Книга Гнилая топь, страница 4. Автор книги Сергей Байбаков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Гнилая топь»

Cтраница 4

У стен башни, сложенной из гранитных валунов, вот уже много лет была примощена основательная деревянная пристройка. Ее сработали из любезного для конского здоровья дуба. Сделали пристройку на совесть. Для каких целей ее ставили — непонятно, ведь рядом огромная башня. Но со временем пристройка превратилась в просторную конюшню. Внутри соорудили просторные стойла и клети в которых хранился запас отборного зерна и душистого сена. Снаружи пристройки, под навесом, находилась коновязь.

— Хорошо б им овса задать, быстрей успокоятся, — прогудел Прозор. Он уже распахнул высокие, укрепленные кованными железными полосами, башенные ворота. — Ведите их сюда. Сейчас огонь зажгу. Воды давать не будем. Вид у них — будто сто верст без передыха отмахали. Запалим — чего доброго, не сгубить бы.

Прозор, скрылся в проеме. Вскоре темный проем осветился, Перед башенными воротами заиграли блики света.

— Вводите! — вернулся Прозор. — Пойду в конюшню, гляну. Должен овес быть. С осени несколько подвод завозили. — Дружинник скользнул в конюшню.

Прозора редко видели унылым. Казалось, рослый воин не ведает усталости. Порой иные валятся с ног, а ему ничего — бодрый, общительный и дело делает, будто только что отдохнул. И никто не видел дружинника унылым. Прозор всегда храбрый, готовый ко всяким испытаниям прирожденный охотник и славный воин. Он, не задумываясь, бросился бы в самую опасную сечу, или вышел бы в одиночку — без оружия — против матерого бера. Никому не приходило на ум усомниться в его храбрости и силе даже в шутку во время хмельного застолья. Хотя, как и Велислав он уже перешагнул за тридцать годков, Прозор в душе остался доверчивым ребенком. За это его обожал княжеский наставник Любомысл. Он часто беззлобно подтрунивал над великаном. Прозор ему так же отвечал, но обиды друг на друга они не держали. Любомысл повидал немало стран, много узнал. Прозор с удовольствием слушал рассказы мудрого и острого на язык старика.

Вскоре Прозор вышел из широких дверей конюшни. На каждом его плечо лежали по два объемистых мешка. Скорым шагом дружинник направился в башню, по пути оглашая окрестности зычным голосом:

— Есть овес! Я точно знал — в первой клети свален! Там еще мешки есть, лежат в дальнем углу, у бочек. Ай, да что я! Вы ж все равно во тьме не видите! Кто-нибудь свет в конюшне запалите! Помогайте братцы — кто еще не сомлел. Вижу, плохо вам. Да надо перетаскать: пусть под рукой будет. Хорошо б еще сена.

— Сбрую и седла прихватите! — крикнул Велислав. — Не до сена! Его потом заберем. Упряжь в первую очередь — мало ли что будет!

Раздался тихий стук о землю. Потом, еще раз. И еще…

— Э-э! Да что с вами, ребята? — Велислав увидел, что три дружинника бессильно лежали на белесой, покрытой ночным туманом земле. Присел над ними.

— Плохо?!

— Знаешь, Велислав, — прохрипел один из дружинников, остававшихся у башни сторожить коней и только что бодро выводивший их из леса. — Когда у вас на отмели невесть что началось — нам тут тоже досталось. Костер сразу погас — будто и не горел. Смрад от него пошел, не передать. Потом вроде бы как женский смех… а может детский. Над нами захлопали крылья, похо…

Дружинник не договорил. Его тряхнуло, тело выгнулось дугой. Дружинника забила дрожь. На губах появилась пена; глаза закатились и подернулись мутью. Дружинник на мгновение потерял сознание. Придя в себя, он забыв, что хотел сказать, опять хрипло зашептал: — Ох… Велислав, и неприятный то был смех! Нас тошнить начало. Потом отпустило — мы к вам бросились… пока коней собирали — вроде ничего было. А сейчас…

Воин, лежащий рядом, стучал зубами, из носа текла кровь.

