Младший лейтенант Василий Бойко проводил долгим взглядом отъезжающую «Субару», поправил фуражку и, чеканя шаг, направился к дому.
* * *
– Славный мальчик, – Полина поерзала на сиденье, устраиваясь поудобнее.
– Да уж, как говорится, болтун – находка для шпиона, – усмехнулся Сергей.
– Почему болтун? – удивилась она. – По-моему, Вася очень милый, а то, что он разговорчивый, объясняется его возрастом. Скажи, а что такое Чечня?
– Чечня – это место, где вот такие вот Васи рискуют своими молодыми жизнями, – сухо сказал Сергей.
– Там воюют?
– Там воевали.
– И этот мальчик тоже воевал?
– И этот мальчик тоже.
Она надолго замолчала, а потом спросила:
– А кто такая Альбина Крупских?
– Круцких, – поправил он. – Альбина Круцких – звезда российского телевидения. Ведет развлекательно-познавательную программу для богатых.
– Почему для богатых?
– Потому что бедным никогда в жизни не попасть в те райские места, которые она настоятельно рекомендует посетить.
– А ты бывал?
– Где?
– Ну, в этих райских местах.
– Кое-где бывал. Ты наверняка тоже, – он бросил на Полину испытывающий взгляд.
– Почему наверняка? – спросила она.
– Ну, принимая во внимание твое аристократическое происхождение и богатое событиями прошлое.
– А оно было богато событиями?
– Если верить господину Щирому, то да.
Наверное, она хотела еще что-то спросить о своем прошлом, Сергей кожей чувствовал это ее желание, но заговорила о другом:
– Куда мы сейчас едем?
– В церковь, хочу побеседовать с отцом Владимиром.
– Меня не пустят в церковь в таком виде. И платка у меня нет...
– Значит, постоишь на улице, – отрезал Сергей.
– Может, заедем в магазин, купим мне что-нибудь приличное? – робко предложила она.
– Ты видишь где-нибудь поблизости магазин? Вот и я не вижу.
Церковь была маленькая, аккуратненькая, сияющая белоснежными стенами. И, судя по сложенным в сторонке бетонным блокам, строительство еще не закончилось. Они зашли на просторный двор, огляделись. Пожилая женщина в ситцевом платке подметала и без того идеально чистые ступеньки.
– Здравствуйте, – поздоровался Сергей.
Женщина с коротким оханьем разогнулась, потерла поясницу, посмотрела с интересом:
– Бог в помощь.
– Не подскажете, где нам отца Владимира найти?
– Так известное дело где – на лесопилке.
– Где?!
– На лесопилке. Надумался батюшка пол в церкви обновить, вот и поехал насчет досок договариваться.
– А где находится эта лесопилка?
– Вон по той дороге езжайте, – женщина указала на узкую проселочную дорогу. – Мимо не проедете.
– Спасибо. – Сергей взял Полину за руку, потянул к выходу.
– Что ж, и в божий храм не зайдете? – спросила женщина укоризненно.
– А можно? – Полина остановилась, посмотрела просительно.
– Ну а чего ж нельзя? Только могла бы и юбку надеть, коль в церковь собралась.
– Я не знала...
– Ладно уж, пойдем со мной – косынку хоть дам.
Внутри пахло ладаном и ремонтом. Ремонтом чуть больше, ладаном чуть меньше. Сергей перекрестился, неумело, неловко – не часто ему с его суматошной жизнью доводилось бывать в церкви. Женщина сунула Полине синюю газовую косынку, посмотрела выжидающе.
– Можно свечку за упокой поставить? – Полина, похоже, смущалась еще больше, чем он, долго не могла повязать платок, а потом в нерешительности замерла у самых дверей.
– Отчего ж нельзя? Вот, выбирай, – женщина выложила на деревянный прилавок коробки со свечками.
– Дайте, пожалуйста, две, – Сергей сам удивился своему неожиданному душевному порыву. – И вот, возьмите на нужды храма.
– Спаси вас Господь, – женщина церемонно, с поклоном приняла деньги.
Он взял свечки, одну протянул Полине. Та глянула как-то странно, раньше у нее не было такого вот взгляда – из-под ресниц, молча кивнула.
Богородица смотрела ласково, точно знала, о чем он собирается ее попросить, знала и одобряла. Огонек в лампаде приветливо мигнул, и свечка, та, которая не за упокой, а за здравие, загорелась неожиданно ярко и жизнеутверждающе.
Сергей постоял перед иконой, посмотрел на пламя свечи, а потом закрыл глаза. У него были сложные взаимоотношения с Богом. Он не умел просить и не умел прощать. Но сейчас он просил не за себя...
Сергей остановил «Субару» рядом с массивным «Лендкрузером».
– А батюшке-то не чужд технический прогресс, – он похлопал джип по пыльному боку. – Хорошая машинка для здешних дорог. Только бензина много жрет.
Полина потерла виски.
– Болит? – спросил Сергей, не отрывая взгляда от джипа.
– Болит. – Ей вдруг стало очень обидно, что он смотрит на машину и не смотрит на нее.
– В бардачке – таблетки. На заднем сиденье – минералка. Выпей одну. – Он так и не оглянулся.
Сначала из-за какого-то детского упрямства она решила, что не будет пить лекарство, но головная боль усиливалась с каждой секундой. Если сейчас ничего не предпринять, потом может стать совсем худо.
Полина как раз открывала бутылку с минералкой, когда Сергей сказал:
– А вот и наш батюшка, собственной персоной. Хорошо, что не пришлось по лесу за ним рыскать.
Полина сощурилась, пытаясь получше рассмотреть приближающегося к ним стремительным шагом мужчину. Она ожидала увидеть убеленного сединами старца с кустистыми бровями и длинной бородой, но отец Владимир оказался неожиданно молодым, статным, с иссиня-черными волосами, аккуратно подстриженной бородкой и холеным, красивым какой-то светской красотой лицом. А из-под рясы выглядывали джинсы. Полина растерянно моргнула. Батюшка с лицом плейбоя, одетый в джинсы и разъезжающий на «Лендкрузере», вызывал неоднозначные чувства. И еще он как-то слишком пристально, слишком откровенно всматривается в ее лицо. Может, святого отца оскорбил ее внешний вид. Так он и сам в джинсах, а еще в кроссовках...
– Полина! Это ты?! – А голос у него глубокий, хорошо поставленный.
– Мы раньше встречались? – Она вздрогнула, испуганно покосилась на стоящего рядом Сергея.
– Ты меня не узнаешь? – Батюшка пригладил бородку, посмотрел задумчиво и чуть-чуть растерянно.
Полина отрицательно мотнула головой, в который раз чувствуя себя неловко из-за того, что ее кто-то помнит, а она не помнит никого.
