— Оливия, прости, что я тревожу тебя, — не унималась незваная гостья. — Но я просто не знаю, к кому еще обратиться. Мне сказали, что ты наша новая ведьма. Получается, ты должна всем помогать.
В последней фразе девушки проскользнула нескрываемая претензия. Я раздраженно скрипнула зубами. Ишь какая! Понятия не имею, кто ты, но ты мне заранее не нравишься. В конце концов даже у ведьмы по распределению есть рабочие часы. Я не круглосуточная спасательная команда.
— Ну пожалуйста! — Голос девушки неуловимо изменился, из требовательного превратился в молящий. Она прерывисто вздохнула, лишь каким-то чудом не сорвавшись на рыдания, и добавила: — Мне очень, очень нужен твой совет.
Я уныло вздохнула и встала. Накинула поверх ночной рубашки халат, который перекочевал ко мне из гардероба щедрой Верины, туго подпоясалась и отправилась открывать, подметая полами не по размеру длинного одеяния пол. Искорка послушно двинулась за мной, выплыла в темные сени и замерла над моим плечом.
Я с усилием отодвинула тугой засов, распахнула дверь и лицом к лицу оказалась с девушкой, уже знакомой по краткому визиту к Шае.
— Ох ты! — вырвалось у меня, когда я как следует рассмотрела позднюю гостью.
Помнится, она жаловалась мне на шрам, идущий через всю щеку почти незаметной тонкой белесой ниточкой. Но теперь ее лицо было все располосовано крупными ссадинами с уже засохшими каплями крови, а левый глаз угрожающе заплыл, превратившись в один набрякший лиловый синяк.
Волосы несчастной в беспорядке падали на платье, чей ворот был кем-то порван в клочья. Одной рукой она силилась стянуть его, другая безжизненной плетью висела вдоль тела.
— Кто тебя так? — спросила я с ужасом.
— Можно войти? — всхлипнув, попросила Риона.
— Да-да, конечно. — Я отпрянула в сторону, пропуская ее внутрь. Затараторила, отойдя от первого шока: — Быть может, кликнуть на помощь? Верину, например…
— Нет-нет! — Риона, едва успев сделать шаг внутрь сеней, попятилась, как будто намеревалась бежать, если я начну настаивать. — Не надо! Никого не надо звать! Это же… Это же позор, если меня в таком виде увидят. Я стану посмешищем для всех!
Посмешищем?
При всем своем богатом воображении я не могла представить, что Верина начнет смеяться над жестоко избитой девушкой. А то, что Риону именно избили, сомневаться не приходилось. Но я не стала спорить, разумно решив сначала выяснить все обстоятельства дела.
В избе Риона даже не села — бухнулась на табурет, как будто ноги отказались держать ее. И горько расплакалась. Нет, не напоказ. Такие рыдания не сумела бы сыграть даже самая талантливая актриса.
Я плеснула из чайника воды в кружку и поставила ее рядом с девушкой. Опустилась на стул напротив и терпеливо принялась ожидать, когда Риона окажется в состоянии говорить.
— Это все Барн, — выдавила в перерывах между приступами отчаяния Риона. Взяла кружку и сделала несколько глотков, отчетливо стуча зубами по ее кромке.
Барн? Ах да, это же ее муж. Тот самый, которого она вынуждена постоянно поить приворотным зельем, из-за чего превратилась чуть ли не в рабыню Шаи.
— Тебя избил Барн? — спросила я. Дождалась утвердительного кивка и в негодовании всплеснула руками: — Тогда я не понимаю, почему нельзя идти к Верине! Она староста деревни. Она обязана поставить этого урода на место.
— Нет, это я, я виновата. — Глаза Рионы опять наполнились слезами. Она прикрыла лицо здоровой рукой и вновь расплакалась.
Ничего не понимаю! Чем можно оправдать то, что здоровый, сильный мужчина избил хрупкую девушку? Или Барн узнал, что жена периодически опаивает его приворотным зельем, и взбесился по этому поводу? Да даже если так. Это не повод для такой жестокости! Ну устроил бы скандал, наорал бы на Риону, ушел бы, хлопнув дверью. Зачем бить?
А самое главное, чем я могу помочь в этой ситуации? Боюсь, в отместку накостылять этому самому Варну я не смогу при всем своем горячем желании. Хотя и хочется, что скрывать.
В самый разгар нового приступа слезной истерики в дверь опять постучали. Риона мгновенно затихла. Уставилась на меня круглыми от испуга глазами.
— Это он, — пролепетала чуть слышно. — Ищет меня. Скажи, что не знаешь, где я!
И прежде чем я успела вымолвить хоть слово, скользнула с табурета на пол, спрятавшись под столом.
Да уж, ну и влипла я! Что же за напасть такая: только и делаю, что в чужих семейных разборках участвую.
Я взглянула в окно, за которым было темным-темно, и в очередной раз выругалась. Занавески! Я так и не последовала совету Дэниеля и не повесила их. То бишь со двора прекрасно видно, что происходит в комнате, поскольку тут-то светло.
Первым моим порывом было погасить магическую искру, но я сразу же отказалась от этой идеи. Глупо. Если за дверью стоит муж Рионы, то он наверняка видел, что я разговариваю с его женой. А с другой стороны, если в гости пожаловал именно Барн, то стук был какой-то очень вежливый.
Впрочем, что гадать? Надо открыть и посмотреть, кто это еще заявился.
Естественно, прежде я решила вооружиться. Взгляд упал на чугунную сковородку. Чем не оружие? Такой по голове огреешь — мало не покажется! Главное, сил бы хватило замахнуться как следует.
В душе забурлила жгучая злоба на Варна. Пылая законным негодованием, я отправилась открывать, не забыв прихватить с собой сковородку. Если это действительно он в гости пожаловал — то не знаю, что сделаю! Пару ласковых от меня он точно услышит.
И с такими мыслями я резко распахнула дверь, сделав грозный замах своим импровизированным орудием самозащиты.
— Ой, — вырвалось у меня, когда я нос к носу очутилась с незнакомцем, в столь поздний час пожаловавшим ко мне в гости.
Это точно был не Барн. Потому как на мужчине лет тридцати на вид красовался очень дорогой камзол угольно-черного цвета, рукава и лацканы которого были украшены серебряной изысканной вышивкой. Темные волнистые волосы, перехваченные на лбу тонким кожаным шнурком, спускались чуть ниже плеч. Темно-карие, почти черные глаза смотрели с едва уловимой насмешкой.
— Ой, — повторила я, невольно застеснявшись своего простенького халата и неубранных волос. — А вы кто такой?
— А вы всех гостей встречаете со сковородкой на изготовку? — вопросом на вопрос ответил мужчина, и на дне его зрачков запрыгали веселые искорки.
Я растерянно опустила сковородку и зачем-то спрятала ее за спину.
— Нет, только тех, кто приходит без приглашения и поздно вечером, — ответила с вызовом и повторила: — Так кто вы такой?
— Позвольте? — Мужчина вновь проигнорировал мой вопрос, и я почему-то безропотно посторонилась, пропустив его в сени. Причем осознала это лишь после того, как он просочился мимо меня.
— Слушайте, это неприлично! — затараторила я, разозлившись на такую бесцеремонность.
