Даниил (1106 г.): «И когда входишь в эту пещерку через маленькие дверцы, по правую руку – как бы скамья, высеченная в том же пещерном камне: на той скамье лежало тело Господа нашего Иисуса Христа. Сейчас та святая скамья покрыта мраморными плитами. Сбоку проделаны три круглых оконца, и через эти оконца виден этот святой камень, и туда целуют все христиане. Пять больших лампад с маслом висят в Гробе Господнем, и горят беспрестанно лампады святые день и ночь. Скамья ж та святая, где лежало тело Христово, в длину четыре локтя, в ширину два локтя, а по высоте пол-локтя. Перед дверьми пещеры лежит камень – на расстоянии трех стоп от тех пещерных дверец: на том камне, сидя, ангел явился женам и благовестовал им о воскресении Христовом».
Лукьянов (1703 г.): «А Гробъ Господень придѣланъ къ стѣнѣ предѣла къ полунощной странѣ, та страна свободна; возглавие и подъножие примуравлена. А длина Гробу Господню – девять пядей, а поперечи ны – пять пядей. А надъ Гробомъ Господнимъ сорокъ семъ кандилъ съ масломъ древяннымъ, а горят день и нощь.
А въ тѣ кандила масла наливаютъ и надъсматреваютъ старцы гробныя раз ныхъ вѣръ еретических. И всякой старецъ въ свои кандила масла наливаетъ. А буде видитъ: въ чюжихъ кандилахъ масло догараетъ – такъ вдаритъ въ колоколецъ; такъ пришедъ да и нальетъ масла. А колокольцы от земли приведены во всякую келью, кой гдѣ живетъ. А кандила надъ Гробомъ Господнимъ разных вѣръ еретическихъ.
А писано въ Карабѣйникомъ странникѣ, что де етотъ гробъ здѣлала царица Елена надъ тѣм подлиннымъ Гробомъ Господ нимъ. А входъ-де къ нему подъ землею; а нынѣ греки и входъ за были, изъ памяти у нихъ вышло. А етотъ Гробъ Господень здѣланъ от мрамора бѣлаго, и покрыть декою, и мраморного, и запечатанъ седмию печатъми свинчатыми. А нынѣ тѣ печати чють знать, уже стерлися; а печати – насквозь дека верчена да такъ и заливаны. А что дека на Гробѣ Господни, на верху язва поперекъ разсѣлася, толко не насквозь, до другой страны разсѣдина не дош ла».
Серапион (1830 г.): «Потом малыми и низкими <дверями> взошли мы ко Гробу Господню, который покрыт камнем. Сей камень один из Турецких Султанов хотел было взять и сделать из онаго для себя стол; но благочес тивый Патриарх, помолясь, провел по оному перстом, и от того сделалась на камне расселина. Таким образом он остался на своем месте и доселе лобызается всеми христианами как предмет по употреблению своему достойный всякого уважения».
Норов (1835 г.): «По обычаю иудеев, тела усопших обвивались полотном и полагались в вертепе на высеченном в стене пологе. Таков есть гроб Спасителя. Входя в пещеру, должно нагнуться всею головою; длина пещеры есть то пространство, которое может занять простертое тело усопшего. Промежуток между пологом и стеною вертепа в полтора шага. По измерению г-на Воробьева, площадь вертепа составляет квадратную сажень. Каменный полог, на котором было возложено Пресвятое тело Иисуса, облечен белым мрамором. Верхняя доска переломлена надвое. Тридцать шесть золотых и серебряных лампад, спущенных со свода, горят день и ночь во гробе Иисуса и испаряются сквозь небольшие отверстия купола. Стена, прилежащая к Гробу Господню, украшена мозаическою картиною Воскресения; небольшой, но выразительный образ Пресвятой Богородицы висит на стене против входа».
