– Помню, конечно. Черт, некрасиво с ним получилось…
– Ты здесь ни при чем. Все это понимают. И Гелий понимает.
– Он что-нибудь докладывал?
– Нет. Мы с ним поболтали немного в перерыве. – Ирина неожиданно по-старушечьи вздохнула. – Недавно ему звонил Кокорин. И предложил очень интересную работу…
Ирина рассказывала, а у Арсения застучало в висках.
– Что с тобой? – посмотрела на него подруга.
– Ничего, – он потер глаза.
– Гелий отказался с Кокориным работать. А идея перспективная, верно?
– Верно, – кивнул Арсений. – Это идея Лериного деда. Кокорин ее украл.
– Что?
– Пока, Ирочка.
В висках продолжало стучать. Арсений вышел в коридор, постоял. Захотелось прислониться к стене.
Можно было себя похвалить. Он хороший ученый, у него отличная интуиция. Сразу понял, что интересоваться работами Ивана Яковлевича мог только Егор.
Мимо прошла тетка из бухгалтерии, Арсений поздоровался. Сделал несколько шагов в сторону кабинета, развернулся, прошагал мимо лифтов, сбежал по лестнице и поехал домой.
– Сеня? – удивилась Лера, выйдя в прихожую на шум открывающейся двери. – Что случилось?
– Ничего. – Он тяжело опустился на пуфик, закрыл глаза ладонями. – Егор лазил в дедов компьютер. Видишь, я был прав.
Он рассказал про разговор с Ириной, жена молча слушала.
– Сеня, только не делай глупостей! – Вид у Леры был испуганный.
– А я и не собираюсь! – улыбнулся он.
В висках больше не стучало. Он не сделает глупостей. Он будет бить насмерть.
– Свари кофе, что ли.
Кофе он пил редко, предпочитал чай, а сейчас захотелось.
Лера ушла на кухню, он переоделся в домашний костюм.
– Рада просила пригнать ей машину.
Лера вчера рассказала, как подруге позвонили из детского сада и перепуганная Рада уехала на такси.
– Пригоню. Как Катя?
– Неважно. Температура не снижается. Рада с ней всю ночь не спала.
– Знаешь, я, пожалуй, сейчас съезжу. – Арсений отпил кофе, который жена перед ним поставила. Кофе был горячий, пить его расхотелось.
– Я с тобой?
Лера не настаивала, спрашивала.
– Поехали, – согласился он.
Бежевая «Мазда» стояла в конце дома. Лера пискнула ключами, Арсений уселся на водительское место.
– У тебя новая машина, Лерочка?
Старушка со старой болонкой появилась из-за угла дома, подхватила собачку на руки.
– Это машина моей подруги.
– У моей внучки такая же. И номер схожий. Я поэтому на эту машину всегда внимание обращаю, она в последнее время часто здесь стоит. Подруга довольна машиной?
– По-моему, да.
– Внучка тоже довольна. В кредит взяла. А лучше бы подешевле купила, зато без кредита.
Соседка заметила Арсения, наклонилась.
– Здравствуй, Сенечка.
Лера наконец села рядом, и он спросил:
– Рада часто приезжала в последнее время?
– Пару раз, – задумчиво ответила Лера.
– Бабуля сказала, машина стояла часто.
– Часто – понятие растяжимое.
Машин было немного. Постоять пришлось только пару раз на светофорах.
Время торопило, застолбить за собой идею Ивана Яковлевича нужно было немедленно, и Егор постоянно прокручивал в голове все возможные варианты. Даже болезнь дочери, за которую он переживал так, что, казалось, ни о чем другом думать не мог, на самом деле не могла вытеснить из головы мерзкой мысли, что он не успевает воспользоваться своим шансом.
Егор просыпался, шел в детскую, трогал Катин лоб, смотрел на дремлющую в кресте у детской кровати Раду, засыпал снова, а время уходило.
Окончательно он проснулся, когда уже рассвело. Проснулся с ясной головой и четким пониманием того, как нужно действовать. Решение было простое и правильное. Он не будет ждать результатов, подтверждающих правильность и реализуемость планов Ивана Яковлевича. Он будет вести себя так, как будто эти результаты уже у него в кармане, и требовать денег на дальнейшие разработки.
А дальше все просто. Сможет провести работу собственными силами – отлично. Не сможет – возьмет кого-нибудь на подряд. Хоть тот же открываемый научный центр.
Егор улыбнулся, представив, как Арсений станет выполнять работу, на которую он, Егор, потом поставит подпись.
Рада не спала, крутила в руках планшет.
– Поспи, – предложил он. – Иди, ляг нормально. Еще шести нет.
Рада молча покачала головой.
Он отправился в кухню, сварил кофе себе и жене.
Рада осунулась за ночь. Даже волосы перестали курчавиться и висели блеклыми прядями.
– Поспи, – снова предложил он.
Рада опять покачала головой и благодарно улыбнулась, беря в руки чашку с кофе.
Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
У него была отличная семья, о которой можно только мечтать, и он не понял, что тоскливое чувство, противно нахлынувшее без всяких видимых причин, есть банальное одиночество.
Хотелось сейчас же, немедленно поделиться с кем-нибудь своими проблемами, а поделиться было не с кем. Рада ужаснется, узнав, как к нему попали работы старика-профессора. Начнет уговаривать немедленно бросить нечестную идею. Будет смотреть со страхом и жалостью. Жена не подведет, но ему хотелось настоящей поддержки.
Звонить тестю так рано невозможно. Да тесть и не станет вдаваться в подробности, у него своих трудностей по горло.
Правда, потопить старого пройдоху, кажется, не удается. Вчера голос у тестя был довольный, когда Егор, как обычно, поинтересовался его делами.
Ксана бы сейчас Егора сразу поняла. Усмехнулась бы, скривив губы, кивнула бы, задумалась. Он не сразу понял, что она совсем не дура, которой изначально казалась. Девочка была очень неглупа. Просто ум у нее был другой. Житейский, что ли. Вроде как у свекра.
Пожалуй, его никто не понимал так хорошо, как Ксана. И никто не стремился ему помочь, кроме нее.
Егор допил кофе, заглянул в детскую. Катя спала. Он убрал со лба ребенка влажные кудри, постоял рядом.
– Сегодня надо опять вызвать врача, – тихо сказал Раде.
– Обязательно, – прошептала Рада.
– Почему ты мне вчера не позвонила? – не поворачиваясь к ней, спросил он.
– Не знаю, – не сразу ответила она.
Вчерашняя обида на жену ушла. Это даже хорошо, что Рада старается его не беспокоить в рабочее время.
