Однако люди хватались за целителей, как за соломинку. Они считали, что в больнице к каждому из них будет приставлен целитель, Одаренный – и это несмотря на статистику, согласно которой современные фармакологические препараты и профилактические меры помогли неизмеримо большему числу людей.
Но к фармакологии обращались неохотно. Люди слишком полагались на стоявших у власти Одаренных. Может хоть сейчас, после этой кражи, они оценят возможности и необходимость современной медицины?
На сцене к Черному Огню присоединились остальные члены Совета. Все, как на подбор, с широкими, горделивыми улыбками на лицах. Нова будто снова оказалась там, на уличном шествии, когда они стояли на помосте, как короли и королевы, наслаждаясь восторженными криками толпы.
Вот зачем она здесь. Пора положить конец обожествлению пресловутых героев и их обещаниям, которые они так щедро раздают, но не выполняют. Героев, которые не спасли ее. Не спасли ее родных. Героев, из-за которых Ас превратился в немощного инвалида. Героев, которые «подсадили» общество на себя, как на наркотик.
Эти доводы крутились в голове Новы, как мантра, и она уже не боялась их забыть.
Черный Огонь передал микрофон Капитану Хрому, который все улыбался – сплошные ямочки и зубы.
– Это так вдохновляюще, каждый день работать среди самых талантливых, смелых и гуманных Одаренных, какие только есть в мире, – начал он. – Искренне надеюсь, что каждый из вас уйдет с нашего праздника не менее воодушевленным. Потому что вместе мы восстановили Гатлон из руин, вытащили город из бездны отчаяния и вместе продолжаем строить наш город, нашу страну, наш мир, который станет еще лучше и радостнее прежнего. И огромная поддержка, которую мы получили от вас сегодня, тому подтверждение!
Публика разразилась криками и овациями, и Нова заставила себя аплодировать, хотя каждый хлопок отзывался в ее душе ненавистью.
Они не защитили ее семью. Они не спасли Эви.
Окончания речи Нова почти не слышала. Она продолжала думать о своем, когда выступали остальные члены Совета и когда объявляли результаты тихого аукциона. Аплодисменты будто оглушили ее.
Она взглянула на часы.
Сердце забилось чаще. Кровь застучала в висках, отсчитывая секунды.
Из боковой двери стремительно выбежали официанты, неся подносы с тарелками. На тарелке, которую поставили перед Новой, было красиво уложено филе белой рыбы в брызгах темного бальзамического уксуса и густого апельсинового джема, солидная порция картофельного пюре с розмарином, горка сладкой жареной моркови и поджаренные на гриле помидоры черри. Сверху торчала веточка петрушки, ярко-зеленая и свежая.
Никогда в жизни Нове не предлагали столь соблазнительного угощенья – но у нее совершенно пропал аппетит.
Вокруг все говорили о деньгах, собранных для больницы. Нова заставила себя проглотить пару кусочков, но желудок чуть не взбунтовался.
Чем больше она размышляла обо всем этом, тем сильнее росла ее решимость. Ей хотелось довести задуманное до конца. Хотелось, чтобы скорее кончилась эта ночь. Хотелось оказаться там, по другую сторону, покончив со страхами, чувством вины и неопределенностью. Хотелось, чтобы счастливый Ас смотрел на нее с гордостью и подтвердил, что все ее усилия были не напрасны.
Глава тридцать восьмая
– Может, потанцуем?
Эти слова, произнесенные над самым ее ухом, заставили Нову подпрыгнуть чуть ли не до потолка. Она сначала даже не поняла вопроса и несколько секунд растерянно таращилась на Адриана. Она как раз мысленно составляла списки. Десяток списков. Всего, что ей еще предстояло сделать. Всего, что сегодня ночью могло пойти не по плану.
Адриан кивнул в сторону танцпола. Взглянув, Нова обнаружила, что Руби с Оскаром уже там. А ведь она даже не заметила, как они встали из-за стола. Трость совсем не сковывала движений Оскара. Наоборот, он виртуозно ею пользовался – отбросил от себя Руби и, тут же, поймав ее ручкой трости, как рыбку на крючок, привлек к себе. Руби покачала головой, якобы возмущенно, но не выдержала и прыснула. А потом и сама стала изображать рыбу: надув щеки, принялась описывать вокруг Оскара круги, делая плавательные движения руками. Остальные танцующие недовольно косились на них, но парочка этого не замечала.
– Да, – выдохнула Нова, напомнив себе, что должна вести себя естественно. По крайней мере как можно естественнее. – Можно.
Адриан взял ее за руку и повел по проходу между столами. Он не сжал ее руки, но между ними все равно проскочил электрический разряд.
Только когда Адриан под звуки оркестра развернул ее к себе лицом, Нова вспомнила, что совсем не умеет танцевать. Всю жизнь она училась драться. Убивать. Откуда ей знать, как люди танцуют?
Однако Адриан чувствовал себя уверенно, и она успокоилась, заметив, что его умения хватает только на то, чтобы положить руку ей на талию и время от времени покачиваться в такт музыке. Нова наблюдала за парами вокруг. На глаза попался Черный Огонь, который обычно выглядел надутым и пафосным. Нову удивило, что он, оказывается, умеет дурачиться и не боится показаться смешным. Он то воздевал руки, то крутил бедрами, подражая какому-то средневековому танцу. Казалось, он веселится вполне искренне и получает удовольствие.
Неподалеку оказалась и Цунами. Хрупкая, миниатюрная, она танцевала с очень полным человеком, который рядом с ней казался настоящей горой. Они двигались очень медленно и смотрели друг другу в глаза так, будто в зале кроме них никого не было. Неужели он – ее муж? Нова не видела его раньше и совсем иначе воображала себе возможного спутника жизни Цунами. Слишком он мал ростом, слишком толст, слишком… лыс. Полная противоположность тому, каким Нова представляла себе супруга женщины-супергероя – но ошибки быть не могло, учитывая эти выразительные взгляды.
Поджав губы, Нова и себе не смогла бы объяснить, почему эта парочка вызвала у нее очередную вспышку раздражения.
Снова сосредоточившись на Адриане, Нова попыталась изобразить удовольствие, хотя больше всего ей хотелось заорать и что-нибудь разбить. Почему Адриан такой? Какое право он имеет быть таким милым, таким обаятельным, всегда таким чертовски естественным? Как он может быть одним из них?
– Слушай, Нова, – заговорил Адриан. – Я хотел узнать, убедиться, что… прошлой ночью… – Он смутился и замолчал, а у Новы снова зачастил пульс. Его поцелуи, его руки, наушники, звезда… – Я не… не зашел слишком далеко, не сделал чего-то… я тебя не обидел?
Нова прыснула, скорее от смущения.
– Я, если помнишь, и сама тебя не отталкивала, – сказала она, краснея при воспоминании о том, как это было. А еще из-за того, что это было правдой.
На его губах появилась неуверенная улыбка.
– Ну да, но… я просто не хочу, чтобы ты подумала… – Он снова увяз в словах, не зная, как закончить фразу, а Нове не терпелось узнать, о чем это она не должна думать. Но Адриан заговорил о другом. – И мне ужасно совестно из-за того, что я вот так уснул. Похоже, я просто не понимал, насколько сильно устал, и ты не должна думать, что я был… ну, сама знаешь. Что мне стало скучно или надоело, или что-то в этом роде.
