Но тот, кого я жду, наконец выходит из здания… не один.
Мой взгляд каменеет, когда я вижу, как Такер приостанавливается на ступенях, приобнимая невысокую блондинку. Она в его хоккейной куртке, надетой поверх ярко-красной парки, но по тому, как скручивает от ревности мой живот, можно подумать, что они полностью голые и нагло трахаются на ступенях.
– Идем, – шепчу я подругам.
Меня решительно останавливают за руку.
– Они просто разговаривают, – успокаивает меня Хоуп.
Я стискиваю зубы.
– Он ее обнял.
Я не собираюсь выставлять себя дурой перед каким-то хоккеистом, особенно тем, который рассказывает, как сильно хочет пойти на свидание со мной, а потом идет праздновать победу, обняв другую девушку.
Бросаю украдкой еще один взгляд. Ага. Рука все еще там. И он смеется тому, что говорит эта блондинка.
Еще немного, и мои зубы сотрутся в порошок, но я не могу отвести взгляд. Девушка обеими руками обхватывает его за талию и крепко обнимает. Она наклоняется к нему. Он улыбается.
А затем мое сердце разрывается на куски, потому что голова Такера опускается к ней. Его губы все ниже, пока он наконец не целует ее…
13
Сабрина
… лоб.
Такер целует блондинку в лоб.
А затем ерошит ее волосы, как будто она – ребенок.
– Проклятье. Он поцеловал ее в лоб? – бормочет Д’Андре. – Это жестоко.
Какая разница, это все равно был поцелуй! И я даже знать больше не хочу, кто эта девица. Чувствую себя глупо из-за того, что пришла сегодня.
Такер – Мистер Популярность с толпой поклонниц, безупречными манерами и рыжеватыми волосами, из-за которых он выглядит как герой старомодного семейного ситкома, где жизнь просто идеальна!
А я – стерва и карьеристка, которая надрывает задницу за учебой и работает каждую секунду каждого дня, чтобы выкарабкаться из сточной канавы, в которой родилась, чтобы иметь возможность стоять рядом со всеми этими детишками из Брайара и не чувствовать себя неполноценной.
– Идем, – повторяю я.
Мои друзья, должно быть, чувствуют серьезность моего тона, поскольку делают шаг вперед. Оказываясь буквально в двух футах от первой ступеньки лестницы, я слышу свое имя.
– Сабрина!
Дерьмо. Меня заметили.
– Погоди! – Его голос теперь звучит ближе.
Я поворачиваюсь к Карин с молчаливой мольбой о помощи, но она просто ухмыляется в ответ. Когда смотрю на Хоуп и Д’Андре, те притворяются, будто изучают ее телефон. Предатели.
Вздохнув, я разворачиваюсь и делаю шаг навстречу Такеру.
Он заметно взволнован, глаза блестят, а сексуальные губы изгибаются в улыбке.
– Что ты тут делаешь?
Я выдаю первое, что пришло мне в голову, и тут же понимаю: это похоже на жалкую отмазку.
– Была поблизости.
– Серьезно? – Его улыбка становится шире. – А ты случайно не застала хотя бы несколько минут игры, пока была поблизости?
– На самом деле всю. Хорошая передача, кстати.
– Я думал, ты ничего не знаешь о хоккее.
– Не знаю, просто повторяю слова комментатора.
– Так! – зовет его кто-то из группы игроков. – Ты идешь?
Он поворачивается, чтобы крикнуть в ответ:
– Встретимся там! – Затем снова улыбается мне. – Хочешь, пойдем с нами, отпразднуем победу?
Я качаю головой.
– Мне нужно вернуться домой, завтра на работу. Кроме того… – Не говори этого. – Я не очень хочу… – Мать твою, не говори этого, Сабрина! – быть пятым колесом в телеге, – заканчиваю я и хочу стукнуть себя за это.
Его темно-каштановые брови ползут вверх.
– О чем ты?
– О маленькой Красной Шапочке там, – бормочу я, кивая головой в сторону блондинки, которая теперь болтает с одним из друзей Такера. – У вас свидание?
– Что? Хм, нет. – Такер начинает смеяться. – Это Шина, моя подруга. – Он делает паузу. – Ну, и бывшая.
Я цепляюсь за это слово.
– Видишь!
– Вижу что? В первую очередь она мой друг. Я в дружеских отношениях со многими своими бывшими.
Конечно. Ни одна девушка на этой проклятой планете, даже застукав с поличным, не поцарапает ключом его машину и не разобьет любовнице стекла бейсбольной битой, как Кэрри Андервуд. Он слишком мил. Его невозможно ненавидеть.
– Ты ревнуешь, – дразнит он.
– Нет, – лгу я.
– Точно ревнуешь. – На его лице написано восхищение. – Я тебе нравлюсь.
– Нет, сказала же, я оказалась поблизости. Подумала, что стоит поздороваться.
– Не стоит, детка. Почему бы тебе не сжалиться над нами обоими и просто не сказать «да»?
– «Да» на что?
– Свидание. Просто ответь.
Мой рот открывается, чтобы произнести слова. Точнее, одно слово. Я хочу закричать «да!», очень хочу, но терпеть не могу, когда меня ставят на место.
Все это время я чувствовала любопытные взгляды девчонок, устремленные сюда, а теперь некоторые из его друзей тоже смотрят в нашу сторону. Я вдруг понимаю, что Такер слишком добрый и милый, я – дрянная и холодная, а мой отчим – полное дерьмо, и прямо сейчас все это слишком.
Так что я отвечаю ему, но совсем не то, что он хочет услышать.
– Тебя ждут друзья, – бормочу я, а затем спешу обратно к подругам, прежде чем он успевает возразить.
Карин бросает единственный взгляд на мое лицо и тащит меня к парковке, где Д’Андре оставил машину.
– Фух, – тяжело вздыхаю я, когда мы скрываемся из поля зрения Такера. – Я такая глупая!
– Ты не глупая, – возражает Хоуп.
– К слову, ты даже слишком умная, – говорит Карин. – Твои мозги – твой злейший враг.
– И что это значит?
– Что ты слишком много думаешь. Мы все видели, какое у тебя сейчас было лицо… Тебе нравится этот парень, по-настоящему нравится.
– Он пугает меня, – выпаливаю я.
Все трое удивленно моргают.
– Он слишком идеален, ребята, – продолжаю я свои стенания, – а я большую часть времени – в полном раздрае, и, боюсь, если он узнает меня получше, то увидит это.
– И что с того? – возражает Хоуп.
Я впиваюсь зубами в нижнюю губу. Карин берет меня за руку.
– Тебе нужно пойти с ним на свидание. Серьезно, Сабрина, ты будешь жалеть, если не согласишься. А я точно знаю, что ты ненавидишь сожаления.
Она права. Я всегда кусаю локти после того, как упускаю какую-то возможность.
