– Йозеф Гайдн, – ответил Быков. – Соната ми-минор. Нравится?
– Да. Очень.
– В вашем времени люди знают Гайдна?
Волчок качнул головой:
– Не уверен.
– Тогда слушай и запоминай. Может, потом, когда вернешься, насвистишь эту мелодию какому-нибудь вашему музыканту. Одной красивой вещью в вашем мире станет больше.
Егор улыбнулся.
– Постараюсь. А теперь давай поговорим о деле.
– Обязательно поговорим, дружище. Вот только чайку заварю. В вашем-то времени хорошего чаю, наверно, и не сыщешь.
Толстяк двинулся на кухню, однако в этот момент в дверь позвонили. Быков замер на месте и тревожно посмотрел на Волчка. Тот пожал плечами. И вновь переливчатый мелодичный перезвон прокатился по квартире.
– Пойду посмотрю в глазок, – сказал Быков.
Егор не возражал.
Они вместе двинулись в прихожую. Остановившись перед дверью, Быков наклонился к глазку, и тут из-за двери окликнули:
– Федя! Федя, открой, я знаю, что ты дома!
Быков вздохнул с облегчением, посмотрел на Егора и тихо пояснил:
– Это сосед Славик. Надо открыть, иначе не отвяжется.
Егор не стал возражать и на этот раз.
– Посиди пока на кухне, а я его быстро выпровожу, – сказал Быков.
Егор кивнул и быстро вышел на кухню. Толстяк подождал, пока за ним закроется дверь, а затем с сухим щелчком отомкнул замок.
На пороге стоял молодой парень с телевизором в руках.
– К тебе можно? – спросил парень, поддерживая телевизор коленом.
– Заходи, – угрюмо проронил Быков и отошел в сторону, пропуская соседа в квартиру.
Славик, тяжело пыхтя, ввалился в прихожую.
– Вот, – сказал он и поставил телевизор на пол. – Забирай. У тебя нет, а мне он больше не понадобится.
– Почему? – удивленно осведомился Быков.
Славик в изнеможении рухнул на стул. Достал сигарету.
– Я на днях съезжаю с квартиры, – сказал он, прикуривая сигарету от пластиковой зажигалки.
– Вот как? В армию забирают?
– Не-а. Лучше.
– В тюрьму?
Славик закашлялся и разогнал дым рукой.
– Типун тебе на язык, Саныч! Что ты все каркаешь – армия, тюрьма… Что, у человека нет другой перспективы, кроме хаки да кичи?
– У человека есть, – сказал Быков. – У тебя – вряд ли.
– Саныч, ты меня недооцениваешь. Я ведь… – Славик замолчал и напряженно прислушался. – А что это за бодяга у тебя играет?
– Йозеф Гайдн. Ми-минор.
– «Мимино»? – Славик кивнул. – Я смотрел. Хороший фильм. Только я чего-то не помню там такой музыки…
Быков поморщился.
– Так что же такого расчудесного с тобой произошло?
Славик скромно потупил глаза и признался:
– Я – женюсь.
– Вот как? Я ее знаю?
– Нет, – покачал головой Славик. – Я ее сюда ни разу не приводил.
– Ясно. И давно ты надумал жениться?
– Не очень. То есть я и раньше об этом подумывал. Но боялся. Вдруг она не та девушка, от которой мне хочется иметь детей?
– И все-таки ты решился?
– Ага. Понимаешь, Саныч… Дело в том, что у нее есть папа…
– Что ж, в этом мы с ней похожи. У меня тоже есть папа.
– Да нет, ты не понял. Ее папа купил небольшой консервный заводик. Сечешь?
– Секу. Ты любишь консервы?
– При чем здесь консервы? – обиделся Славик. – Просто я решил записать альбом. Ее папаша оплачивает мне студию, музыкантов и рекламу. Я, понимаешь, решил податься в большой шоу-бизнес.
– Поздравляю. Большому кораблю – большое плаванье. Если подкинешь пару банок консервов к Новому году – буду рад. А теперь извини, брат, у меня дела.
Сигарета застыла у Славика возле его рта.
– У тебя что, женщина? – спросил он хриплым шепотом.
– Угу. Две.
– О! – Сосед прислушался к звукам, доносившимся из квартиры, но, кроме Гайдна, никого не услышал. – Шутишь?
Быков покачал кудлатой головой:
– Нет.
– Но ты сам говорил, что женщины тебя терпеть не могут.
– Я преувеличивал. Некоторые из них считают, что я похож на Шона Коннери.
Славик усмехнулся:
– Точно. А я на Анастасию Волочкову. Ладно, не буду тебе мешать.
Сосед Славик поднялся со стула. Быков положил ему ладонь на плечо, дружески прощаясь, а заодно слегка подталкивая соседа к двери, и вдруг Славик перехватил его руку, резко ее вывернул и ударил Быкова головой об косяк. Быков ахнул и, схватившись ладонями за разбитую голову, повалился на пол. Славик же резко развернулся и зашагал к двери, ведущей на кухню. Когда до двери оставался всего шаг, дверь резко распахнулась, ударив Славика в плечо и отшвырнув его к стене.
Волчок выскользнул из кухни, в руках у него были большие разделочные ножи. Однако воспользоваться он ими не успел. Славик вытянул правую руку и, глядя Волчку в глаза, сжал пальцы в кулак. В тот же миг резкая, давящая боль железным кольцом обхватила сердце Волчка. Ножи со стуком упали на пол, а Волчок схватился за сердце и, сморщившись от боли, глухо застонал.
– Я могу тебя убить, – медленно произнес Славик. – Но я дам тебе еще один шанс. Будь с нами.
Волчок привалился плечом к стене, лицо его побелело, на лбу заблестели капли пота.
– Зачем я… тебе? – прошептал он обескровленными губами, глядя на псевдо-Славика помутившимся взглядом.
– Мое пребывание в «носителях» краткосрочно, – спокойно ответил псевдо-Славик. – Мы не смогли починить тайм-генератор. Поле, генерируемое им, нестабильно.
Ноги Волчка ослабли и задрожали, дыхание стало хриплым и прерывистым.
– Там… – прохрипел он, глядя на псевдо-Славика. – В кафе…
– Это было забавно, правда? Я хотел показать тебе, насколько легко могу воздействовать на твое сознание. Я знаю, что ты крепкий и упрямый парень, но твои действия ни к чему не приведут. То, что должно случиться, случится в любом случае и при любом раскладе.
– Тогда зачем…
Ноги Волчка подкосились, и, хватая воздух ртом, он сполз по стене на пол.
Псевдо-Славик разжал пальцы и опустил руку. Лицо Волчка порозовело.
– Ты нужен нам живым, Егор, – спокойно произнес эволоид. – Без тебя Машина профессора Терехова – всего лишь груда бесполезного пластика. Ты единственный, кто может пребывать в теле «носителя» сколь угодно долго. – Эволоид холодно улыбнулся. – С твоей помощью, Егор, мы сможем корректировать ход истории. Мы сможем ускорить эволюцию, открыть новые перспективы для развития. И ты, человек, станешь с нами в один ряд. Неужели тебя не вдохновляет эта грандиозная перспектива?
