Вера Дмитриевна, вечная и незаменимая консьержка, с удивлением посмотрела вслед Стрельникову. Спортивный стиль: короткая кожаная куртка, джинсы, спортивная обувь, безусловно, были Стрельникову к лицу, но уж больно непривычно.
Новый облик генерального еще больше удивил охранника банка. И не только одеждой. Стрельников, кроме стандартного приветствия, вдобавок спросил у охранника, как прошло дежурство, чем поверг того в недоумение. Дежурством обычно интересовался только Говоров.
Стрессоустойчивая Виолетта при виде генерального директора даже очки надела и долго не могла взять в толк, зачем заказывать билет на поезд, когда есть самолет. Притом – один билет. И только после того, как Стрельников распорядился пригласить руководителей всех подразделений в конференц-зал на совещание, Виолетта немного пришла в себя.
Ближе к обеду уже все отделы знали – с Пал Палычем случилось что-то экстранеординарное, сродни концу света. Всех любопытных Виолетта успокоила – генеральный уходит в отпуск. Да и то всего лишь на две недели.
Катастрофа сродни концу света – отложилась.
В конференц-зал Стрельников зашел последним. Осознание того, что кто-то невидимый внимательно прислушивается к каждому слову в зале, его изрядно нервировало. Но главное – тот «кто-то» теперь точно знает, что его целых две недели не будет в банке. Стрельников быстро обсудил текущие, ничего не значащие дела и коротко озвучил приказ о назначении исполняющего обязанности генерального директора банка. Им по долгу службы оказался Красников.
И только покинув конференц-зал, Стрельников облегченно вздохнул. Окончив текущие дела, он запер дверь и начал планомерно осматривать кабинет. Особенно тщательно Павел осмотрел свой «личный» кабинет, куда, кроме Говорова и Красникова, никто не входил. Вначале он переставил книги в шкафу, провел руками по резной раме картины, подаренной самим Акулиным, внимательно осмотрел поддон стола. Он даже улыбнулся, представив, как выглядит со стороны. Спустя полчаса безрезультатный осмотр окончился. «Жучка» в «его» кабинете не было, или он не нашел.
Стрельников некоторое время посидел за рабочим столом, а потом, собравшись с мыслями, достал из сейфа ноутбук, в памяти которого хранилась всего лишь одна папка. Пара десятков файлов стоили баснословных денег. И даже… жизни.
Мысль о том, что информация о вип-клиентах банка может интересовать другую сторону, пришла Стрельникову совершенно случайно. До ноутбука, не подключенного к Интернету, ни один хакер не доберется. А вот взломать сейф профессионалу ничего не стоит. Он снова подумал о Говорове.
Впереди выборы. Как можно использовать закрытую информацию и в чьих интересах, попади она в руки журналистов или криминальных структур, Стрельников хорошо знал.
Он скачал файлы на флешку. И, совершив должностное преступление, без колебания удалил информацию с жесткого диска.
Говоров зашел в приемную генерального директора в тот момент, когда тот опустил флешку во внутренний карман куртки.
Вместе они спустились в гараж. Стрельников сел на пассажирское место. Неприметная «девятка» сливового цвета, мигнув фарами, покинула банк со служебного входа. Стрельников не утерпел и оглянулся. Здание банка отдалялось.
– Это, конечно, не мое дело, – Говоров прервал молчание, – но Красникова ты мог бы и не назначать. Или у тебя свои планы?
Заместителя генерального директора банка, Максима Валентиновича Красникова, в коллективе, мягко говоря, недолюбливали. За глаза называли «акулий глаз». То ли намекали на очень близкое родство с главным держателем акций, фактическим владельцем банка, Акулиным, то ли кто-то и впрямь видел живую акулу. Но глаза у Красникова действительно были рыбьими. Бесцветные, застывшие и, самое главное, лишены того блеска, который делает их живыми.
Красников, безусловно, был неглуп. Но чего-то не хватало в нем. Какой-то малюсенькой детальки, без которой человека как такового нет. При всем лоске была в нем какая-то червоточинка, ущербность, что ли.
– Ты меня слышишь? – Говорову не нравилось молчание Стрельникова.
– Ты о назначении? Ничего за две недели не случится. А если ты имеешь в виду Войтенко, так у него своих дел выше крыши. Скоро тендер.
– Смотри, вернешься, а меня Красников уже уволил, – хохотнул Говоров. – Ты зачем отпуск придумал?
– Ничего я не придумал.
К вопросу Говорова он был готов. У однокурсника в Риге родилась дочка. Предстоят крестины. Не виделись лет сто. Все логично. И когда он мысленно разговаривал со Стасом, ответ получался убедительным.
От неумения врать Стрельников начал отвечать сумбурно. Говоров заметил напряжение в его голосе и больше ни о чем не спрашивал. Так молча, каждый думая о своем, они приехали на Рижский вокзал. Идя за Стрельниковым до самого вагона, Говоров хотел сказать, что никуда тому не надо ехать. Но, так ничего не сказав, он крепко пожал руку и внимательно посмотрел в глаза Стрельникову.
– Ты чего, Стас? Давай еще расплачемся, – отшутился Павел.
– Ты там смотри, если что, звони сразу. Ну, бывай.
Вокзал жил своей жизнью. Спешили провожающие и уезжающие. Таксисты наперебой предлагали свои услуги. Прибывшие в Москву тщетно пытались сторговаться за проезд. Вокзал шумел, пил кофе и водку…
Говоров вдруг понял, что Стрельников ему не верит. Может, и хорошо, что он уехал. Что делать дальше, он знает лучше Стрельникова.
Поезд Москва – Рига набирал скорость. Пассажиры, наконец-то постелив постели, притихли по купе. Проводница буднично проверяла билеты. Было слышно, как бодрым голосом, предвкушая дополнительный заработок, перечисляла услуги. Кроме кофе, чая и минеральной воды можно заказать еще спиртное и сигареты, естественно, за отдельную плату. Все было как всегда при дальнем следовании поездов.
Стрельников наблюдал за мелькающим однообразным пейзажем и прикидывал, сколько километров отъехал от Москвы, до тех пор, пока поезд не начал потихоньку притормаживать. Тогда Стрельников достал с верхней полки свою дорожную сумку и вышел из купе. Объявили станцию.
– Мужчина, вы куда? Стоим две минуты. Никаких перекуров на улице! Ждать не будем, не надейтесь! – Рассерженный голос проводницы настиг Стрельникова при выходе с вагона.
– Не беспокойтесь, я выхожу. Приехал.
– Куда приехал? Стоило билет брать! Только места занимают. А потом сами не знают, куда едут!
Молодая дородная проводница возмущалась скорее для порядка, радуясь неожиданной возможности подсадить «левого» пассажира в четвертое купе.
Через две минуты, в полном соответствии с графиком, поезд медленно тронулся вдоль перрона. На маленькой станции Стрельников остался один. Привокзальная касса была безнадежно закрыта. И только в зале ожидания, разговаривая вполголоса, сидели две женщины.
– Подскажите, как вернуться сегодня в Москву, – присаживаясь напротив них, попросил Стрельников.
