Риза менялась от игривой, питающей детскую привязанность к маленьким животным девушки, к более зрелой и гораздо более агрессивной женщине. Он замечал крошечные вспышки холодного жестокого гнева. Например, когда один из официантов принес ей не тот напиток, она, хоть и устно, но уничтожила его. Эйч даже испугался, что она применит силу. Но затем, как по щелчку, Риза снова стала милой.
Изменения в личности должны были стать красным флагом для агента, но он приписал их сильному характеру страстной и сложной женщины. Он был с ней счастлив, счастливее, чем когда-либо за всю свою жизнь до и после ЛвЧ.
В четвертую ночь они гуляли по пустому пляжу. Волны разбивались в пену, а по дюнам с океана мчался холодный ветер. Эйч остановился и поднял голову. Он обнимал Ризу за плечи, а она прижалась к его телу.
– Смотри, – сказал Эйч, указывая на звездное небо.
Риза прищурилась, чтобы увидеть, на что он указывает.
– Около 37 миллионов световых лет. Твоя родная галактика.
Холодные брызги воды щекотали их ноги.
– Я ее не помню.
– Почему ты уехала?
– Я солдат, – ответила она с улыбкой. – Мой отец был солдатом. Он участвовал в войнах, полицейских действиях и восстаниях по всей вселенной и везде за собой таскал нас с мамой.
– Похоже, тебя это не волновало.
Риза пожала плечами.
– Какое-то время это казалось захватывающим – новые миры, новые люди. Я многое узнала о культурах, языках. Но каждая миссия, за которую брался отец, все больше выматывала маму. Столько раз по ночам я слышала ее плач, слышала, как она молилась, чтобы он вернулся домой целым и невредимым. Я начала это ненавидеть.
– Мне жаль.
Риза рассмеялась, однако в смехе послышалась легкая грусть и разочарование.
– Когда мама умерла, я подумала о том, чтобы жить самостоятельно, но мой папа начал сдавать. Он стал совершать ошибки, о многом забывать. Я не могла просто взять и оставить его. И вот однажды я обнаружила, что жизнь в заботах о рискованном, эмоционально отдаленном человеке отразилась на мне больше, чем я думала. У меня слабость к опасным мужчинам. К таким мужчинам, как ты.
Эйч больше не хотел ей лгать.
– Я не…
– Пожалуйста, – перебила Риза, – не говори мне то, что я хочу услышать. Я знаю твой тип, Херн, я знаю, что в конце концов ты меня обидишь. Мне все равно. Ты стоишь всей боли.
Их губы соприкоснулись, и Эйч притянул ее к себе.
– Я никогда не сделаю тебе больно, Риза, – обещал Эйч, и они снова поцеловались, на этот раз жадно и настойчиво.
– Тебя действительно зовут Херн? – выдохнула она, на мгновение прерывая поцелуй.
И Эйч почти ответил на ее вопрос:
– Мое имя начинается с Эйч.
Затем они потерялись в объятиях, и больше слова оказались не нужны.
* * *
Вернувшись на следующий день в отель, агент узнал, что на стойке регистрации его ждала записка от Уистлера. Торговец сообщил, что они заберут его сегодня вечером в одиннадцать. Встречу назначили в старом, более не существующем комплексе верфей на побережье недалеко от Ниццы.
– Твое «дело» тебя отыскало, – печально объявила Риза, глядя на выражение его лица.
Эйч кивнул, взял Ризу за руку и провел ее к скамейке во внутреннем дворике у входа в вестибюль.
– Что, если я скажу тебе, что это было последнее дело в жизни?
– Что? Почему? – удивилась она.
– Я нашел кое-что более интересное, – ответил Эйч и заглянул в ее темные глаза.
Улыбка Ризы стала похожа на солнце, выходящее из-за облаков.
– Ты… Ты ведь серьезно?
Эйч кивнул.
– Сегодня вечером я покончу с делами, а завтра мы начнем строить планы на будущее.
Риза засмеялась и обняла его, и тогда Эйч обнаружил, что тоже смеется.
– Возвращайся в свой номер, – попросил Эйч. – Я позвоню тебе, когда все закончится.
* * *
В номер агента Эйч постучали. Он открыл деверь и обнаружил на пороге Хай Ти, одетого в белую форму кухонного персонала.
– Bonsoir, monsieur
[35], – поздоровался босс на безупречном французском языке. – Шампанское и икра. Как вы просили.
Рот агента Эйч открылся, а затем снова закрылся, когда Хай Ти вкатил тележку в номер и закрыл за собой дверь. Держа черную пластиковую капсулу размером с маленький динамик Bluetooth, он нажал кнопку и тут же потерял свой фальшивый акцент.
– Где ты был?
– Ты сошел с ума? Люкс могут прослушивать.
– Если это так, то… – Хай Ти указал на капсулу, – …она дает нам около десяти минут уединения. Жду отчет.
– Сделка состоится сегодня вечером. Они заберут меня примерно через двадцать минут, если не покажутся раньше.
– Не волнуйся, я уйду через пять. Где?
Эйч сообщил местонахождение верфи. Хай Ти кивнул. Он достал посеребренный стальной кейс из-под тележки и передал его агенту.
– Твой арсенал.
– Стандартный фазовый кейс? – спросил Эйч.
Хай Ти кивнул.
– Мы встроили односторонний гиперволновой передатчик. Как только кейс откроется, он активируется, и мы сможем вас слышать и в нужный момент предпринять меры по захвату.
– Отлично.
Выражение Хай Ти ожесточилось.
– Я в восторге, что ты в порядке, но почему я не слышал от тебя ни слова почти неделю?
– Я находился… под глубоким прикрытием.
Хай Ти усмехнулся.
– Уверен, что так оно и есть. Я видел фотографии твоего прикрытия с камер наблюдений. Что ты делаешь, Эйч?
– Ти, – начал Эйч, сев на край дивана. – После того, как мы поймаем Ставроса, я хочу уйти из ЛвЧ.
– Ясно. Ради этой женщины?
– Да.
Эйч не мог прочитать выражение лица своего бывшего напарника.
– Как ты думаешь? Я сумасшедший, раз думаю об этом?
– Если любовь не делает тебя слегка сумасшедшим, значит, это не настоящая любовь, – заявил Хай Ти. – Что тебе говорит твоя интуиция? Развей пелену чувств и прислушайся к своей интуиции.
Некоторое время агент Эйч молчал.
– Она… непредсказуема, может быть, даже немного нестабильна, – рассуждал Эйч. – Но когда мы вместе, между нами как будто какой-то секретный код передается. Между нами связь. С ней я не чувствую себя призраком. Я просто не знаю, Ти.
– Мне кажется, что ты знаешь, – ответил Хай Ти, положив руку на плечо товарища. – Что бы ты ни решил, я тебя поддержу, сынок. Ты уже внес свою лепту в дело защиты королевы и планеты.
