– Каким образом Волчек может вас убить? – спросил я.
Вопрос, похоже, Бенни только позабавил. Он хохотнул, оглядел зал, поерзал на стуле и несколько раз потер физиономию.
– Человеку, которого вы представляете, совершенно плевать, как кого убьют.
– Откуда вам это известно? – поинтересовался я.
– Знаете, я двадцать лет на него проработал. Если он хочет видеть кого-то мертвым – тот будет мертв. И не важно, как.
– Приведите пример.
На сей раз Бенни уже не веселился.
– Ну взять хотя бы этого Марио Геральдо… Волчек послал мне вторую половинку купюры с именем Марио, и я его застрелил. Но он не сказал конкретно: застрелить там, или зарезать, или утопить. Имя на рубле просто означает, что этот человек должен быть мертв.
– Хотелось бы получить несколько других примеров – скажем, возьмем трех последних людей, которых он приказал убить. Как они умерли?
– Откуда мне это знать?
– Вы сказали, что опасаетесь за свою жизнь; вы сказали, что мой клиент – убийца. Расскажите мне об этом. Расскажите, как он убивает.
– Да говорю же: он пишет имя…
– Просто перечислите мне имена трех последних людей, которых он убил.
Я заметил, как на лице Бенни вспыхнула злость – мелькнула и тут же исчезла. Мне нужно было вызвать у Бенни эту злость. От нее зависела жизнь Эми.
– Выкладывайте!
Малютка-Бенни подался вперед, стиснул кулаки.
– Не скажу. Я буду говорить только про это убийство.
– Вы заключили сделку и при этом получили двенадцать лет отсидки. Вы могли рассказать прокуратуре и ФБР гораздо больше. И все же не стали. Это потому, что вы до сих пор храните верность кому-то в организации? Или тут нечто большее?
Поерзав на стуле, Малютка-Бенни оттянул воротничок рубашки, словно тот вдруг придавил ему горло. Провел ладонью по шее, потянулся за стаканом с водой.
– Да, блин, понятия не имею, о чем это вы, – ответил он наконец.
– О, еще как имеете, мистер Икс! Вас взяли с поличным, прямо на месте преступления. Вы заключили сделку. В качестве заказчика этого убийства вы сдали ФБР моего клиента, верно?
– Верно.
– И вот вам пожалуйста: вашей жизни якобы угрожают, а вы и не думаете дать показания относительно других убийств, которые этот человек либо сам совершил, либо кому-то еще заказал. Вы ведь ничего не рассказывали полиции или ФБР про другие убийства, да и сейчас не собираетесь, верно?
– Верно.
– И ничего не сказали ФБР о целой наркоимперии, которой предположительно ворочает мой клиент?
Волчек никак не отреагировал. Я уже объяснил ему, к чему все это подведу.
– Ваш клиент не обвиняется в распространении наркотиков, мистер Флинн, – но вы тем не менее желаете занести в протокол, что таковая империя под его началом действительно существует? – вмешалась судья Пайк.
– Нет, ваша честь. Обвинение полагает, что мой клиент возглавляет русскую мафию. Легко предположить, что такая структура промышляет отнюдь не развозкой пиццы.
В своем вступительном слове Мириам более чем прозрачно намекнула жюри, что Волчек – главарь русской мафии. В тот раз я не стал вклиниваться с возражениями, но больше всего меня занимала сейчас вовсе не эта часть ее выступления – нет, было тогда в ее словах, обращенных к присяжным, и еще кое-что, что давало мне шанс. Хотя шанс и довольно рискованный.
– Мистер Икс, вы не сообщили ФБР о сети распространения наркотиков, которой предположительно владеет мой клиент, верно?
Весь план полетит к чертям, если сейчас завоет сигнал тревоги! Я неуклонно давил на Бенни, задавая размеренный ритм этими своими повторяющимися «верно?», которые отлетали от него, словно мячики, вынуждал постоянно вертеть головой в догадках, откуда прилетит следующий удар, намеренно злил, чтобы он отвечал быстро и не задумываясь.
– Верно… Я…
Я сразу оборвал его.
– Вот именно. Про предположительные операции моего клиента с наркотиками вы ФБР не сказали, равно как не поведали о сети организованной проституции, которую предположительно контролирует мой клиент, верно?
– Верно.
Ответ поступил так быстро, что молниеносная Пайк не успела уточнить, не желаю ли я заодно занести в протокол и тот факт, что мой клиент владеет одним из лучших борделей в Маленькой Одессе. Обойдя вокруг своего стола, я в упор посмотрел на Бенни. Он отвел глаза.
– Как и не рассказали ФБР о схемах отмывания денег, которые предположительно использует мой клиент, верно? – спросил я, медленно приближаясь к Бенни – неуклонно сокращая расстояние между нами, наращивая противостояние, затягивая его в зону поражения.
– Верно, – ответил он, упорно глядя на что угодно, но только не на меня.
Когда я подошел ближе, наши глаза наконец встретились. Бенни раздраженно подался вперед.
– Вы не сказали ФБР о нелегальной переправке иммигрантов, которую предположительно организует мой клиент, верно?
– Верно.
Всего три фута между нами. Чем меньшее расстояние нас разделяло, тем заметней напрягался Бенни – будто готов был в любой момент перемахнуть прямо через пюпитр трибуны и задушить меня до смерти.
– Вы не сказали ФБР о подпольной торговле оружием, которой предположительно занимается мой клиент, верно?
– Верно.
– Вы не рассказали им обо всей этой деятельности, потому что если б подсудимый действительно стоял во главе этой преступной организации, ФБР моментально прикрыла бы ее, и тогда…
Ухватившись за края свидетельской трибуны, я наклонился к Бенни чуть ли не нос к носу и выдал во всеуслышание его главный секрет:
– И тогда вам с вашим братцем нечего было бы возглавить по окончании данного суда, верно?
– Верно.
Но едва он это ляпнул, как сразу же опомнился, отрицательно замотал головой. Пайк выронила ручку. Гарри ахнул.
– Нет! В смысле, я не понял, что ты там только что сказал, адвокат ты херов!
Я шепнул ему: «Волчек уже в курсе», и он вскочил. Я повернулся к публике спиной. Бенни отпихнул меня прочь, но не успел он еще ухватить меня за плечи, как мои руки быстро и мягко прошлись ему по бокам. Я неловко попятился, но сумел устоять на ногах.
Подскочил конвойный, силой усадил Бенни обратно. Пайк принялась орать на Бенни, чтоб в следующий раз не думал распускать руки. Мириам разразилась протестами по поводу того, что я запугиваю ее свидетеля. Взмахом руки я остановил обеих. Перед завершением допроса рискнул бросить взгляд на Кеннеди – тот был весь внимание.
– Я сам виноват. Приношу извинения. У меня только один последний вопрос. С момента ареста вы все время находились в изоляторе для лиц, нуждающихся в защите. В нормальные места заключения не попадали. Так от кого же вы получили сведения, что подсудимый заказал ваше убийство?
