Игорь неопределенно качнул головой и вышел размываться. Осталось написать протокол и заглянуть перед уходом в реабилитацию.
Он шел по коридору отделения, чувствуя приятную усталость и тяжесть в руках, и это ощущение его радовало – хорошо поработал, сделал все, что от него зависело, сейчас посмотрит повязку, сделает назначения и поедет домой. У поста дежурной сестры стояла невысокая, стройная женщина с короткой стрижкой, и Игорю на секунду показалось, что фигура ему знакома. Подойдя ближе, он машинально поздоровался и вдруг, повернувшись к женщине, оторопел. Перед ним стояла Надя.
– Ты?! – воскликнул он, совершенно забыв, что за столом поста сидит медсестра.
Женщина отступила, на ее лице выразилась растерянность:
– Игорь? Ты… ты как здесь?
– Я здесь работаю. – Он зачем-то оттопырил на груди синюю робу. – А ты-то зачем?
– Ринопластика, – коротко сказала Надя.
– Что?! – Авдеев взял ее за руку и, преодолевая сопротивление, повел к окну, где было больше света. – Ну-ка, повернись… так… – Он с профессиональной точностью осмотрел ее нос и насмешливо спросил: – И зачем тебе менять то, что и так неплохо?
– Значит, нужно! – отрезала Надя и вырвалась. – Ты куда-то шел?
– Ты не рада меня видеть?
– Нет. И если бы знала, ни за что сюда не приехала бы. Как вообще кардиохирург оказался в клинике пластической хирургии?
– Я уже не кардиохирург. Сменил специализацию, пригласили сюда.
– Поздравляю.
Игорь заметил, что она нервничает и хочет как можно скорее закончить этот разговор, который ей неприятен.
– Вообще-то это я должен обижаться, – напомнил Игорь. – Это ты от меня ушла.
– Можно подумать, ты это заметил! – едко отозвалась Надя.
– Поверь – заметил. До сих пор не могу понять, чего тебе не хватало. Но надеюсь, что теперь у тебя это есть.
– Разумеется! – Надя гордо вздернула подбородок, обошла Игоря и скрылась в дальнем конце коридора.
Игорь проводил ее взглядом и вернулся к посту, старательно игнорируя любопытный взгляд медсестры Любы.
– Вы в послеоперационную палату, Игорь Александрович?
– Да, хочу повязку проверить.
– Я была минут десять назад, температуры нет.
– Это хорошо. Пойду сам гляну. – Он оставил лист назначения на столе и пошел в палату.
Встреча с Надей взбудоражила его, и, прежде, чем войти в палату, Игорь остановился и сделал пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы хоть как-то успокоиться.
С пациенткой все было в порядке, она еще спала после наркоза, но ровный пульс и размеренное дыхание не оставляли сомнений – все пойдет хорошо. Игорь удовлетворенно улыбнулся, поправил чуть сползшую простыню и вышел в ко-ридор.
Ему очень хотелось увидеть историю болезни Нади, но просить об этом сестру он считал неудобным – и так пойдут сплетни. На его счастье, Любы на посту не оказалось, а на панели горела кнопка вызова в палату. Воровато оглянувшись, Игорь подошел к шкафу и быстро перебрал лежавшие в пронумерованных ячейках истории. Надиной там не было.
– Очень странно… – пробормотал он, услышав стук Любиных каблучков и быстро закрывая шкаф.
– Зайдите, пожалуйста, в третью, там клиента тошнит сильно, – чуть задохнувшись от быстрой ходьбы, попросила Люба. – А то я пока вызову дежурного врача, пока дойдет… мало ли…
– А там что? – спросил Игорь, направляясь вслед за Любой в третью палату.
– Там имплант в челюсти, шины наложены, а его тошнит.
– Наберите противорвотное на всякий случай, – распорядился он.
Приступ удалось снять, больному стало легче, и он задремал.
– Кто дежурит? – спросил Игорь, выходя из палаты.
– Басалаев. – Люба вертела в руках лоток с использованным шприцем. – Я ему позвоню сейчас.
– Не нужно, я иду в ординаторскую, сам скажу. А вы заглядывайте почаще, вдруг приступ повторится. И давление измерьте, когда проснется.
– Хорошо.
Игорь окинул взглядом пустой коридор – до ужина еще оставалось время, и пациенты отдыхали.
– Спокойного дежурства, Любовь Михайловна.
– До завтра, Игорь Александрович.
В ординаторской он кратко описал Филиппу симптомы, рассказал, что было сделано:
– Ты зайди туда через часик, мне кажется, у него с давлением непорядок.
– Спасибо, что помог.
– Не за что. Кстати, тут нигде историй не осталось? – оглянувшись и осматривая поверхности столов, спросил Игорь.
– Нет, всё старшая сестра забрала. А что?
– Да так… ладно, поехал я. До завтра.
Выехав с территории клиники, Игорь припарковался на обочине, закурил и почему-то вспомнил об утреннем разговоре с Васильковым. Вдруг возникла уверенность, что появление в клинике Нади и странное поведение заместителя главного врача как-то связаны между собой.
Аделина
Сидеть дома оказалось мне не под силу. К концу второй недели я почувствовала, что пора выдвигаться на работу, иначе сойду с ума. Голова уже не болела и не кружилась, а ежедневные упражнения на кухне утомляли, нужно срочно менять род деятельности.
Матвей, конечно, будет против, но не привяжет же к кровати. Вечером, встретив мужа горячим ужином, я объявила, что завтра собираюсь в клинику.
– Да? – Матвей отодвинул тарелку и посмотрел на меня. – Кто сказал, что ты уже здорова?
– Я сказала. Матвей, давай не будем раздувать проблему там, где ее нет. Оперировать я пока воздержусь, но все остальное делать вполне могу.
– Аделина…
– Ну, я же попросила… – Я села к нему на колени и обняла. – Не могу больше в четырех стенах, правда… Ты ведь сам знаешь, каково это – сидеть без дела.
– Если обещаешь, что пока не будешь перегружаться…
– Конечно! Только бумаги, обещаю.
– Другой вопрос – на чем собираешься ехать? Машина все еще в ремонте.
– Возьму твою.
Матвей захохотал:
– Хитро. А я, значит, на трамвайчике?
– Ты и так почти всегда на нем добираешься.
– Пользуешься ты моей слабостью, – вздохнул муж. – Хорошо, возьми мою, только старайся аккуратнее как-то.
– Не волнуйся.
В клинике меня встретили с удивлением, но, кажется, обрадовались, а больше всех, конечно, дядя Слава, которому бумажная волокита всегда была хуже ножа:
– Наконец-то смогу заняться делом.
Я только головой покачала, но ничего не ответила.
– Сейчас я вам принесу график на следующий месяц, подпишите, там на столе еще требования на перевязочные материалы и заявка на препараты, – продолжал Васильков.
