не отрывая глаз от компьютера. Ей захотелось разнести плазменный экран выстрелом из «глока», но она подумала еще раз. Пули дороги.
Наташа уже была в дурном настроении. Она терпеть не могла приходить в эту часть Трискелиона – в военную комнату десятого этажа. Такая комната была на каждой базе ЩИТа: установленные в форме полуамфитеатра ряды компьютерных столов с кучей мониторов перед вогнутой стеной, на которую проецируются карты разных регионов мира.
Они все одинаковые, эти комнаты, и эти зануды: до них не достучаться, разве что у тебя огромные проблемы, вроде тех, что тревожили в данный момент Наташу.
«Ядерные проблемы».
– Простите, я вас отвлекаю? – спросила она снова. Мысленно Вдова уже впечатала его кресло в подсвеченную проекцию Восточного побережья, занимавшего шестой экран прямо напротив.
– Просто подождите минуту, – бросил технарь, игнорируя ее. – Эти солдатики очень важны.
– Солдатики важны?
Мария Хилл взглянула на Вдову из другого конца комнаты, где стояла, увлеченная разговором с Колсоном, и поманила ее.
Наташа наклонилась к экрану.
– Солдатики? Правда?
Она увидела снайпера на одном краю моста, расстреливающего целый отряд на другом.
– Давай начистоту. Я спрашиваю о расположении пяти активных ядерных боеголовок, а ты не можешь мне ответить, пока не разберешься с воображаемыми противниками?
– Ш-ш-ш, – сказал парень, все еще не поднимая глаз. – Не могу говорить. Я снайпер. Веду наблюдение.
«Неужели хоть часть тебя не боится того, что я с тобой сделаю? Как настоящий снайпер?»
– Ладно, – ответила Наташа. – Стрелок. – Она покачала головой.
