В толпе жрецов Набонид — хилый старец с живыми любознательными глазами — казался маленьким сказочным человечком.
Набонид явился сюда по настоянию Храмового Города. Он отвык от государственных дел, тем более что нашел прекрасную замену — науку археологию. открывающую древнюю, никому еще не ведомую историю Халдейского царства. Он не собирался ни с кем здесь ссориться и сразу понял, что жрецы обманули его, расписывая, как страстно мечтают халдеи о его возвращении на престол. Он убедился в обмане, едва переступил порог дворца. Он был встречен недоумением и негодованием. Конечно, жрецы задумали с его помощью взять власть в свои руки.
Нет, он не станет ни с кем ссориться. Киш и Кута, священный Киш и священная Кута — вот где его место, место ученого. Пускай в Вавилоне правит Валтасар, спесивый и жестокий узурпатор отчего престола. За это преступление Валтасара ждет возмездие богов, боги, которым Набонид ежедневно приносит свои молитвы, покарают его.
Он посмотрел на трон, где, развалившись, сидел Валтасар с недоброй усмешкой в уголках губ. Он выглядел весьма внушительно. Набонид вспомнил, как сам он на троне проваливался в подушки, которыми его обкладывали со всех сторон. Набонид казался ребенком с черными бусинками проницательных глаз. Голосок у него был негромкий, и стоило кому-нибудь во время его речи скрипнуть скамьей, как уже нельзя было разобрать ни слова. И сановники сидели каменными истуканами, боясь шевельнуться. В этом тронном зале он казался смешным даже самому себе. Живя в тихой Куте, он растерял последние остатки царского величия и теперь охотнее всего ушел бы отсюда.
Пока Набонид предавался размышлениям, а Валтасар с победоносным видом восседал на троне, верховный жрец все больше убеждался, что вельможи, невзирая на полученные в дар поместья, робеют выступить против нынешнего правителя Вавилона. Они. обмениваются растерянными взглядами, перебирают золотую бахрому на своих одеждах или нервно крутят золотые резцы для письма, лежащие перед ними на столиках. Ни один не отважился поднять глаза ни на верховного жреца, ни на Валтасара.
Валтасар упивался общей растерянностью. Он видел жрецов насквозь. Они хотели свергнуть его и вернуть на престол Набонида, чтобы его именем снова самим править Халдейским царством. Только этому не бывать.
Он еще крепче стиснул золотые локотники и, прищурившись, взглянул на верховного жреца.
Тот, приняв позу человека, озабоченного судьбами государства, изрек:
— В этот важный для судеб державы час его величество царь Набонид пришел с визитом в Вавилон.
— Мы рады видеть Набонида, — не вставая с места, приветствовал его Валтасар и дал знак рукой, что он может занять одно из кресел, предназначенных для представителей Эсагилы.
Жрецы не садились, продолжал стоять и немощный старец Набонид.
Валтасар снова дал знак сесть.
Верховный жрец вспыхнул, не в силах долее сдерживаться.
— Царю Халдейской державы, — он имел в виду Набонида, — подобает занять место на троне.
— Халдейский царь и сидит на троне, — взорвался Валтасар. — Или Эсагила явилась на совет затем, чтобы во всеуслышанье заявить, что она не признает царя Валтасара владыкой Халдейской державы? Если так, то у меня есть что сказать Эсагиле.
Он побагровел, его охватила дрожь, как всегда в минуты волнения.
Вместо ответа верховный жрец выступил вперед и направился к Валтасару.
Валтасар дал знак телохранителям преградить ему путь.
Для всех навсегда осталось тайной, что намерен был сделать верховный жрец, дерзко двинувшись на царя. Очевидно, добра это не сулило. Быть может, верховный жрец думал совершить то, что не удалось жрецу-кастрату, которому божьи воители приказали убить Валтасара по дороге из Муджалибы в зимнюю резиденцию царей. Жрец стоял наготове позади Колоннады Львов, но из-за большого скопления народа не смог протиснуться к носилкам царя. Это спасло Валтасару жизнь. Потому жрецы и опоздали к началу совещания, что ждали в Храмовом Городе известия о смерти Валтасара, на всякий случай держа под рукой Набонида. Покушение не состоялось, но это не означало, что Эсагила отказывается от попыток устранить Валтасара. Может быть, выступление верховного жреца и должно было теперь решить все дело. Однако копья солдат преградили ему путь.
Исме-Адад остановился, поджав губы и выпятив грудь.
Валтасар, единственный, имевший право присутствовать на совещании при оружии, выхватил меч. Увидев это, верховный жрец воскликнул:
— Ты поднял меч на святого отца?
— Меч против меча! — ответил Валтасар.
— С мечом против святого отца, — скорбно прошептал Исме-Адад, но острый взгляд Набусардара и верховного судьи отметили, что скорбь его была притворна.
Набусардар приготовился вмешаться, чтобы как-то разрядить эту тягостную обстановку, но тут заговорил царь Набонид, попросивший не устраивать из-за него свару в священном месте. Он посетил Вавилон, как это делает любой житель халдейской земли. Он проникся важностью момента и поэтому, по совету Эсагилы, пришел на заседание совета, чтобы укрепить в народе веру.
— Я прошу моего сына-преемника, — он поднял свои проникновенные черные, как угольки, глаза на Валтасара, — я прошу разрешить мне выступить наряду с остальными с речью.
На мгновение задумавшись, Валтасар милостиво махнул рукой.
Эсагила вместе с царем Набонидом заняла отведенные им места, и первый советник Валтасара повторил свою вступительную речь.
— От имени царя царей, — снова заговорил он, — владыки мира, сына богов, искупителя народа, защитника границ, хранителя права и справедливости, заступника вдов и сирот, властелина славной Халдейской державы, великого преемника Саргона Аккадского, Хаммурапи Первого и прославленного преемника Навуходоносора Второго, призываю на вас милость богов. Да благословит вас Мардук, создатель мира, Ану, владыка небес, Иштар, его дочь и дарительница услад. Да благословят вас бессмертные боги Халдейского царства устами царя царей, владыки мира, сына богов, искупителя народа, защитника границ, хранителя права и справедливости, заступника вдов и сирот, властелина славной Халдейской державы, бессмертного продолжателя дела Саргона Аккадского, Хаммурапи из первой династии и прославленного преемника Навуходоносора Второго.
Первый советник сел, его сменил второй. Выступили еще четыре советника царя, после чего Валтасар дал слово Набониду, перед тем как перейти к обсуждению персидской опасности, с которой археологические изыскания его незадачливого отца не имели ничего общего. Будет лучше, рассудил Валтасар, если Набонид выговорится сейчас.
Набонид сделал попытку встать с кресла, из которого он высовывался, как птенец из гнезда. Жрецы поспешили ему на помощь, но Исме-Адад раздраженно остановил их и почтительно обратился к царю царей, непреклонному Валтасару, чтобы он позволил Набониду произнести свою речь сидя.
