– Сколько вам было лет, когда вы стали графом Сорроу-Фелла, милорд?
– Мой отец умер, когда мне было восемь, – ответил Блэквуд, изучая полупустой бокал эля. – Самый юный носитель печати в истории нашей семьи. Другие посчитали это удивительным событием.
– Мне очень жаль, – искренне посочувствовала я. Одно дело стать главой семьи в столь юном возрасте, и совсем другое – носителем печати, ответственным за весь магический род. Это огромная ноша.
– Отец умер на службе во время битвы с Р’елемом. Достойная смерть, – произнес Блэквуд без всяких эмоций, словно зачитывал фразу из книжки. – А ваша семья?
– Отец умер до моего рождения, мама – вскоре после него.
Я чувствовала себя неуютно, как всегда, когда рассказывала о родителях. У меня не было никаких воспоминаний о них, никаких связей. Увы, но, думая о них, я не чувствовала ничего, кроме любопытства.
Лорд кивнул:
– Значит, вы действительно выросли в Бримторне?
– Ну, до пяти лет я жила в Девоншире.
Вот! Это было реальное воспоминание, реальная вспышка боли. И Блэквуд это заметил.
– Почему вы уехали? – тихо спросил он.
Мне вспомнилось, как тетя уходила от меня к карете. Как я цеплялась за ее юбку и умоляла забрать меня домой. Она не слушала. Ей было все равно.
– По нескольким причинам, – быстро пролепетала я. – Одна из них – война. Мне жаль, что обучение в Лондоне не оставило вам времени на посещение Йоркшира. Как я уже говорила, бримторнские девочки были бы счастливы познакомиться со своим благодетелем.
– Я когда-то бывал в Бримторне. Возможно, мы даже виделись. Просто нас официально не представили.
Еще бы! Он был сыном графа, а я – ученицей в благотворительной школе. Вероятность нашего знакомства была очень мала.
– До войны в Сорроу-Фелле часто устраивали званые вечера для учениц Бримторна. Я бы продолжил традицию, но не имею возможности делать это, находясь в Лондоне. Мне положено присутствовать на таких событиях.
– Да, а то одна из несчастных могла бы прихватить серебро и спрятать его под капором, – съязвила я, и Магнус захихикал.
– Мне не нравится принимать незнакомцев в свое отсутствие, – заявил лорд таким тоном, словно это был давний спор.
– Наверное, это к лучшему. «Сорроу-Фелл»
[3] – звучит как мрачноватое место для пикника.
– Нет, это место прекрасно. – Лицо Блэквуда прояснилось. – Граф-основатель получил его в качестве подарка от лорда фейри. Эта земля пропитана волшебством. Некоторые действительно находят ее унылой. – Неудивительно, что лорд так любил родные места. – Но лес, да и территория замка роскошна. На участке живут белые олени. Отец всегда запрещал на них охоту, так как считал неправильным убивать волшебных созданий. Мой папа… – Глаза графа померкли, и он больше не произнес ни слова.
– Вы часто наведываетесь в Сорроу-Фелл? – спросила я, проявив толику жалости.
– Нет. Все мое время занимает обучение в Лондоне. – Блэквуд погрузился в себя и отказался дальше участвовать в разговоре.
Симпатичная официантка принесла нам еще эля. Магнус подмигнул ей, и девушка кокетливо рассмеялась.
После обеда он повел меня к карете:
– Нужно спешить, или займут все лучшие места.
– Где? – спросила я, когда мы поехали по улице.
– Вы когда-нибудь видели, как отплывает корабль?
Доки находились за пределами охраняемой территории. Жизнь в прекрасном доме Агриппы лишь усилила мое расстройство по поводу условий проживания за щитом. Магнус что-то говорил, но я не слушала. Наблюдала за разрушенными домами и усыпанными обломками улицами за окном. Глядя на них, я почувствовала себя неуютно из-за того, что сидела в такой богатой карете.
Мы вышли у доков и протолкнулись через толпу, пока люди радостно махали платочками и флажками. Я попыталась хоть что-то разглядеть над их головами. По реке плыл огромный парусник, направившийся в открытое море. Это был большой военный корабль с надутыми белыми парусами и развевающимся голубым флагом. Его отплытие можно было приравнять к национальному празднику. Неподалеку играл маленький духовой оркестр, а в толпе бродили продавцы яблок и мясных пирогов.
– Разве это не чудесно? – воскликнул Магнус. Юноша буквально светился от восхищения.
– Вы хотите отправиться в плавание после одобрения?
Вот это действительно вызывало уважение. Из-за Водяной паучихи флот стал самым опасным местом для чародея.
– Да. Я не хочу оставаться здесь и поддерживать щит. Бросьте меня в середину битвы, я готов! – крикнул Магнус и подбросил котелок в воздух.
Люди зааплодировали его энтузиазму.
– Никогда бы не подумала, что на отплытие корабля собирается такая толпа, – сказала я.
Какая-то бедная женщина рядом со мной рыдала, размахивая платочком вслед отдаляющемуся судну. Но вообще-то, отплытие любой лодки из гавани уже было поводом для праздника. Даже если морякам удавалось проплыть мимо Водяной паучихи, англичане были персонами нон-грата на континенте. Европа не хотела гневить Р’елема, оказывая помощь беженцам.
– Неужели корабли никогда не приплывают назад? – поинтересовалась я, и Магнус с легкостью уловил ход моих мыслей:
– Естественно, мы поддерживаем какой-никакой контакт. Как иначе прибыл бы сюда Челлини? Италия – единственная страна, которая согласилась оказать нам помощь. В остальном, дорогая мисс Хоуэл, мы сами по себе. Можете поискать у меня утешения. – Когда я не кинулась к нему в объятия, юноша продолжил: – Ходят слухи, что контрабандисты плавают в Америку. Между нами говоря, если бы мне предоставили выбор между Корозотом и разборками с янки в таверне, я бы лучше попытал счастья со стариком Тенью и Туманом.
К нам подошел Блэквуд, и его случайно пихнул пьяница со своими приятелями.
– Пора отвезти мисс Хоуэл домой, – предложил он. – Народ слишком расшумелся.
Пока мы шли обратно к карете, я вглядывалась в лица окружающих. Многие выглядели утомленными и истощенными. Я определенно знала, как чувствовали себя эти люди. И понимала их куда лучше, чем чародеев.
Возвращение на безопасную территорию не особенно меня привлекало.
– Подождите, – крикнула я своим спутникам. – Мы все равно уже здесь. Почему бы не осмотреться?
– Вы хотите увидеть трущобы? – недоуменно переспросил Магнус.
– Не думаю, что это хорошая идея, – нахмурился Блэквуд.
– Если я буду сражаться за Лондон, то должна увидеть, как живут все его жители.
– Может, как-нибудь в другой раз, но не сегодня, – твердо заявил лорд, беря меня за руку. Говорил он с едва сдерживаемым нетерпением, словно я была непослушным ребенком.
