– Она была моей тетей.
– Тогда, наверное, вы сможете мне помочь.
– Тебе интересно, что произошло в школе? – Ее голос стал еще холодней.
– Да, я только…
– Извини, ничем помочь не могу. Все это случилось очень давно, и у меня нет ни времени, ни желания потворствовать больному любопытству.
– Дело не в больном любопытстве, – сказала я. – Правда. Я остановилась в этой школе. Крейги – мои родственники. Они там живут.
– Ох, милая… – Она окинула меня встревоженным взглядом.
– Я не отниму у вас много времени, – продолжила я. – Мне просто очень нужно узнать, как ослепла Марта и что случилось в школе.
Пэт задумалась. Появись сейчас посетитель, она с радостью использовала бы его как предлог, чтобы не говорить со мной. Но дверь оставалась закрытой и колокольчик молчал. Наконец Пэт приняла решение и опустилась на стул напротив.
– Милая, я действительно мало знаю, – начала она. – Все случилось до моего рождения. Я никогда не была в той школе.
– Но тетушка рассказывала вам о событиях, которые в ней произошли?
Пэт вздохнула и ответила:
– Дело в том, что все мы в детстве боялись тетю. Она совсем не любила детей. Просто сидела в углу, прямая как доска, и смотрела в пустоту, словно могла что-то видеть своими слепыми глазами.
– Как она ослепла?
– Это был несчастный случай. – Пэт опустила голову и принялась стирать со скатерти несуществующее пятно.
– Да, но что именно произошло? – настаивала я.
– Мы не знаем. Она спала, когда это случилось.
– Спала?
– Да. Проснулась с криком посреди ночи. Несколько иголок почему-то оказалось у нее на подушке, и она наткнулась на них во сне. Но… тетя Марта всегда говорила, что… кто-то ослепил ее. Разгорелся ужасный скандал, и школу хотели закрыть, а потом учительница упала с лестницы. Видишь ли, в том, что случилось с девочками, винили ее. Произошло множество несчастий. Она должна была лучше заботиться об ученицах.
– Думаю, когда она – последняя в школе – погибла, люди решили, что все случаи на ее совести.
Пэт изумленно посмотрела на меня:
– Она погибла не последней.
– Нет?
– Нет. Маленькая девочка выбросилась из окна, буквально через час после ее смерти.
– Выбросилась? – Теперь я уставилась на нее. – Я думала, она упала.
Пэт покраснела и стала вертеть в руках солонку.
– Понимаешь, именно поэтому я не хочу в это лезть, – сказала она. – Семьи девочек все еще живут на острове. Старая школа – болезненная тема для тех, чьи родственники там учились. Не хочу, чтобы это все снова всплыло. Я знаю только то, что рассказывала моя тетя, а ты должна понять: ослепнув, она испытала ужасные муки. Иногда я думаю, это свело ее с ума.
– Я просто хочу услышать ее версию произошедшего. Возможно, вы знаете, что с моим дядей и кузенами не раз случались беды в этом доме, а кузина Ребекка погибла на утесе.
– Это просто невезение, – ответила Пэт, ее голос звучал почти жалобно. – Это ничего не значит. Проклятых домов не бывает.
– Тогда и вреда от вашего рассказа не будет.
Она вздохнула:
– Тетя Марта винила других девочек.
– Девочек?
– Говорила, что они стали враждовать друг с другом. В начале учебного года они дружили и хорошо себя вели. Прилежные ученицы, понимаешь? А затем что-то изменилось, и девочки начали делать друг другу гадости. Сначала небольшие, а затем все хуже и хуже. Тетя Марта верила, что смерти в школе, включая падение мисс Грейсон, вовсе не несчастные случаи. Она часто говорила, что столкнуть кого-то с лестницы гораздо легче, чем кажется.
– Но, если они все были хорошими девочками вначале, что изменилось потом?
Пэт пожала плечами, и я посмотрела на дверь в страхе, что в кафе зайдет посетитель. Случись это, наша беседа сразу бы прекратилась. Топтаться вокруг да около времени не было, и я задала главный вопрос:
– Может, это как-то связано с Ледяными Шарлоттами?
Быстрый взгляд, который бросила на меня Пэт, подсказал мне: она о них знала.
– Они все еще в доме? – спросила она.
– Да. Моя кузина Ребекка нашла их в подвале. Кукол замуровали в стену, а мой дядя вырезал их оттуда для нее.
– Кто-то, не знаю кто, подарил их школе, чтобы девочки с ними играли. У моей тети насчет них был пунктик, настоящая фобия. Другие девочки рассказали ей, что слышали, как куклы вроде бы шептались по ночам и бегали по комнате для игрушек. К несчастью, однажды ночью там заперли школьную кошку, а утром ее нашли мертвой. Тетя Марта говорила, что всякий раз, когда что-то пропадало или ломалось, девочки винили Ледяных Шарлотт. Куклы сделали ее подруг злыми. Но я уверена, дело в другом: просто капризные дети сваливали вину на игрушки.
– Так вы думаете, что Ледяные Шарлотты не опасны?
– Конечно нет. Это всего лишь куклы. Но… странно это признавать, я бы ни за что не оставила Ледяную Шарлотту в нашем доме. – Пэт покачала головой. – Это так глупо. Но то, что говорила о них моя тетя, осталось со мной на всю жизнь. Я никогда не видела ни одной Шарлотты, только на фотографиях, но если бы мои девочки принесли такую куклу домой, я бы выкинула ее. Может, твой дядя тоже хочет от них избавиться? Они ведь старинные и наверняка стоят кучу денег. Уверена, какой-нибудь аукционный дом или музей будет счастлив заполучить их.
– А девочка, которая выбросилась из окна? – продолжила спрашивать я. – Может, она сделала это потому, что куклы ей приказали?
– Нет, – ответила Пэт. – По крайней мере… моя тетя всегда верила: та девочка поняла, что не сможет противиться куклам, и решила покончить с собой. Она не хотела вредить другим. Как я уже говорила, это случилось в день, когда погибла учительница. Моя тетя считала, что та девочка столкнула ее с лестницы, а потом убила себя.
Колокольчик над дверью звякнул, и в кафе вошла семья. Пэт улыбнулась, но была рада от меня избавиться – я видела это. Заплатив за завтрак, я пошла к автобусной остановке.
Глава 15
Чарльз спрыгнул – руку ей подать,
Лишь встали у дверей,
Но статуи она была
Недвижней и белей.
Пайпер ждала, когда я вернусь домой, и налетела на меня, едва я переступила порог.
– Ты должна была сказать, что собираешься в город, – воскликнула она. – Я бы составила тебе компанию.
– Это случилось спонтанно. Мне не спалось, и я решила чем-нибудь заняться.
– Ах да, фотографии. – Пайпер улыбнулась мне. – Можно посмотреть?
– Что-то случилось с камерой, – посетовала я, с удовольствием замечая, что это прозвучало достаточно естественно. Похоже, я становилась мастером по части вранья. – Ничего не удалось сфотографировать.
