– Ладно, пойду разберусь с машиной.
В дверях он столкнулся с сержантом криминальной полиции Робертсоном. Тот отступил в коридор, прижимая к груди папку из светло-коричневого картона, как будто она могла защитить его от неизвестно какой напасти. Кивнув на комнату для заседаний, он спросил:
– Дочь Лесбоса там?
Логан поморщился:
– Никакого уважения к начальству.
– Тебе не понять, что мне предстоит. – Он потряс папкой. – У меня тут показания некоторых сексуальных партнеров Мила и Шеперда.
– Только некоторых?
– Разве я виноват в том, что на это потребуется целая вечность, скажи? И добавь к этому моральный аспект. Показывать нормальным людям фотографии, на которых сплошной трах… Это выглядит так же, как если бы ты вышел на городскую площадь и стал орать: «Мы ищем гибкую грудастую брюнетку со шрамом от кесарева сечения и волосатой родинкой на жопе, которой нравится извращенный секс втроем», – согласен? И к тому же я еще должен присматривать за семейством Мила.
Логан бросил быстрые взгляды в оба конца коридора, затем наклонился к Робертсону и снизил голос до шепота:
– Это останется между нами, ладно? Но Стил незачем видеть твою работу, ей нужен результат.
Именно по этой причине она и напоролась на неприятности с Джеком Уоллесом.
Еще одно важное дело. Убедившись, что в коридоре никого нет, он быстро прошел раздевалку. В углу – светоотражающие куртки и защитные жилеты с номерами владельцев. Перебирая их, Логан добрался до амуниции, раньше принадлежавшей Деано. Неделю назад Деано вышел на пенсию, и все это ему уже не нужно. Отстегнул номер от жилета и вместо него пристегнул свой. Никто не узнает. Могут, конечно, провести инвентаризацию, но даже в этом случае – никаких доказательств того, что это он совершил подмену. А его собственный пробитый жилет по-тихому исчезнет. Так же, как и кагул. Он не оставит ничего, что могло бы как-то связать его со вчерашним ночным фиаско.
Ничего, кроме двух свидетелей, один из которых, возможно, мертв. А другой замышляет кровавую месть.
Логан натянул на себя жилет Деано и долго возился с застежками, регулируя их. Карманы были переполнены фантиками от конфет. Он выбросил их в контейнер для мусора и пошел в комнату сержантов.
Бекки не было, он сел за стол и вошел в систему. Просмотрел уведомления, поступившие за последние двенадцать часов. По Абердинширу – никаких сообщений о госпитализации с огнестрельными ранениями. Но такого и не должно быть, ведь у Рубена своя национальная служба здравоохранения в миниатюре, предназначенная оказывать медицинскую помощь его людям. Какой дурак попрется в больницу с десятимиллиметровым отверстием в теле, если врачи по закону должны информировать полицию. Так жив Джон Эркарт или мертв?
– Сержант Макрей?
Он обернулся и увидел измученную Уэдерфорд, мешки у нее под глазами почти не отличались по цвету от темных пятен под мышками. Она пошаркала ногами, не сходя с места.
– Сержант Робертсон говорит, что начальница… э-э… немного… добрее сегодняшним утром?
Преувеличение года.
Уэдерфорд грустно смотрела поверх его плеча.
– Это не моя вина. Я перепробовала всё. Как я могу взять этих людей, которые напали на вас? Как? Я наскребла генетический материал, но на его исследование не выделили денег…
Логан потрепал ее по плечу:
– Сделай глубокий вдох. Затем подойди к Стил и скажи, что ей необходимо выложить немного бабок из своего кармана. Объясни, в чем дело. Она оценит твою честность.
– Вы серьезно? – Брови Уэдерфорд взметнулись не меньше чем дюйм. Облизав губы, она кивнула. – Хорошо. Я могу это сделать.
– А если она закричит на тебя, постарайся думать о чем-то хорошем, пока ор не прекратится.
В любом случае, учитывая степень похмелья Стил, крики будут травмировать ее сильнее, чем Уэдерфорд.
– Ох… – Уэдерфорд тяжело вздохнула.
Логан покачал головой, взял ключи и пошел к машине.
Мороз кусал его за уши, когда он карабкался на водительское место. Достав мобильник, набрал Джона Эркарта.
Прислушался к звонкам.
– Да.
Неужели?
– Джон? Это Логан.
– Мистер Макрей? Вы в порядке? Рубен сказал…
– Джон, я думал, что ты, возможно, мертв.
– Да нет, просто царапина. Надо было отойти чуть подальше от дробовика этого Рубенатора. Моя собственная глупая ошибка. Пара стежков, и я как новый. – Вздох. – Моему Армани досталось значительно больше. Костюм – сплошные лохмотья. Пальто тоже.
– Ну а как Рубен?
– А… Да. Рубен. – Эркарт засопел. – Он немного рвет и мечет. Ну ты понимаешь, из-за того, что ты в него стреляя.
– Я старался. Честно говорю, старался.
– Никогда не видел его таким взбешенным.
Разумеется, он взбесился.
– Сказать по правде, не так уж удивительно. Если ты стреляешь в кого-то, вряд ли ли он станет твоим лучшим другом на все времена.
– Возможно», вам стоитуехатъ из Шотландии на некоторое время, мистер Макрей. Куда-нибудь подальше, туда, где Рубен не сможет до вас добраться. Поскольку если он все-таки доберется, это будет… долго и мучительно. Поверьте мне, я видел то, о чем говорю.
Дверь участка распахнулась, выпуская Харпер и идущего следом за ней Нервира. Сегодня тюрбан на нем был веселой расцветки – в черно-желтую клетку, как брюки у медвежонка Руперта
[113].
– И лучше, пока вы не уехали, держите пистолет при себе, вы понимаете, о чем я? Он ведь может попросить кого-нибудь об услуге.
Харпер и Нервир вряд ли отпустят его домой на пять минут. А в чем дело? Да, пустяк: надо покормить кошку и прихватить оружие на тот случай, если кому-нибудь из гангстеров вдруг захочется пострелять. Снова.
Нервир открыл заднюю дверь.
– Доброе утро, Логан.
Логан сделал приглашающий жест рукой и продолжил разговор по телефону, стараясь придать голосу нейтральный тон:
– В любом случае я готов уйти. Но если вы услышите что-либо, дайте мне знать, договорись?
– Берегите себя, мистер Макрей. Желаю вам безопасной жизни вдали, именно вдали.
Логан засовывал телефон в карман своего новоприобретенного жилета как раз в тот момент, когда Харпер забиралась на пассажирское сиденье.
– Все готово?
Она кивнула ему.
– Давайте нанесем визит мистеру Милу.