— Плохо… — прошептал он, и зашелся в кашле. — Ты уж не взыщи с нас, Велислав. Голова кружится.

— Так! — воскликнул Велислав. Повысил голос: — Ребята, кто хвор — быстро наверх. Кто здоров — им на помощь! Не мешкайте! Болезнь на ногах не одолеешь!

Велислав обернулся. Сзади него дружинники казались здоровыми. Но, нет! Их тоже одного за другим поражала неведомая хворь. Они шатались. Сначала один, что-то невнятно промычав, свалился на землю. Потом другой. Непонятный недуг выкашивал людей.

— Прозор! — встревожено крикнул Велислав, выискивая глазам друга — как он?

Прозор таскал мешки. Ему помогали Борко и Милован. Непонятная хворь их не поразила. Чуть не бегом трое дружинников сносили конский припас в башню.

— Я Прозору помогу! — бросился к конюшне княжич. — Я себя хорошо чувствую! Правда-правда! Любомысл! Велислав! Вы хворых уводите! Прозор, подожди меня, покажешь, что брать надо…

И мальчик, невзирая на слабые протесты своего наставника, выражавшиеся в безмолвных взмахах руки, скрылся в темном проеме конюшни.

Любомысл смотрел на дружинников, бессильно сидевших у широких башенных ворот, и только беспомощно качал головой. Мол: «Ну что тут поделаешь? А? Вон, малец-то, здоровее иных мужей оказался!»

Пристально вгляделся в одного, другого… «Да — дело плохо. Дружинники вянут прям на глазах. Надо их растормошить. Сейчас лишняя обуза ни к чему! Лучшее средство от хвори — это чем-нибудь занять себя. Неважно чем. В море всегда так. Мореходы это знают — в море болеть недосуг».

— Да очнитесь вы, братцы! Все кончилось! Воины вы — иль нет?! Дальше жить надо! Помогайте — пошли в башню, светильники по ярусам разжигать. Там передохнете. Не в темноте же горе горевать. У кого трут есть? Кресало? Доставайте! За мной, воины!

Любомысл вступил под гулкий свод. Кажется, его слова и задор подействовали. Ослабевшие, сраженные неведомой хворью дружинники поднялись. Качаясь и пошатываясь — будто крепко выпившие люди, пошли за стариком.

После того, как лошадей завели на нижний ярус башни, Прозор с усердно помогавшим ему княжичем, а также с державшимися на ногах молодыми дружинниками — Борко и Милованом, которых хворь вроде бы не взяла, перетаскали в башню лошадиную упряжь, остатки овса и сколько хватало рук — сена.

Велислав внимательно осмотрел площадку перед башней, обошел вокруг стен. Прошел вдоль ближних сосен. Снаружи никого не осталось — все вошли в башню. На всякий случай зычно покричал:

— Эй! Снаружи никто не остался? Никого нет?! Сейчас ворота запирать буду! Дайте знак, если кто есть! Я подожду!

Сверху, из узкой бойницы раздался голос Любомысла.

— Все тут, Велислав! Не беспокойся! Все! Я проследил! Всех хворых уже уложил. Запирай ворота, Велислав! Все на месте!

Про себя же Любомысл тихонько, чтоб никто не слышал, прибавил: — Все, Велислав. Все тут. Все — кто жив пока…

В низовом ярусе на кованых, вогнанных меж камней крюках висели масляные светильники. Тут царил полумрак. Язычки пламени мерно и спокойно колыхались за толстым стеклом. Они светили неярко, но зато надежно и безопасно. Случайный пожар от лучины или факела башне не грозил, хотя внутри много дерева. Войдя в башню Велислав с усилием задвинул тяжелые створки ворот. Потом, с помощью Борко, Прозора и маленького княжича наглухо заложил их тяжеленным дубовым запором.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация