К отражению вражеской атаки готовились и в стольном Владимире. Чёрные дымы поднимались над крепостными валами, где горожане в больших котлах кипятили смолу. Городские улицы перекапывали канавами, перегораживали телегами и санями, чтобы затруднить продвижение монгольской конницы в случае прорыва. На стенах сложили груды камней, чтобы сбивать карабкающихся на вал степняков, а откосы залили водой, создав дополнительное препятствие атакующим. Несколько дней кипела активная работа как в стане осаждавших, так и в осаждённом городе. Князь Мстислав и воевода Пётр днями и ночами не слезали с коней, объезжая городские укрепления, проверяя готовность ратников, подгоняя нерадивых и распекая бестолковых. Найдя общий язык с воеводой Петром, молодой князь сделал всё от него зависящее, чтобы город был готов к тем тяжелейшим испытаниям, которые должны были обрушиться на него в ближайшее время. Да и роль Петра Ослядюковича в происходящих событиях трудно переоценить. По большому счёту именно он и являлся душой обороны, в то время как Мстислав был её знаменем. Что же касается князя Всеволода, то испытав сильнейшее душевное потрясение после того, как великокняжеская рать была разгромлена под Коломной, он погрузился в депрессию. Ему требовалось время, чтобы прийти в себя и осознать случившееся.
6 февраля 1238 года все приготовления к штурму у монголов были закончены, и хан Батый отправил тумены на приступ столицы Северо-Восточной Руси.
Монголы окружают стольный Владимир частоколом и устанавливают метательные машины
Миниатюра Лицевого летописного свода XVI в.
* * *
Когда в ночном небе начали гаснуть звёзды, предрассветную тишину, царившую на засыпанных снегом улицах города Владимира, разорвал громовой рёв боевой трубы у Золотых ворот. Ей отозвались трубы у Медных и Ирининых ворот, затем заиграли тревогу у Волжских и Серебряных. Столица вынырнула из сна и пришла в движение. Толпы вооружённых людей заполнили городские улицы, спеша занять отведённые им участки на крепостной стене. Те, кто не мог держать в руках оружие, накрепко запирались в своих домах.
Во вражеском стане тоже происходило активное движение. Толпившиеся на стенах горожане могли наблюдать, как монголы выкатывают на позиции невиданные машины для метания камней. Как несут к городским валам большие деревянные щиты, за которыми будут укрываться лучники. Толпы русских полоняников, подгоняемые нукерами, тащили громадные вязанки хвороста и дров, чтобы заваливать ров. Когда они оказались на расстоянии полёта стрелы, то перед защитниками Владимира не стоял вопрос – стрелять по своим или нет, потому что за их спинами находились жёны и дети, отцы и матери. Если ров будет завален, то шансы монголов прорваться в город возрастут многократно. Стрелы, которые летели с башен и городниц, выкашивали целые ряды атакующих, не давая никому приблизиться ко рву. Однако страх перед монголами был сильнее страха погибнуть от стрел и копий соотечественников, а потому многие из пленников добирались до рва и сваливали вниз свой груз.
Вскоре загрохотали метательные машины, и первые каменные глыбы и ядра полетели в сторону города. Тяжёлые камни, выпущенные из камнемётов, с грохотом ударялись о дубовые стены, проламывали кровлю над боевыми площадками, поражали защитников, залетали за городские валы и рушили дома. Монгольские лучники посылали в стоявших на стенах ратников тысячи стрел, не давая им высунуться из бойниц.
Степняки быстро пристрелялись. В город полетели первые зажигательные снаряды и горшки с нефтью, от чего здесь и там стали заниматься пожары, которые горожане старались сразу затушить. Обстрел велся непрерывно, городские стены и башни содрогались под ударами камнемётов, а ров, невзирая на страшные потери среди атакующих, был завален уже во многих местах. Монгольские тысячи начали выдвигаться к городским валам. Нукеры тащили лестницы и верёвки с крюками, по которым они будут карабкаться наверх. Со стен казалось, что чёрная туча надвигается на столицу. Смятение стало закрадываться в души защитников. Ведь многие из тех, кто сейчас стоял на башнях и городницах Владимира-Суздальского, оружие держали первый раз в жизни, а потому всё, что творилось вокруг, их пугало и устрашало. Когда под мощными ударами метательных снарядов стали рушиться городские укрепления, появились первые бреши и проломы, некоторые ратники не выдержали, покинули свои места на стенах и побежали в город.
Но свернув на улицу, ведущую к Торговым воротам, беглецы остановились. Прямо на них, уминая тяжелыми сапогами почерневший от золы и пепла снег, шла длинная колонна закованных в доспехи гридней. Отблески пожара играли на остроконечных шлемах и пластинчатых панцирях дружины, на больших красных щитах с золотым владимирским львом. Впереди, положив на плечо тяжёлый двуручный меч, шагал князь Мстислав, порывы ветра развевали алый плащ за его плечами. Увидев охваченных паникой ратников, князь махнул гридням рукой и побежал по направлению к валу, за ним, гремя оружием и доспехами, последовали дружинники. Они успели вовремя.
Несмотря на стрелы и камни, на потоки смолы и кипятка, монголы уже вскарабкались на вал и собирались войти в город. Князь Мстислав первым шагнул в пролом и ударом меча распластал пополам размахивающего саблей степняка. Затем князь рубил врагов не переставая, и посечённые нукеры один за другим скатывались вниз по ледяному откосу. Подоспевшие гридни ударами щитов сталкивали багатуров с вала, били их палицами и рубили боевыми топорами. Яростная сеча кипела на укреплениях стольного города. Нукеры карабкались на вал, а затем по лестницам и верёвкам пытались забраться на стены и башни. Русские ратники залезали на двухскатную кровлю городниц и оттуда метали во врагов копья и камни. Лестницы отталкивали длинными рогатками, а веревки с железными крюками перерезали засапожными ножами.
На место убитых степняков спешили новые, а гридней, ратников и ополченцев заменять было некому, все, кто мог, уже участвовали в этом сражении. Весь день кипело яростное побоище, монголы пыталась прорваться на улицы столицы, но защитники стояли насмерть и не пустили орду в город. Жестокие схватки происходили в проломах и на валах, на башнях и стенах, но Владимир-Суздальский устоял, и когда на землю опустилась ночь, монголы отхлынули прочь от городских укреплений. И вновь ревели русские боевые трубы, на этот раз празднуя победу. Однако многие понимали, какой страшной ценой эта победа далась.
* * *
Пусть и сверхчеловеческим напряжением сил, но владимирцы сумели отстоять свой город, невзирая на техническое и численное превосходство монголов: «Ночью же весь град огородили тыном, поутру в субботу стали пороками бить и выбили стены немалую часть, где люди, бившись в течение долгого времени, стали изнемогать, однако ж бились до ночи и во град их не пустили» (В.Н. Татищев, с. 728). Яростные бои 6 февраля не принесли Батыю успеха. И хотя русские одержали в этот день победу, на общий исход осады она уже не могла повлиять. Дело в том, что если для орды потеря нескольких тысяч воинов была ударом тяжёлым, но не катастрофическим, то для защитников города это было смерти подобно.
