Эрнест Шарль Ласег (1816–1883)
Собственно параноидный синдром может включать в себя бредовый компонент (бред – это ложное убеждение, не поддающееся разубеждению), также галлюцинации и явления психического автоматизма (ощущение пациента, что на него оказывают воздействие: читают или внушают мысли, заставляют что-то делать). Само понятие параноидного синдрома было введено в психиатрический обиход французскими психиатрами Э. Ш. Ласегом и Ж. П. Фальре. В данном случае мы наблюдали трансформацию этого синдрома с определенными этапами, сопровождавшимися более или менее выраженными вспышками-озарениями. Сначала это был «человек-мировое зло», затем убежденность в преследовании со стороны этого «зла» стала овладевать им все больше, наиболее ярко проявившись в психотическом состоянии дома у родителей жены. В тот период оно было наполнено не только идеями преследования, но и ярким эмоциональным компонентом-страхом, который заставил его обороняться. А также определенным уровнем сужения сознания, вероятно, также связанного с остротой аффекта (когда он ударил топором отца, о чем сожалел после и чего не мог сделать в своем нормальном состоянии). Далее бредовая идея начала принимать более конкретные черты, в больнице он стал считать «злодеями» организацию из преступников-полицейских, которые не только физически преследовали его, но и включали в заговор других людей (работников больницы). Затем, попав уже в наше отделение, идеи преследования достигли своего максимума, когда пациент считал, что буквально все, и персонал и пациенты, участвуют в этом заговоре. При этом мы не смогли выявить галлюцинации или идеи автоматизма, на передний план выступал, прежде всего, бред преследования. Как правило, параноидный синдром включает в себя также идеи собственной исключительности. Пациенты могут утверждать, что их преследуют, как носителей особого знания, что они владеют несметными сокровищами или могут помешать в выполнении коварных замыслов. В данном случае мы увидели только элементы в его словах о «желании научить других людей как правильно жить». В наших беседах иногда проскальзывала идея, что «темные силы» хотят этому препятствовать. Однако полной «кристаллизации» она не достигла. Параноидный синдром является одним из наиболее распространенных в структуре психических расстройств. Чаще всего встречается при шизофрении, но может быть при эпилепсии, деменции и органическом поражении головного мозга, а также при психозах, вызванных психоактивными веществами. Однако, в независимости от заболевания, тактика лечения этого синдрома при них сходна и включает, прежде всего, прием антипсихотических препаратов. На фоне назначенного лечения у пациента действительно происходила редукция симптомов вплоть до формирования стойкой уверенности, что его мысли и суждения в тот период были проявлением болезни, определенной отчужденности от них и критического отношения. Что также говорит о верности диагностирования паранойи.
Жан-Пьер Фальре (1794–1870)
Строить прогнозы в психиатрии особенно тяжело. Даже в других отраслях медицины врачи оперируют вероятностями и не всегда могут точно предсказать, как будет протекать заболевание. Для психиатров это, наверное, сложнее всех. Более всего мы склонялись к тому, что перенесенное состояние у пациента было связано с употреблением наркотика. Поэтому исключение его дальнейшего приема могло предупредить повторы таких психозов. Он был чувственным и во многих сферах нравственным человеком, ценящим семейные и межчеловеческие отношения. Но зависимость, болезнь, привела к тому, что все это оказалось под угрозой. Сфера компетенции врача во влиянии на его дальнейшую судьбу заканчивалась, и наступал его личный выбор.
Глава 4
Повторный пациент
Глядя на природу человека, часто отделяют биологическое (телесное) от психического. Но психика является продуктом деятельности головного мозга. Равно как и все процессы, в том числе болезненные, которые происходят в организме, отражаются на деятельности психики. И существует целый пласт психических расстройств, которые связаны с системными (то есть поражающими все части организма) заболеваниями. Моя врачебная практика началась с отделения сочетанной психической и соматической (телесной) патологии, и именно там связь между телом и духом ощущалась наиболее остро.
«Пациент Б. поступил второй раз и вновь в наше отделение. Прошло полтора месяца, но я узнал имя на титульной странице. Он был одним из семи моих первых пациентов после получения сертификата и поступления на работу. Высокий худощавый старик шестидесяти семи лет. Всю прошлую госпитализацию мы мучились с его давлением. На фоне сахарного диабета, который он дома никогда не контролировал, его давление прыгало то вверх, то вниз, быстро выровнять его не удавалось, из-за чего несколько раз мы переводили пациента в реанимацию, а затем снова возвращали в наше отделение.
Но основной причиной его пребывания тогда в психиатрической больнице была суицидальная попытка. Он подгадал время, когда его дочь и жена, в квартире с которыми он проживал, ушли на рынок. Помылся, поставил иконку на столик, зажег подле нее свечку и лезвием разрезал себе вены. Родные нашли его таким, в крови и в полусознательном состоянии. Так мы с ним и познакомились. Впервые я увидел его худым, ослабленным, с зашитым левым предплечьем. Он всегда вежливо разговаривал со мной, с окружающими, хотя и был несколько ворчливым. О причинах своих действий он отзывался так: «Устал я. В магазин ходить не могу, не работаю, что ж это я за мужик такой. Лежу как бревно целыми днями». Однако это было не все. К тому времени он уже год не ел вместе со своей семьей за одним столом. Требовал, чтобы ему готовили отдельно на его пенсионные деньги. И считал, что шестидесятидевятилетняя жена ему изменяет. Его подозрения усиливались, когда она уходила выбрасывать мусор или на рынок. Он, конечно, не видел, но подозревал в измене у мусорных баков. Мы лечили его почти два месяца, на исходе которых он начал улыбаться, старался помириться с женой и дочерью и хотел жить.
И вот он к нам вернулся с другими симптомами. Теперь из другой больницы, туда его положили из-за гипертонического криза. Он провел там около недели. Но вчера этот немощный старик возбужденно бегал по отделению и даже угрожал медсестрам. Едва дождавшись утра, его перевели в психиатрическую больницу.
