Снова прозвучал громкий выстрел, и снова колдовская пуля обожгла шкуру, оставив незаживающий след на бедре. Яробор схватил пса за хвост и бросил в сторону стрелка, заставив того отскочить, а потом рванул к пушкам.
Псы повисли на локтях и боках, но хозяин лесной заимки, обретший облик чудища мохнатого и двуногого, не замедляя бега, вдавил орка своим плечом в стальной бок самоходки. Хрустнули кости, и существо упало на землю. Его не нужно даже добивать, и так затопчут насмерть в этой каше боя.
Их было очень много, но и Яробор не просто лапоть деревенский. Он протянул ладонь и стал колдовской силой, что вспыхнула вокруг пальцев зелёным бездымным огнём, срывать колечки с висящих на орках гранат. Один, другой, третий. Всяк, кто на глаза попадётся.
Орки стали хвататься за свои гранаты, да не успевали. Раздались взрывы. Полетели по поляне ошмётки чёрного мяса. Изуродованные тела падали на траву тушками заколотых поросят.
То ли на десятом, то ли на двенадцатом орке поляну накрыло непонятным колпаком чужой силы. Яробор уже мог рвать колечки только у самых ближних, чуть дальше пяди от кончиков пальцев. Силён враг, силён, но это лишь раззадоривало лесного бога.
Он лёгким движением оторвал голову ближайшему псу. Тонкие чёрные жилы потянулись от хребта к черепу, заливая всё чёрной жижей. Яробор и так уже весь был в ней.
– Врёшь, не возьмёшь! – выкрикнул хозяин заимки и вцепился когтистыми пальцами в бок самоходки.
Лопнуло железо, а Яробор поддел его и потянул на себя, вырывая, словно ту же голову давешнего врага. Он уже знал, что делать. Его силу давили, но не могли задавить насовсем. Он не хотел думать, что же это такое, что могло состязаться в мощи с богом. Яробор сейчас видел только то, что ближе. И нужно лишь подобраться и коснуться колдовством.
Мышцы вздулись, и лист железа со стоном начал рваться дальше, вместе с гусеницей, коей звали люди широкую железную цепь, что они надевали на колёса.
Яробор отогнул один лепесток железа, а потом другой. Дёрнувшись и сбрасывая с себя очередное создание, больно вцепившееся в хвост, он сунулся мордой в проём, рождая искры изначального огня.
Огонь это не его, но тут много и не надо. Пламя само собой занялось в испачканном земляным маслом нутре механического чудовища. Яробор зло захохотал человеческим голосом и отскочил в сторону. Десяток мгновений спустя у него за спиной громко-громко грохотнуло, обдав волной жаркого воздуха, и ударило обломками, отчего он даже припал к земле.
А Яробор всё хохотал. Ближайших тварей просто разметало, а рядом с неба упала башня самоходки, воткнувшись в землю стволом пушки, да так и оставшись торчать, как насаженная на пику голова.
– Пусть все знают, кто такой Яробор! – зло вскрикнул лесной бог.
Он бросился дальше, подминая под себя четверых поднятых колдовством мертвецов. Лесной бог даже не остановился, разорвав их на куски своей волей. А псы начали наваливаться снова. Их осталось меньше полусотни, но Яробор уже не церемонился. Он просто глянул на лежащее рядом бревно, и то взорвалось большими и острыми щепами, пронзая тварей как тяжёлый фугас.
– Я вам покажу кузькину мать!
Яробор прыгнул на следующую самоходку, и стал рвать когтями решётку сзади. Он уже знал, что тогда машина сломается, лишившись масла и воды. Что нутро вскипит, а металлические горшки заклинят.
Но нет. Этого мало, и Яробор встал во весь рост и вытянул вверх лапы-руки, призывая непослушную сейчас силушку.
Снова загудел металл, сжимаясь в тугой ком. Теперь это был стог железа, похожий на стог сена, только и видно торчащие из стальной кучи потроха мертвецов и потёки дурно пахнущей соляры.
Снова грохотнула тяжёлая пищаль, отдавшись болью в боку. На этот раз она ранила сильнее и больнее. Яробор приложил руку к телу, чуя горячую кровь. Рана не хотела заживать. Яробор сжал её ладонью и опять бросился в бой. Ведь нельзя их отпускать.
Неведомая тварь давила силу, но это была его земля. Его!
Яробор рванул вперёд и притронулся пальцами к железу следующих двух самоходок. Те качнулись и провалились по самую верхушку в землю, превратившуюся в грязную жижу. Их вес стал им помехой. Яробор выдернул ноги из топкого киселя, возникшего вокруг тех самоходок, и бросился к следующим, слыша, как завизжали собаки, угодив в капкан болота. Ведь не зря здесь деревья не росли. Деревья чуяли бездонную топь, и лишь эти глупцы не знали.
Ещё одна машина провалилась в древний омут. Омут был мёртв, зарос тиной и травой, но его сейчас оживили. Жаль, что больше не получится ничего утопить, ибо остальные машины стояли на более твёрдой земле.
Осталось два десятка псов, шесть орков и столько же мертвяков. А внутри лесного бога злорадствовала ярость. Он повёл рукой, и четыре ближайшие собаки и один мертвяк улетели далеко за спину, словно пущенные пращей, но это только начало. Они коснулись земли у кромки леса, и сила хозяина заимки потянула их обратно, словно расправляющаяся пружина. Твари мелькнули в воздухе и врезались в железный бок самоходки с такой мощью и скоростью, что тяжёлый механизм развернуло на месте, а башню сорвало. О самих тварях и говорить не приходилось, их просто расплескало, как блинное тесто, пролитое на перевёрнутый горшок.
Яробор пошёл дальше, призывая силу. Ближайшую из оставшихся самоходку подбросило на пять локтей вверх. Из её хребтины, где находился механизм-двигатель, раскурочивая металл и расплёскивая жидкости, выскочил край старого бревна. Яробор ухмыльнулся. Лиственница почти не гниёт, а древесина у неё прочнае, как сырое железо. А если ещё приметить лючки под днищем, хлипкие как жестянки, то пробить такую дуру не составит труда.
Снова грохотнул выстрел, но на это раз мимо.
Яробор встал во весь рост, одновременно с этим чуя, что давящая сила ушла. Видимо, неведомый враг махнул рукой и ушёл, бросив на произвол судьбы свои обречённые войска.
Лесной бог снова захохотал, предчувствуя скорую развязку боя. Несколько сосен с треском вывернулись из земли и, пролетев два десятка саженей, снесли оставшихся врагов, размазывая их о броню, ломая кости меж стволов, пробивая насквозь сучьями.
А когда грохотнула пищаль, обдав болью тот же бок, и заставив закашляться, он протянул руку-лапу, и самоходка со стоном и звоном ломающихся опор да лязгом отлетающих колёс рухнула на саму землю, раздавливая железным брюхом стрелка.
Яробор вздохнул и повернулся, призывая туман. За его спиной уже бушевало пламя. А когда он шагнул в белое марево, то позади раздались взрывы.
Туман ласково поглотил своего повелителя и через мгновение дал выйти у самого терема. Яробор вздохнул и зажмурившись, взялся за кровоточащий бок, а потом со стоном принял человечье обличие. Одежда потемнела от багряной горячей жидкости.
Яробор шагнул на порог, услышав только сейчас долетевшее до терема эхо далёких взрывов. Хозяин лесной заимки намного опередил его туманной тропой. И это заставило ухмыльнуться. Кажется, люди звали сие скоростью звука.