Кавелин (1865 г.): «Из придела Ангела малые двери, в которые едва можно войти согнувшись или опустясь на колена, ведут в самую пещеру, иссеченную в скале, где был гроб. Отверстие это в том же самом направлении, как и дверь в кувуклию, то есть на восток. Внутри пещера Святого Гроба почти квадратная: три человека на коленях могут поместиться в ней рядом. По правой стороне от входа ложе, высеченное в скале. На этом каменном ложе было положено тело Господа Иисуса, по обычаю еврейскому, т. е. головою на запад, ногами к востоку. Теперь самый Гроб, стены и своды пещеры одеты мрамором, так что вовсе не видно скалы, а о том, что это ложе высечено в скале, не зная нельзя и догадаться. Без сомнения это не успокаивает благочестивого ожидания, даже больно христианскому сердцу, на которое нагота и хлад этой скалы действовали бы гораздо пламеннее; но что делать, когда это было единственным способом сохранения Святых мест через столько веков и поколений. И потому везде почти в Святой Земле поклонник встретит мраморную одежду оных.
Верхняя мраморная доска белого цвета с розовым отливом; она разделяется на две почти равные половины; есть предание, что однажды мусульмане вознамерились отобрать ее для своей великой мечети; тогда Ангел, постоянный невидимый страж Святого Гроба, видя скорбь о сем христиан, провел по доске перстом и камень разделился надвое».
С. Баландин: «Следующая комната, 2 метра в длину и 1,5 в ширину, есть сама Гробница Христова. С правой стороны находится погребальное ложе, покрытое мраморной плитой. Трещина по центру мраморной плиты была сделана нарочно в XVI веке, чтобы ее не забрали мусульмане, снимавшие все ценные стройматериалы с христианских святынь. Над плитой Гроба Господня висят 43 лампады – 13 латинских, 13 греческих, 13 армянских и 4 коптских. На стене, над погребальным ложем, помещены три изображения сцены Воскресения: слева – латинское, в центре – греческое и справа – армянское. На западной стене висит икона Божией Матери, как бы взирающая на гроб».
«Ложе Христово» в Кувуклии
Л. А. Беляев*: «Пещера Гроба Господня – небольшая камера, почти наполовину занятая справа каменным ложем, покрытым мраморной плитой-трансенной**. Плита появилась в Кувуклии в 1555 г. Максим Симеос*, последним видевший в 1810 г. каменное ложе Спасителя без закрывающей его плиты, свидетельствовал, что оно было сильно повреждено неразумной ревностью бесчисленных «боголюбцев», норовивших отломить, откусить, любой ценой унести с собой частицу святыни. В западной части плиты от усердия богомольцев образовалось заметное углубление. На мраморной полке, идущей по сторонам Тридневного ложа, помещены 3 иконы Воскресения – от каждого из христианских исповеданий. Ктиторская** надпись над дверью называет создателя Кувуклии – греческого архитектора Н. Комниноса, замученного турками в Константинополе в период Морейского восстания на Пасху 1821 г.».
Погребение Христа. С картины Н. А. Кошелева в Александровском подворье (см. главу 43)
Все авторы, несмотря на ряд расхождений в описаниях, едины во мнении, что «гроб» есть некая скальная полка в пещере, на которую помещалось тело усопшего. Да, такой тип захоронения «на открытой платформе» был распространен в древней Иудее. Но не во времена земной жизни Иисуса, а гораздо ранее, в период Первого Храма, то есть до 587 г. до н. э. К концу II в. до н. э. сформировался иной тип погребения, в основе которого лежал принцип временной «герметизации» тела. Умершего помещали в вырубленную в корневой породе нишу и закупоривали каменной плитой. Через 40 недель мощи покойного перекладывали после обряда «перемывания костей» в специальный оссуарий-костницу**, а погребальную нишу продолжали использовать для следующих захоронений. Изучая огромное количество сохранившихся вокруг Иерусалима погребальных пещер того времени, можно выделить два основных типа ниш:
