Расхаживая по берегу, залитому оранжевым светом костров, а местами — голубым сиянием эфемерных эквиумов, я старалась лишний раз не попадаться Розе и мэру на глаза. К счастью, они занимались Авророй и ее отцом.
Я вдыхала аромат вина из бокала, прячась в тени ивы, когда от одной из групп охотников отделилась знакомая широкоплечая фигура. Герман.
Он прошел мимо меня, не заметив. Шел широким шагом, засунув руки в карманы брюк. Угрюмый и одинокий. И мое сердце защемило от жалости.
— Гер…
Со всей своей чуткостью охотника он не услышал меня и скрылся в темноте. Отмерев, я побежала за ним.
Белоснежная одежда сделала Волкова отличным маяком, позволив быстро отыскать среди деревьев. По странному наитию я не стала его окликать, прокралась следом. Иногда человеку следует побыть в одиночестве, но под незримым присмотром.
Герман целеустремленно шел домой, сокращая путь через акациевую посадку. Странно, что не предупредил меня об уходе, оставив среди своей обозленной родни у озера. На него это не похоже.
Дав ему время спокойно войти во двор, тихо скользнула в приоткрытые ворота. Герман не вошел в коттедж — гараж оказался открыт, свет включен. Вот гадство, он собрался погонять! Разобьется же в таком состоянии! Я понимаю, что ему плохо, но зачем же рисковать жизнью?..
Я решительно толкнула дверь, открывая ее шире. Скрип — и стоящий у стеллажа охотник резко обернулся.
— Гер, я хотела…
Смолкла, только сейчас заметив пластиковые боксы, которые он снял со стеллажа. Они парили над цементным полом. Левитировали!.. В голове, вмиг очистившейся от жалостливых мыслей, всплыла лишь одна — несправедливый закон нашего бытия: «Охотники — это мощь и сила, магия — удел ведьм».
Герман не умел колдовать!
К я побежала. Ох, как быстро я побежала!..
Уже возле забора жесткие руки обхватили меня за талию и вздернули вверх. Я в ужасе закричала.
— Помогите! Помогите!..
Мой вопль услышала бы половина района. Услышала бы, не будь все его жители на берегу Темного озера. Оставалось отбиваться самостоятельно.
И я извивалась змеей в крепком захвате, лягалась, молотила руками воздух, изредка попадая локтями по мужчине, несущему меня в глубь двора. А потом вспомнила о магии. «Мотылька» он ухватил в кулак и сжал, легко деактивируя. «Веер игл» осыпался на траву, не успев толком раскрыться. «Вуаль мглы» расползлась рваным, сизым маревом вокруг нас, не причинив противнику вреда.
На краю сознания пугливо заскреблась мысль, что последние два заклинания мне недоступны вот уже восемь лет, и быстро исчезла, погребенная под паникой.
— Помогите!..
Лже-Герман накрыл мне рот ладонью. Неосмотрительно. Я укусила ее — и тотчас оказалась на земле. Ноги понесли обратно к воротам.
Рывок.
Меня слегка замутило от резкого переворота. Твердое плечо, на которое решительно закинул мужчина, выбило воздух, на время подавив сопротивление.
Когда же я отдышалась, в отчаянии поняла, что мы уже в доме.
Он поставил меня на ноги, пожалуй, даже бережно.
— Поговорим, ведьма?
Я попятилась.
— Что тебе надо? Что ты искал в гараже?
В висках пульсировала кровь. Я дрожала от страха и перенапряжения, вглядываясь в очертания мужчины в белом. Лунного света, проникающего через незашторенные окна гостиной, не хватало его толком рассмотреть. Но я и так знала: тот, кто выглядел как Герман, им не был.
— Пейнит.
— Что?
— Вы называете их просто — кулонами Верховных.
В памяти отчетливо заиграл гранями алый рубин грушевидной формы, который я спрятала по просьбе Виктории.
— Камень Стеллы. Где он?
Глаза лже-Волкова сверкнули в полумраке расплавленным золотом.
— У Верховной, — прошептала через силу непослушными губами.
Неужели это он?.. Демон?.. А кто же еще? Обладая сверхчеловеческой силой и ловкостью, охотники не умеют колдовать, они только используют артефакты и зелья.
— Нет. Ты его спрятала восемь лет назад, почти сразу после прорыва. Где он?
Я отступила на еще один крохотный шаг.
— Не понимаю, о чем ты.
Вот теперь я была в ужасе!.. Он знает, что восемь лет назад Верховная лишилась камня, знает о прорыве! И это означает, что он… Нет, не может быть! Это не тот самый демон!
— Врешь. Помоги мне — и я помогу тебе, окончательно избавлю тебя от страха перед озером.
Меня переполнял ужас понимания: демон! Тот самый демон!.. Которого мы упустили! Из-за него поломана судьба Виктории и моя! И после всего позволить ему отыскать камень?!
— Да пошел ты!..
Он преграждал собой дверь, и я рванула по коридору к запасному выходу, мимо кухни, библиотеки и кладовой с травами. Отодвину щеколду — и я в саду. А там через соседский огород я точно убегу или спрячусь в кукурузе.
Ковровая дорожка подло поставила мне подножку-складку. Я ударилась коленками и выставленными ладонями. Спиной ощутила, как демон наклоняется, чтобы схватить за одежду. Лягнула ногой — куда-то попала. И на низком старте рванула к заветной двери.
Недалеко ушла — он успел схватить за стопу. В этот раз, растянувшись, я упала на живот, но все равно продолжила вырываться из его захвата. Демон крепко держал за щиколотку, а потом и вовсе подтянул к себе.
Я извернулась, переворачиваясь на спину и пытаясь ударить ногой. Не получилось.
В мгновение ока он оказался сверху, подминая, прижимая к полу. Я извивалась под ним, билась, пытаясь вцепиться ногтями в лицо.
— Тихо, Вероника, я не причиню тебе зла, — пообещал глухо демон, ловя мои руки. — Скажи, где кулон, это в интересах твоей же общины.
Если не вырвусь, он выпытает, где камень, а затем убьет меня! Мысль звучала в сознании тревожным набатом. Уж лучше сразу умереть, чем он найдет камень, и погибнут тысячи невинных!
Мужчина сильнее женщины, а демон и вовсе запредельно могущественное существо. Как его одолеть?
Не делая мне нарочито больно, он не позволял вырваться. Как бабочку, пришпилил меня собой к полу. Жадно хватая ртом воздух, я с трудом переводила дыхание под тяжестью твердого тела.
— Ты не знаешь всей правды, Вероника. Тебя, как и рядовых членов общины, обманывали.
Тщетно. Все тщетно… Он не убьет сразу, сначала выпотрошит мою память в поисках ответа — и ничего с этим я не поделаю. Если только не перехитрю его. Надо выждать, а потом снова бежать.
В груди бешено колотилось сердце. Я застыла, прекратив борьбу и позволив слезам течь по щекам. Я сломлена, выдохлась… Посмотри на меня, ну же! Я не представляю угрозы.
