В 1999 г. специалисты Института российской истории РАН подготовили и опубликовали первый том пятитомного обобщающего издания «История внешней политики России. Конец XV–XVII вв. (от свержения ордынского ига до Северной войны)», который был посвящен внешней политике с древнейших времен до конца XVII в.33, но и там не рассматривался интересующий нас дипломатический и внешнеполитический вектор: международные связи земель Северо-Восточной Руси с Константинополем. Таким образом, обзор существующей историографии показывает, что избранный нами ракурс исследования актуален и в той или иной мере рассматривался в трудах многих поколений исследователей (дореволюционных, советских, современных), но должного обобщения с учетом новейших достижений науки так и не получил. Правда, в последние годы ситуация стала постепенно меняться к лучшему.
Среди современных научных центров, особенно эффективно занимающихся изучением Византии и русско-византийских церковных, дипломатических и культурных связей, важных для настоящего историографического обзора, следует упомянуть Санкт-Петербургскую духовную академию; Санкт-Петербургский университет; кафедру византийской и новогреческой филологии МГУ им. М.В. Ломоносова во главе с Д.А. Яламас; музей им. Андрея Рублева (г. Москва) — единственный в России специальный музей, посвященный русской художественной культуре Средневековья; а также академические институты: Институт русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, г. Санкт-Петербург; Санкт-Петербургский институт истории РАН; Институт всеобщей истории РАН, г. Москва; Институт российской истории РАН, г. Москва; Институт славяноведения РАН, г. Москва. В их стенах работают специалисты, которые своими трудами вносят важный вклад в изучение истории Северо-Восточной Руси, ее дипломатических и внешнеполитических связей, в том числе с православным Востоком и, в частности, русско-византийских церковных контактов (О.А. Абеленцева; Л.А. Герд; М.В. Бибиков; Г.М. Прохоров (ум. в 2017 г.); В.А. Кучкин; Б.Н. Флоря)34.
Если говорить о конкретных работах недавнего времени, авторы которых наиболее близко подошли к исследуемой теме, то они немногочисленны. В контексте интересующей нас проблематики необходимо, прежде всего, выделить историко-богословский труд архимандрита Макария (Веретенникова) «Митрополиты Древней Руси (X–XVI вв.)», в котором подробно исследуется святительское служение всех предстоятелей Русской церкви с Крещения Руси по 1586 г. Этот отрезок времени автор характеризует как митрополичий период, который стал самым продолжительным в истории Русской церкви и предшествовал периоду патриаршему. Исследование снабжено обширной библиографией и публикациями рукописного наследия русских митрополитов — духовных грамот, окружных посланий, слов и поучений35.
К актуальным исследованиям следует отнести также работы Б.М. Пудалова «Борьба за Нижегородский край в первой трети XV в. // Поволжье в Средние века»; Б.В. Кричевского «Митрополичья власть в средневековой Руси (XIV в.)»;
A. А. Горского Судьбы Нижегородского и Суздальского княжеств в конце XIV — сер. XV в. // Средневековая Русь»; Н.Г. Пашкина «Византия в европейской политике первой половины XV в. (1402–1438)»; Б.Н. Флори «Православный мир Восточной Европы перед историческим выбором (XIV–XV вв.) // Флоря Б.Н. Исследования по истории Церкви. Древнерусское и славянское Средневековье»;
B. А. Лапшина «Тверь в XIII–XV вв.»; С.Ю. Тарабрина «Тверские князья и русские митрополиты (вторая половина XIII–XV вв.): Эволюция отношений»; «История Русской православной церкви: В 2 т. / Отв. ред. Р.И. Авдеев; науч. ред. Т.Ю. Тимофеева. Т. 1. История Русской Церкви от начала распространения Христианства на Руси до учреждения Патриаршества в Москве (1589)»; «История русского православного зарубежья. Т. I. Русское православное зарубежье до 1917 г. Кн. 1. Русское православное присутствие на христианском Востоке X — нач. XX в.» — академическое обобщающее исследование, посвященное роли России в мировой истории и ее вкладу во всемирное духовное наследие36.
Заслуживает упоминания в этом ряду и такое издание, как «Православная энциклопедия» (35 томов), создание которой началось еще в 2000 г. по благословению патриарха Алексия II, а затем было продолжено под руководством патриарха Московского и всея Руси Кирилла. В работе над энциклопедией участвовали Московские Духовная академия и семинария, институты Российской академии наук, Московский, Санкт-Петербургский и ряд региональных университетов, а также научные центры США, Греции, Италии. В каждом томе представлена обширная информация о церкви, церковных иерархах, святынях и проч., важная и для изучения русско-византийских дипломатических контактов XIV–XV столетий.
Также следует отметить труд известного британского историка-византиниста С. Рансимена «Великая церковь в пленении. История Константинопольской церкви от падения Константинополя в 1453 г. до 1821 г.», который касается древней истории, богословия и внутренней организации византийской церкви (первая часть книги) и положения Константинопольского патриархата («Великой Церкви») после падения Константинополя в 1453 г. Особое место в исследовании уделено напряженным отношениям Константинопольского патриархата с Русской церковью37.
Для реконструкции событий церковно-политической истории Тверского, Нижегородского княжества и местного епископата изучалась существующая научная литература38. Знакомство с ней показало, что благодаря усилиям не одного поколения исследователей по истории удельных княжеств
Северо-Восточной Руси накоплен большой фактический материал. Большинство авторов изучали, прежде всего, их политическую историю, основой которой была борьба за лидерство над землями Великого Владимирского княжения, а затем его преемника — Великого княжества Московского. В результате такого подхода до настоящего времени все еще слабо разработанными остаются вопросы церковно-политической жизни Северо-Восточной Руси XIV–XV вв., в частности, ее связи с Константинопольским патриархатом.
Одним из центральных международных и политических событий средневековой Европы XV столетия, оказавших глубокое влияние на историю Руси, Византии и остального мира, стал Ферраро-Флорентийский собор 1438–1439 гг., который привлек наше внимание в контексте изучения международных отношений того времени (попытка европейцев и Рима создать европейскую блокаду в борьбе с усиливающимися турками-османами и использовать Русь как противовес с Востока), внешнеполитической активности княжеств Северо-Восточной Руси и их связей с Константинополем. Одновременно участие в соборе представителей Русской церкви было первым (если не считать Базельский собор 1431 г., в котором участвовал митрополит Исидор) официальным присутствием Московской Руси на таком крупном международном собрании. Итогом собора явилось подписание унии между Православной и Римско-католической церквями. Однако уже вскоре после того, как великий князь Московский Василий Васильевич II (Темный) и большинство православного клира — на Руси и во главе с Марком Эфесским — в Византии решения собора отвергли, стало очевидно, что союз между церквями не состоялся. Опыт Византии, ослабевшей под ударами турок-османов и спасовавшей перед напором католического Рима, для Московской Руси, сила которой благодаря процессам централизации, напротив, нарастала, оказался неприемлем.
