В госте издали чуялась кровь древних колдунов. И можно было даже сказать, кого именно. Давным-давно среди его предков жил великий князь-чародей, прозванный Вещим Олегом. Не по прямой все же линии. Гость, скорее всего, был из ро́бичей – потомок сына рабыни, но кровь есть кровь, её не обманешь.
«Неудивительным оттого будет, – думал Яробор, – ежели в его роду время от времени рождаются провидцы невиданной силы».
Пришлый уже совсем близко подошёл, и делать нечего, иначе как встречать. Яробор легко спрыгнул со старой печи, накинул на плечи косматую медвежью шкуру, и шагнул к порогу. Дверь сама собой отворилась, выпуская своего хозяина из дому. Развешенные на тонких бечёвках грибы сдвинулись в стороны, и хозяин леса спустился по крыльцу, сев на нижнюю ступеньку.
А вот он и гость. Вышел из-за кустов малины, весь в необычную одёжу ряженый. Чудные сюртук да портки серого цвета, сорочка белоснежная с отогнутым и заглаженным воротом, с вишнёвого цвета тряпицей, намотанной вокруг шеи и завязанной узлом под сгибом ворота. На ногах чёботы странные, блестят, словно воском натёртые, был бы гость простым человеком, и штаны и обутки давно в грязи оказались, а так всё чистенькое, как с новья́. На запястье десницы, которую не иначе, как правой рукой и не звали, имелся браслет золотой со стекляшкой плоской. Яробор был лесной житель, слух у него чуткий, его ухо ловило тихое тик-тик-тик, идущее от украшения.
– Здравствуй, Яробор, – заговорил гость, – как бытие твоё?
– Смотри, сам не чахни, – ответом было незнакомцу.
Не понравился он лесовику. Сразу не понравился. Глазки колючие, улыбка лукавая – зубоскал, одним словом.
– Говорили мне, что ты, хозяин, не любишь путников.
– Отчего ж, не люблю? Они мимо проходят, и мне по сердцу это.
– Гонишь? – спросил гость ухмыльнувшись.
– Я ни имени твоего не знаю, ни того, с чем пожаловал. Сам суди. А уж про то, что я не звал тебя, можно и вовсе молчать.
– А как же в старой сказке? Сначала добра молодца накорми, напои, в баньке попарь, а потом и всё прочее, даже вон выгнать не стыдно, – с прищуром спросил человек.
– Так ты не добрый молодец, а я не девица красна. Взашей и так выгнать могу, без кушанья и баньки, – оскалился Яробор.
– Даже неинтересно, зачем я пришёл? – снова спросил гость.
– Ну, сказывай, сказывай, а то ведь не отстанешь, как банный лист, не отцепишься.
– Звать меня Павлом Белкиным. И я вот по какому делу к тебе. Война нынче идёт, – начал человек свой сказ.
– Война всегда идёт. То промеж людей, то промеж богов, а то и вперемешку, – перебив гостя, ухмыльнулся Яробор.
– Нынче всё не так просто, как ты сказываешь. Боги людям явились в открытую, с человечками не как с рабами, а как с равными общаются, – подложил пришлый.
– Дурные, стало быть, они, – отозвался Яробор, плюнув себе под ноги.
– Не в богах дело. Люди нынче силой большой стали, считаться с ними приходится. Да и враг у нас теперь с ними общий.
– Что за ворог такой?
– Напасть, доселе неведомая, взялась из ниоткуда, и сразу огнём и мечом принялась всех без разбору бить, и духов и смертных. Пришлось объединиться, – ответил человек.
– А я тут при чём? Я ворога этого в глаза не видывал, слыхом не слыхивал, – разведя в стороны руки, словно охватывая свои земли, спросил Яробор.
– Место у тебя хорошее. Оно прямо в тылу у ворога стоит. Вот и вспомнили про тебя. Хотят тут крепость поставить, дабы зло это пришлое окружить да извести.
Яробор запустил пятерню в густую чёрную бороду, что на целую пядь опускалась с худощавого лица.
– А какой мне в этом прок? Я ни с кем не в ссоре.
– Тебя старшим в этой крепости хотят сделать, – ответил гость.
– Меня? Старшим на моей же земле? Да вы, видно, совсем рассудком слабы! – процедил сквозь зубы хозяин лесной заимки.
– Велено мне передать: ежели не согласишься, тебя изничтожат, а на твою землю другого старшим посадят. Нужна им крепость эта. А коли добро своё дашь, возложишь сию ношу на свои плечи, то своего идола сможешь рядом с идолами первых богов на сей земле сотворить.
– Шутки шуткуешь?! Для кого идол будет?! Для лягв болотных али для белок таёжных?! Людей-то нетути! Это глупая задумка! А коли сгонят меня с моей вотчины, то буду исподтишка бить. В спину. Будут знать, как меня хаять! – повысил голос Яробор.
– Не ярись, хозяин, не пусты слова сии. Будет у тебя не просто крепость. Люди здесь будут службу ратную нести. Целых полторы тысячи, а то и поболе. И идол твой, хозяин, в чести будет.
– Стрельцов, говоришь, мне на постой отправят? И идол.
Яробор снова запустил пятерню в бороду. «Шибко складно гость говорит, и заманчиво, – думал он. – С людишками возиться было неохота, но ежели идол поставить, да ещё с первыми богами в ряд. Можно попробовать».
– Что ж, Павел, задумался я над словами твоими.
– Всю инфраструктуру построить поможем, – продолжил гость, сказав чудное слово.
– Инфра что?
– И саму крепость, и начинку к ней, чтоб удобства были, – пояснил человек с лесным прозвищем Белкин, уж не за шустрость ли?
– Словечко забавное. Что ж, добро даю, да только при условии, что всех своих помощников сам находить да созывать буду, – кивнул Яробор.
– Вот и ладно, да только без помощи нашей ты не сладишь с этим делом.
– Отчего же? Дьяка-писаря не смогу найти, что ли, аль приказчика?
– Времена не те, – улыбнулся человек.
– Поглядим, – ухмыльнулся Яробор, – люди всегда те же. Что тыщу лет назад, что сорок тыщ. А стрельцы-то когда будут?
– Стрельцы? Через пол седмицы от них голова будет, с ним обсудишь сей вопрос.
У гостя из-за пазухи потянулась тихая мелодия, как от гуслей деревенских, да дуды медной. Белкин достал небольшую тонкую не то шкатулку, не то зеркальце в чёрной оправе. С зеркальца свет лился, и картинки играли красками. Он провёл пальцем по стеклу, а потом приложил к уху, начав говорить с зеркальцем, словно с собеседником. Диковинная вещь, тем паче, что колдовства в ней не чуялось.
«Неужто людская придумка? Долго же я спал, – подумал хозяин леса. – Видать, стоит дельце, хоть новый мир погляжу».
– Да, слушаю, – буркнул Белкин тем временем, – Что значит, сервера заглючили? Я вам за что плачу? За игру в косынку, или за работу, хакеры хреновы? Чтоб через час всё в норме было, и передай Кузину, чтоб макет гарнизона на три-дэ-принтере распечатал к моему возвращению.
Гость опустил руку, да буркнул: «Прошу прощения», и снова потыкал в зеркальце.
– День добрый, товарищ генерал, хочу сообщить, что наша задумка в силе. Готовьте бригаду к передислокации.
