Миссис Мур и миссис Бернэм растворились в толпе, торопливо попрощавшись с Вайолет. Незаданные вопросы так и остались неозвученными.
– Августа Готорн, – представилась женщина, протягивая руку в перчатке, которая была примерно с голову Вайолет.
Вайолет пожала ее, ожидая, что пальцы сейчас сдавит, но мягкая потертая кожа и хватка оказались на удивление нежными.
– Вайолет Сондерс. Кажется, я знакома с вашим сыном.
Она бы заметила сходство этой женщины с Джастином, даже если бы та не назвала свою фамилию. У них были одинаково красивые угловатые черты, та же розоватая кожа и тонкие светлые волосы; манера держаться была схожа, словно они ожидали, что все в комнате к ним тотчас повернутся. И быть может, так оно и было – присутствующие просто прожигали взглядом искусственно порванную футболку Вайолет.
– Ах… Джастин, – в лице Августы Готорн промелькнуло что-то нечитаемое, – он любит производить впечатление.
– Полагаю, можно сказать и так.
– Я пришла, чтобы представиться. – Августа открыла бумажник. Внутри блеснул серебряный щиток с кружком красного стекла посередине – значок шерифа. – Как шериф такого маленького городка, я предпочитаю лично всем сообщать, чтобы не стеснялись обращаться ко мне в случае каких-нибудь проблем.
– Это похвально. – Что-то в голосе женщины заставило Вайолет задаться вопросом, о какого рода проблемах она говорит.
Но прежде чем мысль успела полностью сформироваться, рядом возникла Джунипер.
– Вот ты где. – Слова были адресованы Августе, и было очевидно – леди знакомы. – Я полагаю, это сборище было твоей идеей?
Значит, не Джунипер спланировала эту спонтанную вечеринку. Вайолет почувствовала каплю гордости, чутье ее не подвело – ее мать не настолько любила людей.
Августа кивнула:
– Мне показалось это правильным решением. Я поделилась своей идеей с некоторыми другими, и все высказали заинтересованность в том, чтобы наверстать упущенное.
– Ты имела в виду заинтересованность в том, чтобы шнырять по моему дому, – отчеканила Джунипер. – А для наверстывания упущенного у тебя было тридцать лет, чтобы хотя бы позвонить мне.
– А у тебя было тридцать лет, чтобы навестить нас.
Глаза Джунипер стали такими же ледяными и стеклянными, как глаза оленя на стене.
– Слышала, ты пошла в правоохранительные органы. – В ее голос проникли те же тихие злобные нотки, которые она использовала в разговоре с буйными инвесторами. – Должно быть, тебе это очень нравится.
– А я слышала, что ты занялась… финансами?
– Разработкой программного обеспечения.
– Как увлекательно.
Все, что эти женщины знали о Джунипер, скорее было слухами, чем реальностью. Но Августа Готорн была другой. Между ними ощущалась своего рода запятнанная фамильярность. Это натолкнуло Вайолет на мысль, что ее мать не просто покинула город – она распрощалась с особым образом жизни. Дарья – первая из ее потерь. А шериф, похоже, вторая.
– Надеюсь, вы не против, если я вас оставлю, – сказала Августа. – Нужно проверить собак. Они склонны хулиганить в незнакомых местах.
Значит, это она хозяйка мастифов. Вайолет была не удивлена.
– Конечно, – кивнула Джунипер.
Когда Августа ушла, Вайолет повернулась к матери:
– Кто она?
Джунипер смущенно потянула за отворот блейзера:
– Моя лучшая подруга.
Вайолет сделала глубокий вдох.
– А кто такой Стивен?
Джунипер застыла. Даже кантри, кажется, заиграла тише. Внезапно Вайолет подумала, что количество мертвых в этой комнате превышало живых: оленья голова на стене, лисы в углу, гнездо птиц, прибитое над диванами.
Джунипер еще не успела ответить, а Вайолет уже знала, что она солжет.
– Может, кто-то из местных? – осторожно предположила она. – Прошло много времени. Всех и не упомнишь.
– Я тебе не верю.
Вайолет еще никогда не видела свою мать такой потерянной или потрясенной.
– Я не буду говорить об этом здесь.
Вайолет указала на дверь.
– Вот и славно. Вечеринка все равно отстойная.
В коридоре было гораздо тише. Взгляд Джунипер заметался по стенам из красноватого камня, она расслабилась только тогда, когда убедилась, что у лестницы никого нет.
– С моей стороны глупо было надеяться, что этот город забыл о той истории.
– Какой истории?
Мать вцепилась в бокал.
– Истории со Стивеном, – ответила она. – Моим младшим братом.
По спине Вайолет пробежала дрожь. Она не знала, чего ожидать, но только не этого.
– У тебя есть брат?
Каждое слово, произнесенное Джунипер, было отрывочным и осторожным, как на похоронах Роузи.
– Был. Он умер за пару месяцев до того, как я окончила школу.
– Ты ни разу о нем не говорила. – Вайолет не могла сдержать обвинительных ноток. – Поэтому ты уехала?
Джунипер, вздрогнув, глубоко вздохнула:
– Да. Из-за Стивена.
– Сплетничаете? – Дарья присела на втором этаже, словно паук, ее глаза блестели желтовато-карим в свете пыльной люстры над их головами.
– Я не могу говорить об этом в присутствии Дарьи. – Голос Джунипер задрожал, выдавая легкую панику. – Это ее расстроит.
– Как по мне, так это ты расстроена, – парировала Дарья.
– Значит, если Стивен был твоим братом…
– В другой раз. – Голос Джунипер вновь стал твердым и уверенным. Она поспешила обратно в гостиную, залпом осушая бокал.
Вайолет не погналась за ней. Ей недоставало сил, чтобы так быстро прийти в себя. Ее переполняло до краев новое ужасное открытие.
– Держись подальше от леса, косточка, – с упреком посоветовала Дарья с вершины лестницы. – Я вижу, как его ветви тянутся к тебе.
Но Вайолет точно ее не слышала.
Брат Джунипер умер, и поэтому она сбежала. И продолжала бежать, отрезав Вайолет от семьи отца после его смерти. А затем вытащила их из Оссининга после того, как они потеряли Роузи. Ей было все равно, кого она оставляла позади. Все равно, какие разрушения оставляла за собой.
Вайолет поплелась в свою комнату, голова раскалывалась. Девушка свернулась калачиком на кровати и плакала так отчаянно, как не могла позволить себе Джунипер, – за отца и сестру, которых она потеряла, и за дядю, которого никогда не узнает. Скоро шум внизу прекратился. Вайолет вытерла лицо одеялом и решительно направилась в музыкальную комнату. Она нуждалась в инструменте. Только он мог очистить сознание и ослабить боль.
