«Золотой Орфей»
В начале 1975 года в Министерство культуры СССР из Болгарии поступило официальное письмо с просьбой сообщить имя очередного посланца от Советского Союза на международный конкурс «Золотой Орфей» — словом, обычная процедура.
Из Москвы последовал ответ: на конкурс отправляется Георгий Минасян, солист эстрадного оркестра Армянской ССР под управлением К. Орбеляна. А также были высланы фонограммы певца для первого тура конкурса. В Болгарии выбор советской стороны одобрили.
Но тут случилось непредвиденное.
Уже утвержденную кандидатуру Минасяна Министерство культуры внезапно отвергает. Как поговаривали, певец был уличен в гомосексуальных контактах, что по тогдашним представлениям считалось ужасным преступлением; и уж точно такой артист никак не мог представлять советское песенное искусство за рубежом.
Когда Пугачёва узнала, что в спешном порядке ищут другого исполнителя на «Орфея», она твердо сказала Павлу Слободкину: «Паша, я должна туда поехать!».
Но прежде чем отправиться вслед за ней, надо напомнить, кто такой Павел Слободкин и что он значил в судьбе Пугачёвой.
* * *
В конце 1974 года Алла начала работать в «Веселых ребятах», чуть ли не самой популярной группе Советского Союза на тот момент. Пригласил ее туда художественный руководитель ансамбля Павел Слободкин, абсолютный диктатор группы. Вообще-то он считал, что присутствие женщины в музыкальном коллективе влечет за собой такие же пагубные последствия, как на морском судне, но Пугачёва ему очень нравилась. Причем, далеко не только как певица.
Познакомились они примерно за год до этого, в барнаульском Дворце спорта, где выступали в одной программе Алла и «ребята».
С тех пор Слободкин время от времени, при деятельном участии Добрынина, вел с Аллой самые общие беседы на тему, что, может быть, хорошо бы где-то, в чем-то, когда-нибудь. А Пугачёва пока выступала дуэтом с дальним родственником Павла Яковлевича — Юлием Слободкиным. Но без особого успеха.
Павел Слободкин родился в семье известного виолончелиста Якова Слободкина, лауреата всевозможных конкурсов. Отец чуть ли не с младенчества активно приобщал сынишку к высокой музыке, а когда тому было четыре года, даже сделал с ним небольшой совместный номер. На одном из правительственных концертов в Большом театре этот номер очень понравился Сталину. Тогда крошку-Слободкина привели в ложу к вождю, и тот усадил его на колени.
В доме, где рос маленький Паша, обитали Немирович-Данченко, Москвин, Книппер-Чехова — тогдашняя артистическая элита, театральные «небожители». В гостях бывали молодые Рихтер, Гилельс, Ойстрах, заходили даже Прокофьев и Шостакович. Молодой Слободкин общался с Ахматовой и Маршаком.
Когда же его отец узнал, что любимый сын классической музыке предпочел «постыдную» эстраду, то последовал самый натуральный конфликт «отцов и детей», затянувшийся на годы.
Правда, сперва Слободкин сосредоточился на джазе, но в 1967 году он окончательно переключился на «массовую» культуру и создал «Веселых ребят», первую советскую «супергруппу». Благодаря авторитету и упрямству Слободкина молодым людям удавалось обходиться без песен про БАМ и комсомол. Как говорил Слободкин — «"Битлз" про комсомол не поют, вот и мы не будем!».
В описываемый момент среди «ребят», правда, находилась певица Светлана Резанова. При всем своем боязливом отношении к дамам Слободкин понимал, что для группы, которая стремится нравиться всем, женщина-солистка необходима. Резанова, по отзывам самих музыкантов, не была выдающейся вокалисткой и позволяла себе порой петь мимо нот, зато очень сексуально смотрелась на сцене.
Когда же Резанову, по выражению Добрынина, «отторгли как чужеродное тело», кандидатура Пугачёвой стала первой на повестке дня. К тому времени Алла уже не без облегчения развалила свой неудачный альянс с Юлием. (Позже Юлий образует дуэт с Жанной Бичевской, а потом вовсе исчезнет.)
«Пугачёва пришла в "Веселые ребята" простой певицей с перспективой сольных выступлений, — рассказывал Павел Яковлевич Слободкин. — Она работала у нас в первом отделении для — как бы это сказать, чтобы не было обидно, — для «разогрева», что ли? Но уже тогда Алла выделялась своим ремеслом. У нее очень точный слух, и она прекрасно могла спародировать Пьеху, Зыкину, спеть русскую песню, как заправская фольклорная певица. Мы даже собирались вставить в программу такой эксцентрический номер».
Слободкин славился своим жестким руководством, и это было одной из причин, по которой в «Веселых ребятах» наблюдалась невероятная текучесть кадров. Так что через его руки в разное время прошла чуть ли не добрая половина нынешних эстрадных корифеев — от Градского до той же Пугачёвой. Алле он запрещал даже курить. Но все равно она продолжала тайком.
Не все «ребята» приветствовали появление в группе новой солистки. Скажем, Александру Барыкину она не приглянулась, поскольку, по его мнению, сразу начала тут «крутить свои дела», тогда как и без нее ансамбль был уже невероятно популярен.
В молодом коллективе Алла была комсоргом. Хотя ни одного комсомольского собрания при ней никто не смог вспомнить. До того ли было? Хотя Алла с ее «вечным двигателем», безусловно, способна была сделать и общественнополитическую карьеру. Но это ее совершенно не интересовало. (Только спустя тридцать лет она попадет в Общественную палату и то не на самую значительную позицию. Почти как Пушкин в камер-юнкеры.)
Алла пришла быть первой.
Бывший музыкант группы Анатолий Алешин вспоминал:
«Нам это виделось, как если бы в "Битлз" пришла солисткой Йоко Оно. Сразу последовало пять заявлений об уходе: от Александра Барыкина, братьев Пузыревых, Александра Буйнова и меня. При том, что наш гастрольный график был расписан на год вперед, для Паши это была просто катастрофа! Где он может сразу же найти замену, да еще такого уровня? Но, как оказалось, Господь хранил тогда Аллу, и в результате вышло так, как задумала именно она».
Кстати, Буйнов спустя много лет уверял, что сразу подружился с Пугачёвой и даже был в нее слегка влюблен. И демонстрировал фотографию Аллы, которую она ему подарила, с подписью: «Сашке-какашке от Алки-нахалки».
Но фото она подарит ему позже. Пока же из-за Пугачёвой Буйнов удалился в группу Стаса Намина. Впрочем, ненадолго.
* * *
В это же время, поселяя раздоры в ведущем поп-коллективе СССР Пугачёва совершила свой самый главный лирический подвиг. Она исполнила несколько песен для нового фильма Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или с легким паром!».
Микаэл Таривердиев, автор музыки к фильму, долго искал подходящую певицу. (Среди прочих тогда пробовалась и Валентина Пономарева, которая спустя десять лет великолепно споет у Рязанова в «Жестоком романсе».) Но никто Таривердиева не устраивал. И тут он вспомнил о Пугачёвой, с которой поработал еще в «Короле-олене». Вот что писал сам Микаэл Леонович в своих воспоминаниях:
«Алла после "Короля-оленя" как-то пропала. И где она? А Бог знает, где. Все же нашли ее… Начали мы с ней работать. Работали много, около месяца.
