На столе мерно колыхалось пламя свечей.
– Жаль, что мы уйдем раньше, чем появится скрипач, – тихо сказал Морис.
Мирослава кивнула и добавила:
– Мы можем прийти сюда в любой другой вечер.
Скрипач был, пожалуй, главным символом «Нептуна». Предвещал его появление постепенно усиливающийся звук колокола.
Юноша в белом костюме выплывал из-под сцены на раковине, в его руках были скрипка и смычок. Скрипач носил сценическое имя Орфей и полностью его оправдывал, завораживая своей игрой всех присутствующих.
Однако начинался концерт Орфея поздним вечером.
Подозвав официанта, детективы расплатились и поднялись из-за стола десять минут девятого.
Все пространство перед рестораном было залито разноцветными огнями. Создавалось впечатление, что вокруг не городские улицы, а бухта.
Морис сел в «БМВ» и вывел автомобиль со стоянки, договорившись, что будет ждать Мирославу на пятачке, расположенном возле сквера на противоположной стороне.
А Мирослава снова поднялась на ступени и стала ждать.
Как ни странно, Рита Зазулина прибыла на встречу на десять минут раньше. Едва девушка выскользнула из машины, как Мирослава сразу интуитивно узнала ее и пошла ей навстречу.
Та тоже догадалась, что девушка, медленно спускающаяся со ступеней, и есть детектив, назначивший ей встречу.
– Вот вы какая! – воскликнула Рита и, не давая Мирославе вставить хотя бы слово, схватила ее за руку и потащила в ресторан.
Оказывается, предусмотрительная Зазулина заранее заказала небольшой кабинет на двоих.
– Здесь нам не помешают, и никто нас не подслушает, – с довольной улыбкой объяснила она.
По взгляду, брошенному на нее девушкой, Мирослава поняла, что та ждет одобрения, и сказала с улыбкой:
– Замечательно.
Синие глаза Зазулиной засветились, как фиалки на рассвете.
– Что будем заказывать? – спросила Рита.
– Мне только фрукты и чай, – ответила Мирослава.
– Мне тоже, – сказала Зазулина и пояснила: – Мне еще с друзьями тут кутить до утра.
Когда они получили заказанное и остались вдвоем, Мирослава начала серьезный разговор:
– Вы, конечно, знаете о том, что случилось с вашей подругой…
– Еще бы! И я просто изумлена тем, что полиция до сих пор не схватила этого мерзавца!
– Кого именно вы имеете в виду?
– Того, кто убил Женьку!
– Вы кого-то подозреваете?
– Даже и не знаю, – сбавила обороты пылающая праведным гневом девушка.
– Насколько мне известно, полиция подозревает Адама Верещака, – осторожно проговорила Мирослава.
– Ерунда! – отмахнулась Рита. – Адамчик не мог убить Женьку.
– Почему?
– Он от нее был без ума.
– Значит, мог убить из ревности.
– Нет, не мог.
– Почему?
– Не такой он человек, – уверенно ответила Зазулина.
– А поводы для ревности у Верещака были?
– Ну-у‐у… – уклончиво протянула подруга Евгении.
– Он знал о ее вечеринках в компании стриптизеров?
– Откуда вы об этом узнали?! – изумилась Зазулина.
– Работа у меня такая, – не менее уклончиво отозвалась Мирослава.
– В общем, это нельзя считать изменой, – уверенно заявила Рита.
– Почему?
– Потому, что душой Женя любила только Адама.
– А Адам изменял Евгении?
– В смысле?
– В смысле – телом.
– Не знаю, – проговорила девушка задумчиво, – но, кажется, нет…
– Почему вам так кажется?
– Потому что он больше ни на кого, кроме Женьки, и не смотрел.
– Может быть, у него не было соблазнов?
– Не было соблазнов, скажете тоже, – рассмеялась Рита, – Адам такой красавчик, что женщины пачками на него вешались.
– Так уж и пачками? – усомнилась Волгина.
– Вы что, не верите мне?!
– Ну почему же… Просто, может быть, не было девушек, способных конкурировать с Бельтюковой.
– Почему же это не было?! Очень даже были! Например, он Ленке Кокориной нравился. Она просто не сводила с него своих коровьих глаз! – рассмеялась Зазулина.
– Почему коровьих?
– Потому, что Ленка у нас волоокая. А ейный тятенька, – проговорила Рита, подражая малообразованной селянке из старинного водевиля, – владелец сети мясных магазинов «Му и компания», денег у него куры не клюют, и в отличие от Валентина Гавриловича он своей ненаглядной доченьке слова поперек не скажет.
– К чему вы клоните? – насторожилась Мирослава.
– К тому, что если бы Верещак переметнулся к Ленке, то уже был бы зятем Михаила Глебовича Кокорина и катался как сыр в масле.
– Интересно…
– Очень! Мне и самой Адам нравится. Но замуж я бы за него не пошла.
– Почему?
– Потому, что он всего лишь артист цирка. И я не променяю на него со всей его красотой и сексуальностью своего невзрачного жениха-банкира.
– Понятно…
– Вот переспать с ним одноразово я бы согласилась с превеликим удовольствием. – Глаза девушки приняли мечтательное выражение.
– Может, и Кокорина хотела этого же?
– Нет, – усмехнулась Рита, – эта дурочка в него влюбилась и грезила о замужестве.
– Евгения знала об этом?
Рита пожала плечами:
– Скорее всего догадывалась.
– Так, может быть, Лена и расправилась с соперницей? – спросила Мирослава.
– Шутите? – фыркнула Зазулина. – Куда уж Ленке справиться с Женей…
– Необязательно убивать самой, можно нанять кого-то для грязной работы.
– Нет, Ленка не стала бы убивать, она бы приложила все силы, чтобы просто отбить Адама у Женьки.
– А другая ваша подруга тоже была влюблена в Адама?
– Кого вы имеете в виду?
– Катю Мишлевскую.
– Нет, Катьке Адам был не нужен.
– Почему?
– Не ее тип.
– А сегодня на вечеринке будут обе ваши подруги?
– Нет, Катька будет, а Ленки нет в городе.
– Где же она?
– Укатила с каким-то парнем на дачу.
– На дачу?
– Ну да, у них за городом нехилый замок в псевдоготическом стиле. Так они свою усадьбу по старинке дачей зовут.
