Пришлось хорошенько приглядеться, чтобы рассмотреть надпись. Я даже подползла поближе, пытаясь понять, что там. Но на пирамидке было четыре грани, и полный текст открылся, лишь когда я обошла весь купол по кругу:
"Только тогда сын луны станет по-настоящему целым, когда будет способен без оглядки отдать половину самого себя".
Что это значило, было совершенно непонятно. А еще казалось странным, что об этом ничего не сказано в книжке, которую я сегодня читала все утро. Ведь там рассказывалась история возникновения храма.
Впрочем, возможно, это какая-то задумка архитектора, строившего святилище, и ничего особенного фраза не значит.
Я отряхнула грязь с коленей — пока ползала по земле вокруг купола стала похожа на девочку-Маугли — расправила юбку и направилась обратно к себе в комнату.
Совсем скоро должна была прийти Тилья, а там уже обед и до вечера недалеко. Может, завтра мне все же можно будет чем-нибудь заняться, иначе безделье грозило свести меня с ума.
Было не слишком-то приятно чувствовать себя призраком, одиноко бродящим по академии и никому не нужным. Конечно, вокруг встречалось полно студентов, которые по тем или иным причинам не посещали лекции. Но их хотя бы никто от занятий не отлучал.
Я же чувствовала себя брошенной Ранфером. Где-то глубоко внутри мне казалось, что он просто не хочет со мной заниматься после последней нашей встречи. Да и как хотеть, если я сама от него сбежала? Да так, что свернуть шею мне вдруг показалось более удачной идеей, чем поговорить с ним.
Конечно, он обиделся. А, может, понял, что одной страсти мне мало, и решил оставить меня в покое.
Это ужасно расстраивало, но это было правильно.
Со скребущимися кошками на душе я отправилась к себе. Потом Тилья пришла с занятий, мы пообедали, как и планировалось. Подруга пыталась меня расшевелить, но у нее плохо получалось. На меня напало махровое уныние.
До самого вечера Тиль изучала какой-то учебник по телекинезу, выполняя домашнее задание, а я размышляла.
Когда солнце начало клониться к горизонту, девушка в очередной раз попыталась развести меня на разговор. Она встала со стула, провела ладонью над энергетическими камнями, встроенными в стену, и магические светильники под потолком тут же зажглись.
Я до сих пор не могла понять, как заставить их работать, а потому по вечерам без подруги было не обойтись.
— Ты такая грустная, потому что целый день не видела куратора Краса, — вдруг проговорила Тилья без грамма иронии, почти не отвлекаясь от чтения. — Тебе бы сходить к нему. Уверена, он был бы рад.
Она подмигнула мне и снова возвратилась к книге.
— Ничего подобного, — пробурчала я, сложив руки на груди и надув губы.
Не хотелось думать, что она права. Это ведь все просто магия, разве нет?
— Не стоит сопротивляться своим желаниям, — покачала она головой. И, словно наперекор моим мыслям, добавила: — Дело ведь не в том, что на вас появились истинные метки. Не в этом причина, почему вас влечет друг другу. Я знаю, что ты нравилась куратору и раньше. А он нравился тебе. Почему ты так сильно пытаешься отгородиться от своих чувств? Даже если бы между вами была простая интрижка, а это не так, — вставила она многозначительно, — почему бы не поддаться эмоциям?
Я сдвинула брови и напряглась. От этого вопроса напряжение вдруг сковало тело невидимыми клещами.
И действительно, почему?
Ответ пришел как-то сам собой.
— Знаешь, однажды я уже была влюблена, — проговорила я, встала с кровати и подошла к широкому подоконнику, на котором так любила сидеть. Залезла на него с ногами и посмотрела в окно. — Я доверяла своему жениху, и ничем хорошим это не кончилось.
— Правда? — удивилась Тиль и даже повернула ко мне стул в полоборота. — А чем кончилось? Он тебе изменил?
— Ага, — кивнула я и улыбнулась, бросив на нее короткий взгляд. — А затем чуть не убил, приложив по голове бутылкой из-под шампанского. Романтик был!
— И что ты сделала? — посерьезнела девушка. — Надеюсь, ты ему отомстила?
— Нет, — покачала головой в ответ. — Мне, знаешь, немного не до этого было. Да и не хочу я мстить. Наверно нужно было бы жаждать крови, мечтать о возмездии, "око за око" и все такое. Но это как-то не по мне. Я просто хочу забыть о его существовании и все.
— Да ты настоящее чудо, — фыркнула Тилья и, увидев мое выражение лица, добавила: — Не потому что я считаю тебя молодцом, не думай! Я бы твоему бывшему… ладно, не об этом речь. Чудо ты, потому что редкое. Не бывает таких девушек, чтоб подобное прощали.
Я пожала плечами и вяло улыбнулась.
— Он еще и квартиру мою на себя переписал. А она бабушкина была. Вот что обидно.
Тилья нахмурилась.
— Что такое квартира, шампанское и что значит переписал?
— Шампанское — это вино такое. Квартира — в смысле дом. Дом он мой забрал. Семейное гнездо, — добавила, распахнув руки для пущей наглядности.
Тилья ударила себя по лбу и встала со стула, направившись к себе в комнату.
— Вот по этому оборотнем быть лучше, чем человеком, — донеслось оттуда. — Я бы за такое ночью горло перегрызла, и всего делов.
Через пару мгновений она вернулась и всунула мне в руки чашку с облепиховым чаем. Оказывается, в камине в маленьком котелке Тилья уже давно грела воду и заваривала этот напиток. Вот где настоящее волшебство!
— Спасибо, — зажмурилась я, вдыхая дивный запах.
— Значит, поэтому ты не веришь мужчинам, — закончила девушка.
— Что? Почему? Нет, я верю, — поторопилась сказать в ответ. А потом поняла, что, может, это и не совсем правда. — Просто… чтобы верить, мне нужно чуть больше, чем какая-то метка и, прости за подробности, жуткое желание размножаться.
Тилья подавилась своим чаем, и мы обе засмеялись.
Вечер закончился гораздо лучше, чем начался. Очень скоро мы улеглись по своим кроватям. И я почти совсем не размышляла о снежно-белой шерсти, на секунду мелькнувшей в отражении старого зеркала. Всего на миг перед тем, как Тилья выключила свет. Затем комната погрузилась во мрак, и только лунный свет из окна освещал пустую металлическую раму.
Утром я проснулась уже совсем в другом настроении. Казалось, что сегодня и солнце светит ярче, и трава зеленее, и старое зеркало совсем не такое уж и пустое.
Я боялась предполагать, что вчера видела в отражении именно Ранфера. Его волка. Слишком не хотелось разочаровываться, когда оказалось бы, что это лишь плод моей фантазии. Однако, стоило получше разлепить глаза, как я увидела на подушке рядом с собой невероятно дивный цветок.
Светло-розовый с широкими мясистыми лепестками он немного напоминал нашу земную лилию. Только был гораздо крупнее. А еще от него шел легкий призрачный свет. Почти незаметный. Но если наклониться и сунуть нос в самую сердцевину цветка, вдыхая сладкий, как мед, аромат, то становилось заметно: круглые золотисто-желтые тычинки испускают мягкое сияние.
