Благодаря финансированию, полученному от DARPА через программу Круз, неутомимый Саджда изобрел «зрительный компьютер, подключенный к коре головного мозга» (cortically coupled computer vision, C3Vision). Саджда надевал на испытуемых своего рода шапочку для душа, к которой были подключены шесть десятков проводов. Затем он усаживал их перед экраном, на котором начинали очень быстро мелькать картинки — со скоростью 10 изображений в секунду. При такой стремительности смены картинок никому не могло хватить времени на то, чтобы по-настоящему изучить или обдумать их. Но, как обнаружил Саджда, этого оказалось достаточно для возбуждения «отклика П-300». Если испытуемый видел картинку, которую его заранее просили обнаружить (скажем, спутниковую антенну среди плотной городской застройки, сфотографированной сверху), то даже если она находилась на самом краю сознательного восприятия и даже если она проносилась мимо него, как размытое пятнышко, система детектировала «отклик П-300» в реальном времени. Затем Саджда прогонял этот снимок через компьютерную программу, которая выявляла его визуальные характеристики (расположение определенных линий, контрастность в определенной области и т. п.). После этого программа перебирала тысячи других изображений, выбирала из них те, которые обладают некоторым визуальным сходством с первым снимком, и сортировала картинки так, чтобы именно эти изображения аналитик увидел в начале следующего этапа работы. Устройство, созданное Садждой, могло проделывать всё это за какие-то секунды, резко повышая вероятность того, что аналитик увидит фотографии, представляющие для него интерес, в течение ограниченного времени, проводимого им за экраном.
«Наша система проведет быструю сортировку и позволит аналитикам перескакивать из одного региона в другой, экономя при этом время», — отмечает Саджда.
Круз добилась финансирования испытаний. этого прибора на аналитиках Национального агентства геопространственной разведки [куда входит и Национальный центр расшифровки фотоснимков]. Саджда сумел продемонстрировать, что он способен помочь аналитикам просеивать десятки тысяч фотографий со скоростями, которые раньше казались немыслимыми.
В 2007 г. Круз совместно с еще одним менеджером программ DARPA запустила вторую программу, получившую заманчивое прозвище «Бинокль Люка Скайуокера»: в первых «Звездных войнах» Люк обозревает далекий горизонт с помощью некоего высокотехнологичного зрительного прибора. Цель Круз состояла в создании устройства, которым солдаты смогут пользоваться на поле боя, озирая горизонт в поисках возможных угроз. Благодаря средствам, полученным в рамках этого проекта, фирма HRL (одно из подразделений компании Boeing и один из субподрядчиков DARPA) в 2013 г. представила устройство, способное обнаруживать движущиеся транспортные средства на расстоянии 10 км, а пеших солдат противника на расстоянии, вдесятеро превышающем то, на котором их позволяли замечать самые лучшие из существующих аналогичных приборов (как в темноте, так и при дневном освещении). Кроме того, это устройство, именуемое Cognitive Technology Threat Warning System [«Когнитивная система предупреждения об угрозах»], позволяет бойцу постоянно мониторить все 360° окружающей территории, заодно во много раз увеличивая скорость, с которой он способен обнаруживать угрозы.
Этого удается достичь путем демонстрации солдату серии молниеносно чередующихся видеоклипов (длиной по пять кадров каждый). Информацию для них собирают оптические датчики, после чего эти клипы начинают мелькать в центре поля зрения бойца. Портативный электроэнцефалограф в реальном времени измеряет активность его мозга, выискивая «отклики П-300» и отбирая клипы, наиболее интересные для последующего рассмотрения. Быстро чередуя картинки, снятые для всех азимутальных направлений, устройство позволяет солдату постоянно контролировать гораздо более обширное поле зрения, нежели то, за которым он может следить лишь с помощью своей природной аппаратуры, возможности которой гораздо скромнее. По уверениям фирмы-разработчика, эта система может почти вдвое улучшать способность испытуемых обнаруживать угрожающие объекты.
* * *
Кон знал обо всех этих проектах. Но ему хотелось пойти еще дальше. Его не интересовало создание прибора, который улучшает показатели человека в данной сфере. Ученый предпочел бы прибор или технологию, которые он мог бы применить для реальной тренировки и совершенствования человеческого ума и сознания, чтобы вам не понадобился компьютер для обнаружения угроз на поле боя.
И потом, Кона не удовлетворяла работа с «откликом П-300», который мало что сообщает о том, что именно происходит в мозгу и где это происходит.
Кон понял: сначала ему надо бы как-то продемонстрировать, что он может найти гораздо более локализованный и специфичный мозговой сигнал. Чтобы доказать, что это и есть пресловутая «интуиция», ему затем потребуется доказать, что этот сигнал возникает, когда его испытуемые что-то знают, не осознавая, что они это знают.
Воплотить эту идею было легче, нежели может показаться: существует много научных работ, дающих некоторые ценнейшие указания насчет того, как и где искать такие сигналы. Эти исследования провели, изучая мозг людей, которые во многих смыслах находятся на противоположном конце спектра функциональности по сравнению с клейновскими героическими пожарными. Речь идет о страдающих амнезией [потерей памяти].
Если вы хотите разобраться в умении мозга сохранять информацию за пределами сознания, люди, утратившие всякую способность откладывать новые сведения в долговременную память, могут служить идеальными пациентами для изучения, поскольку они не могут на уровне сознания понимать, что узнали нечто новое. Да и как им это понять? Они ведь не в состоянии запомнить, как научились чему-то новому. Изучая в ХХ в. страдающих амнезией, ученые обнаружили нечто очень их удивившее (и это открытие по сей день кажется противоречащим здравому смыслу): даже если человек лишен способности помнить, что вчера ел на обед, он все равно может полагаться на мощную природную аппаратуру, которой снабдил всех нас естественный отбор и которая гарантирует, что мы можем продолжать оттачивать это инстинктивное «нутряное чутье», которое в опасной ситуации может спасти нам жизнь. Современные ученые дали этому процессу название: имплицитное [скрытое] обучение.
Один из первых документированных случаев имплицитного обучения у больного амнезией описан более 100 лет назад швейцарским психологом Эдуаром Клапаредом. В 1911 г. он сообщил о 40-летней пациентке, страдающей амнезией. Ее состояние было связано с так называемой тиаминовой недостаточностью, которая поразила часть ее гиппокампа — мозговой структуры в форме морского конька [отсюда название], таящейся глубоко под корой. Пациентка сохранила воспоминания и умственные навыки, сформировавшиеся до болезни: она могла перечислить все европейские столицы, могла выполнять арифметические действия, могла поддерживать разговор. Но она была не в состоянии узнать врача, которого видела каждый день, и неважно, сколько раз доктор заново ей рекомендовался.
Клапаред задумался: нет ли исключений из этого правила. И вот однажды он спрятал в ладони булавку, прежде чем пожать пациентке руку. Когда острие укололо ее, она дернулась от боли. На другой день больная утверждала, что у нее нет никаких сознательных воспоминаний о прошедшем дне. И в самом деле: встретившись с врачом, она вела себя так, словно никогда раньше его не видела. Но когда Клапаред снова представился и протянул руку, пациентка отказалась ее пожать. Она не могла объяснить, почему с таким недоумением смотрит на его ладонь. У нее не сохранилось никаких сознательных воспоминаний о вчерашнем булавочном уколе. Но откуда-то она знала, что пожать руку этому врачу — не лучшая идея. Не будет натяжкой заключить, что это стало «интуитивной догадкой».
