В этот момент я еще не знала, что Светка до дома не доехала. Ее нашли ближе к ночи случайно забредшие в заросли кустарника подростки неподалеку от остановки пригородного автобуса с ножевой раной в правом боку. Светка умерла от потери крови.
Игорь
Телефонный звонок раздался поздно вечером, когда Игорь уже лежал в кровати с журналом, в котором он нашел статью Аделины. Номер на дисплее оказался незнакомым, но Игорь все-таки ответил:
– Алло.
– Приветик, доктор, – полился из трубки нагловатый женский голос, от которого у Авдеева внутри все начало завязываться в узел. – Спать ложишься? Молодец, режим соблюдаешь.
– Что тебе нужно?
– Вопрос в том, что нужно тебе, – с нажимом проговорила женщина. – А тебе нужно, чтобы никто в твоей новой клинике не узнал о том, что случилось в старой, да?
– Никто не докажет, – быстро сказал Игорь.
В ответ раздался смех:
– Ты забыл про запись, дорогой?
– Про какую… запись?
– Про запись операции, ты, ушлепок! Слышала я, как вы флешку искали, да не нашли. А она в надежном месте, жалко, я ее поздно получила, все по-другому могло бы быть.
Игорь почувствовал, как под ним зашаталась кровать, пол, вокруг заплясали стены. Запись, злополучная запись…
– Так что, будем договариваться? – со смешком спросила женщина, явно довольная произведенным эффектом.
– Чего… чего ты хочешь? Денег? Сколько?
– Денег? – повторила она. – Нет, доктор, денег я пока не хочу. Мне нужна услуга. Как раз по твоему профилю.
– По профилю? – тупо переспросил Авдеев.
– Да, по твоему профилю. У тебя хорошо получается убирать ненужных людей, вот и прояви талант еще раз.
– Ты… с ума сошла? – еле выдохнул Игорь, не в силах даже пошевелиться – все тело внезапно стало вялым, ватным, даже трубку пришлось зажать плечом, чтобы не выронить.
– Ничего сложного, доктор. Нужно просто сделать так, чтобы один человек перестал дышать, если не окажет услугу, о которой его попросят, вот и всё. Видишь, это не так сложно – попытайся уговорить и спаси жизнь, тебя ведь этому столько лет в институте-то учили? – Она снова противно хихикнула, гордясь собственным остроумием.
– А… если я… откажусь?
– Откажись. Завтра же флешка с записью будет в кабинете твоей начальницы. Рассказать, что случится потом? Или сам догадаешься?
Игорь изо всех сил зажмурился и закусил нижнюю губу так, что почувствовал вкус крови. Тупик… его загнали в тупик, из которого никак не выбраться.
– Кто тебя ко мне подослал?
– Это не твое дело. Так что, будем договариваться? У тебя есть ровно сутки, чтобы обдумать все и согласиться. Или помаши ручкой своей возможной блестящей карьере, говорят, ты мог бы ее быстро сделать в новой области. Кстати, про походы в полицию даже не напоминаю, правда? Им ведь тоже будет интересно кинцо посмотреть. – Женщина снова хихикнула. – В общем, доктор, завтра в это же время буду звонить. Надеюсь, у тебя хватит ума не выключать телефон. Спокойной ночи, Игорь Александрович, – пропела она неожиданно приятным голосом, и трубка умолкла.
Авдеев бессильно откинулся на подушку и застонал. Нет выхода, совершенно нет выхода – он вынужден будет делать все, о чем его теперь могут попросить люди, как-то связанные с этой бабой. Как он мог так глупо вляпаться, как мог… почему не решил все вопросы тогда, ведь смог же с другим человеком…
Выбравшись из постели, Игорь пошел в кухню и вынул из холодильника бутылку водки, однако, повертев в руках, поставил обратно – завтра операционный день, он не может позволить себе сорвать его, явившись на работу с похмельем. Но сон как рукой сняло, даже находиться в квартире было страшно, и Авдеев не придумал ничего лучше, чем одеться и выйти на улицу. Влажный холодный воздух немного привел его в чувство, Игорь закурил и медленно пошел по улице в сторону оживленной трассы. Было еще не очень поздно, и, хотя поток машин значительно уменьшился, их все равно было много – спешащих куда-то с включенными фарами. Не река огней, как двумя-тремя часами раньше, а ручеек. Но эта картина перемещающихся огоньков успокаивала Игоря куда лучше лекарств. Он шел вдоль трассы, слушая шелест шин по асфальту, и почти совсем расслабился и перестал думать о звонке этой мерзкой бабы. А ведь когда-то она ему даже нравилась, надо же… Хорошо, что эта симпатия не переросла в роман. Хотя, может, будь это так, она не стала бы теперь шантажировать его. Может, всему виной как раз его пренебрежение ее женскими чарами? Если бы он поддался тогда – то и не было бы ничего? Но теперь поздно об этом думать, это ведь не пленка, назад не отмотаешь.
Он гулял часов до двух, пока не почувствовал, что совсем отпустило и можно возвращаться. Спать осталось всего несколько часов, а в операционную нужно входить бодрым.
По выработавшейся уже привычке Игорь до обхода зашел в реабилитацию, осмотрел своих больных и предварительно скорректировал назначения, которые потом представит Драгун. У поста столкнулся с Надей – она выглядела бледной, уставшей, глаза ввалились.
– Плохо спала? – поинтересовался он дежурным врачебным тоном.
– Да, неважно…
– Кто твой лечащий врач?
– Вячеслав Андреевич.
«И это вдвойне странно, если ты ждешь здесь ринопластики – Васильков больше не оперирует сам», – подумал Игорь, снова вспомнив про отсутствующую историю болезни.
– Я скажу ему, чтобы снотворное тебе назначил.
– Не нужно, спасибо.
– Надя, – Игорь развернулся и посмотрел в ее измученное лицо, – перестань вести себя так, словно я тебя чем-то обидел. Ты ведь сама решила уйти…
– Да что ж ты, как попугай, все время это повторяешь? Слушай, Авдеев, и почему вообще ты думаешь, что в моей жизни все вертится вокруг тебя? Даже не так – вокруг воспоминаний о тебе! Думаешь, у меня нет никакой другой жизни? – вдруг вспылила Надя.
– Тихо, тихо! – Авдеев взял ее за руку, но Надя вырвалась. – С ума сошла? Что я тебе сделал? Откуда столько агрессии?
Она вдруг как-то сникла, ссутулила плечи и пробормотала:
– Извини… ты прав…
– У тебя что-то случилось?
Вместо ответа она развернулась и почти бегом скрылась в палате. Из палаты напротив вышла дежурная медсестра:
– Вам что-то нужно, Игорь Александрович?
– Да. Историю пациентки из одиннадцатой.
– Она на посту не хранится.
– Это почему еще?
– У начальства спросите, – пожала плечами Женя. – Даже результаты анализов Васильков сам забирает, у нас на посту только температурный лист.
«Все становится еще интереснее. Зачем держать у себя историю пациентки, пришедшей на ринопластику? Это не самая сложная процедура в нашей клинике. И потом – если Васильков не оперирует, то кому он это поручит? И почему вообще столько внимания именно к Наде? Если только… если только ей статью о клинике не заказали, – думал Игорь, шагая по переходу в административный корпус. – Хотя… она просто редактор, пусть и с журналистским образованием. Может, за эти годы решила все-таки по специальности работать? Тогда бы это все объяснило, иначе – непонятно».
