Уверена, если бы она знала, где находится его дух, последние три сотни лет стали бы для Элайджи невыносимыми.
– Как ее зовут? Странно продолжать называть ее просто «невестой».
– Как я сказал тебе вчера, в именах содержится сила. Я был достаточно осторожен, чтобы не произносить ее имени вслух все эти годы, и о том же попрошу тебя. Но тебе известно ее имя. Это она обвинила Берроуза и Джайлза Кори… Она свидетельствовала против Сюзанны Мартин…
Солгу, если скажу, что не задумывалась об этом раньше. И его слова только утвердили мои подозрения. Могу поспорить, невесту его звали Анна. Она была главной среди девушек, уверяющих, будто они пострадали от колдовства обвиняемых. Я киваю.
– Я не назову ее по имени. Можно посмотреть книгу?
Элайджа передает ее мне, книга оказывается удивительно тяжелой. Кожаный переплет старый, потрескавшийся, на нем еще видны следы серебряного тиснения. Я осторожно открываю ее, страницы плотные и мягкие, будто ткань. Заклинания написаны каллиграфическим почерком, напоминающим записи Элайджи. Книга дарит какое-то особое уютное ощущение, как и многие другие предметы старины.
Я листаю страницы. Заклинания для любви, защиты, роста и гармонии. Должно быть, книга принадлежала доброй ведьме. Я едва не смеюсь от этой мысли. Наконец я наталкиваюсь на страницу с заголовком «Исток заклятия». Просматриваю текст.
– Здесь говорится, что данное заклинание раскрывает знак ведьмы, таким образом можно узнать, кто твой противник.
Брови Элайджи сходятся на переносице.
– Не знаю, Саманта. Если это сработает, есть риск привлечь внимание ведьмы. Она может почувствовать, что ты ищешь ее. Внимание настолько сильной ведьмы, что смогла сотворить целую эпидемию сыпи, – не то, что тебе сейчас нужно.
Возможно, он прав. Но это наш лучший вариант.
– Может быть. Но я считаю, рискнуть стоит. Кроме того, если это Лиззи, она и так меня ненавидит.
– А что, если не Лиззи? – спрашивает он.
Видение о повешении Берроуза, которое показал Коттон, намекало, что у меня есть тайный враг. Это нечто конкретное, то, что сможет выровнять чаши весов.
– Значит, будем разбираться с проблемами по мере их поступления. Я и так уже в самом эпицентре… Ты же не считаешь, что это могла быть твоя невеста?
– Нет. Мертвые не могут колдовать. – В его словах слышна категоричность, такая отчетливая, что я даже задумываюсь, а не пробовал ли Элайджа сам колдовать.
Хотя бы ее можно вычеркнуть. Я изучаю список необходимых компонентов, из которых знаю не все. Впрочем, я никогда не была сильна в ботанике. О черт! Сказано, что все волшебные травы должны быть срезаны перед началом колдовства самим творцом заклинания.
Элайджа встает у меня за спиной:
– Как планируешь раздобыть все это?
Без машины и помощи Вивиан выбор невелик. Я выглядываю в кухонное окно.
– Можно попросить миссис Мэривезер. Подозреваю, что в ее огромном саду есть часть – если не все – из этих растений.
Конечно, не хочется приближаться к Джексону, но дело сейчас совсем не во мне и моих желаниях. Плюс к тому миссис Мэривезер любит готовить. Уверена, она сможет рассказать, где достать некоторые травы, если в саду их не найдется. Я беру из ящика кухонного стола бумагу и ручку и составляю список ингредиентов. Элайджа хмурится:
– Мне это совсем не нравится.
– Мне тоже, но нужно постараться сделать все возможное. Ночью заглядывала Сюзанна, рассказала о новых несчастных случаях в Салеме. Наша проблема быстро разрастается.
Судя по взгляду, он со мной согласен. Я заканчиваю список, и Элайджа исчезает, забирая с собой книгу. Это нормально. Наверное, с миссис Мэривезер легче будет поговорить без него. Я делаю последний глоток кофе и ставлю чашку в раковину. Выхожу через кухню и прямо по траве шагаю к дому миссис Мэривезер. Всегда есть шанс, что Джексон еще спит. Я стучусь в заднюю дверь, и уже через секунду меня встречают ее розовые щеки и теплая улыбка.
– Доброго тебе утра, – говорит она с игривым ирландским акцентом.
Я улыбаюсь и переступаю через порог.
– И вам прекрасного дня.
Миссис Мэривезер сияет:
– Как ты узнала, что это правильный ответ?
– Ездила в Ирландию с папой, когда была маленькой. – Я прислушиваюсь, боясь столкнуться с Джексоном, пока иду следом за миссис Мэривезер по коридору, но в доме тихо.
– Входи, присаживайся. – Она проходит через арочную дверь на кухню.
Я занимаю место за кухонным столом, вновь покрытым великолепными десертами. Миссис Мэривезер предлагает угощаться, и я с удовольствием соглашаюсь.
– Я хотела спросить, можно ли взять кое-какие растения из вашего сада? – интересуюсь в перерывах между укусами.
– Конечно же можно! Что тебе нужно?
От ее энтузиазма становится чуточку легче. Я достаю список из кармана толстовки.
– Черемша. Ягоды гаультерии лежачей. Побеги папоротника, – читает она вслух и с любопытством смотрит на меня. – Зачем тебе все это?
– Э-э… для рецепта.
– А ты знаешь, что все перечисленное – исконные растения Новой Англии?
Что абсолютно логично, если книга заклинаний была составлена во времена Элайджи. Ведьма, которой она принадлежала, должна была использовать местные компоненты.
– Нет. Как забавно. – Голос мой звучит выше и писклявей, чем обычно.
– Гаультерия растет в лесу.
Это нехорошо.
– Значит, у вас ее нет?
– Честно говоря, есть, – улыбается она. – Я использую ее для традиционного американского медицинского сбора. Но дело в том, что кроме чая ее ягоды требуются только в единственном рецепте – для приготовления сезонных маффинов.
Миссис Мэривезер знает, что это странный ингредиент. Стоило потратить несколько минут и проверить список, прежде чем наведываться сюда.
– О-о-о…
Она подходит к кухонному уголку.
– Саманта, черемша и гаультерия не могут быть в одном блюде.
Я рассматриваю разнообразные десерты, надеясь найти в них какой-нибудь совет.
– Боюсь, вы посчитаете меня сумасшедшей.
– Ты будешь удивлена, насколько многое я могу принять, особенно если это правда.
Она так спокойна и беспристрастна, что я чувствую себя ужасно. О чем я только думала, когда решила, что такой глупой уловкой смогу обмануть женщину, зарабатывающую кулинарией?
– Это для заклинания.
К моему удивлению, она смеется.
– Ты говоришь прямо как твой отец. Мы частенько совершали набеги на родительские сады, пытаясь смешать какое-нибудь зелье. Подозреваю, именно поэтому он в итоге стал импортером специй, а я – пекарем.
